Двое с «Летучего голландца» - Джейкс Брайан (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗

Ден направился к хижине, послав Нэбу последнюю мысль: «Что ж, я пулей удираю в хижину. А ты, если хочешь, оставайся здесь, посмотрим, кто из вас громче „бекает!“»

Нэб немного задержался, проверяя, все ли в порядке в загоне. Приближалось время появления на свет ягнят, многие овечки двигались медленнее и тяжелее, обремененные своей нерожденной ношей. Где-то вдали молния озарила горизонт. В низко нависших лиловых тучах громыхнуло. Мальчик вздрогнул. Зажмурив глаза, он ухватился за ограду. Перед его мысленным взором вновь закачалась палуба корабля, а на ней проклятые матросы и страшные мертвецы, он почувствовал, как взлетает на штормовую волну «Летучий голландец», увидел безумные глаза Вандердеккена, вцепившегося в штурвал. Нэб заставил себя выбросить из головы ужасные воспоминания и поспешил в хижину.

Луис ждал у очага с горячим чаем, на ужин было жаркое из баранины, пахло теплым хлебом. Старик улыбнулся мальчику, а Нэб сбросил с себя промокшее пончо и сел рядом с Деном. Луис прислушался к далекому грому.

— Небесные барабаны, — проговорил он. — Ночью будет сильный шторм, сынок, — он взглянул на молчавшего Нэба: — Уж не заболел ли ты, сынок? Совсем бледный, что-нибудь случилось?

Сделав вид, что не может оторваться от такой вкусной еды, Нэб взъерошил волосы и улыбнулся Луису. .

— Ничего. Со мной все в порядке, Луис. Тебе надо беспокоиться о стаде, а тут еще этот шторм надвигается. Боюсь, он будет сильный.

Луис снова осенил себя крестом.

— Молю Бога, чтобы пронесло. Восемь овечек вот-вот обзаведутся потомством, какому же пастуху захочется, чтобы шторм их напугал? Придется ночью следить за погодой.

Ден ткнулся носом в руку Нэба и послал ему мысль: «Это ведь был Вандердеккен, правда? Я его учуял, когда грянул гром. Как будто он хотел дотянуться до нас». Нэб почесал собаку за ухом: «Да, я почувствовал — корабль где-то близко. Трудно избавиться от такого наваждения. Но мы в безопасности и благодарить за это надо нашего Ангела».

Ден был остроумным собеседником: «Нам надо за многое благодарить Ангела, ведь это он научил Луиса готовить такое вкусное баранье жаркое!»

Пастух внимательно приглядывался к ним. Передавая Нэбу чашку чая, он засмеялся:

— Снова беседуешь с сеньором Деном, а, мальчик? И что он тебе сказал?

Нэб незаметно подмигнул Луису.

— Говорит, твоя баранина тает во рту.

Пастух расхохотался, раскачиваясь взад и вперед.

— Ну что за умный пес! Да еще и такой верный!

С чашкой в руке Нэб подошел к двери и приоткрыл ее.

— Взгляни, какой ливень. Пожалуй, я посижу тут. Первый встану на вахту, буду следить за стадом.

Шторм разыгрался не на шутку, удары грома следовали один за другим, словно пушечные залпы. Над пастбищем сверкала молния, струи косого дождя, подгоняемые ветром, стекали по скале, служившей стеной хижины, но это не мешало Нэбу и Дену безмятежно спать в спасательной шлюпке. Луис нес вахту у полуоткрытых дверей. Сильный порыв ветра все-таки захлопнул дверь, стукнув Луиса по щиколотке. Скривившись от боли, пастух снова выглянул наружу.

Ветер повалил ограду загона. Стадо разбежалось. Ден, почуяв неладное, громко залаял в самое ухо Нэба, и тот проснулся. Луис схватил свой крючковатый посох, натянул на себя плащ и, уже выбегая, объявил:

— Загон разрушен, наши овцы разбежались. Пойду, сгоню их со скал. А вы спасайте остальных, загоните их в хижину. Vamos! [5]

Старик вскоре скрылся под дождем в полной тьме. Пока Нэб возился со своим пончо, Ден уже примчался на пастбище. Весь следующий час они носились как бешеные. Перепуганная овечка столкнулась с Нэбом и сбила его с ног. Тут же схватив бедняжку за ухо и за хвост, он притащил ее в хижину. Ден уже вернулся и привел с собой еще двух овец. Одна сразу же забилась в угол, она вот-вот должна была родить, другая лежала возле киля спасательной шлюпки и стонала что есть силы. Стряхивая воду со шкуры, Ден прошел мимо Нэба, быстро перебросившись с ним мыслями: «Оставайся здесь с ними. Помоги им, как учил Луис. Я найду Луиса и приведу его сюда с остальными овцами».

Нэб поставил воду на огонь, собрал все, какие мог найти, мешки из-под муки. Повернувшись к забившейся в дальний угол овце, он увидел, что она уже произвела на свет ягненка и теперь вылизывает малыша. Похоже было, что и мамаша, и дитя чувствуют себя вполне хорошо, и Нэб занялся овечкой, которую принес сам. Она в панике убегала, и ему пришлось гоняться за ней по всей хижине. Третья овца незаметно вылезла из-под шлюпки, Нэб на нее налетел и растянулся на полу. В это время овца, которую он так и не поймал, толкнула дверь и убежала. Мальчик выскочил за ней, но вдруг остановился как вкопанный и, забыв об овце, кинулся к утесам. Мысленно он услышал отчаянный зов Дена: «Нэб, Нэб! Луис упал со скалы!»

Лабрадор громко лаял, глядя вниз с гребня скалы, и Нэб, подбежав, распластался на краю плато. В двадцати футах под ними он с трудом разглядел лежащего на выступе Луиса. В руках у старика была овца, ни он, ни она не шевелились. Нэб отправил Дена за веревкой, а сам пополз по скользкому утесу, цепляясь за каждое углубление, которое мог нащупать окоченевшими пальцами. Скользя и спотыкаясь, он добрался до выступа. Бережно приподняв голову старого пастуха, Нэб положил ее к себе на колени и взволнованно зашептал:

— Луис, старый друг, ты ушибся? Ответь мне, Луис!

Медленно открыв один глаз, Луис посмотрел на овечку, которую держал в руках, потом перевел взгляд на Нэба. И еле слышно проговорил:

— Ах, сынок, подаренный морем! Взгляни на эту бедняжку. Она никогда не станет матерью, не увидит новый рассвет.

Нэб лихорадочно стал растирать руки старика, стараясь согреть их.

— Забудь об овце, Луис. Ты ушибся? Ответь мне! Старый пастух прошептал:

— Я не чувствую ног и больно дышать. Нет, прошу тебя, не снимай свое пончо, сынок. Тебе оно нужнее, — и Луис потерял сознание.

Сверху, ударив Нэба по плечу, упала веревка. Ден стоял на краю скалы, крепко зажав в зубах другой конец. Закутав Луиса в толстое пончо из овечьей шкуры, Нэб обвязал его веревкой, соорудив из нее нечто вроде люльки, убедился, что она прочная и безопасная, и полез обратно на плато, зажав в руках веревку и цепляясь за выбоины в камнях. Так Нэб и Ден совместными усилиями подняли неподвижное тело Луиса на гребень скалы. Откуда у Нэба взялись силы и выносливость, чтобы дотащить раненого друга до хижины, он и сам не знал, но все-таки дотащил. Держа Луиса на плечах, он, шатаясь, добрался до хижины, переступил через порог и рухнул обессиленный.

Через некоторое время он почувствовал на лице что-то мокрое. Это Ден как мог старался привести его в чувство. Нэб медленно поднялся на ноги, но шея ему не повиновалась — сказывалось недавнее напряжение. Все, что он мог сделать, это просто подтащить старика к спасательной шлюпке и опрокинуть на мягкую обивку из сухой травы.

Луис издал долгий пронзительный стон — так стонет раненое животное. Нэб приготовил чай, остудил его, налив побольше молока. Ему удалось влить немного напитка сквозь холодные пересохшие губы Луиса, но тот закашлялся, чай пролился на рубашку, а пастух слабо взмолился:

— Не надо больше. Я не могу глотать. Мне холодно… очень замерз!

Нэб подбросил дров и угля в жаровню. Он гладил лоб старика и тихо приговаривал:

— Так лучше? Лежи спокойно. Я буду с тобой.

Пастух глазами дал знак Нэбу придвинуться ближе.

Он заговорил, но голос был едва слышен.

— Дай мне поспать… я устал… устал…

Шторм прекратился, ветер почти улегся, в хижину доносился лишь легкий шепот бриза, дождь тоже перестал. Через приоткрытую дверь было видно спокойное, усеянное звездами небо. Родилось двое ягнят, и овечки ушли из хижины на пастбище, уводя с собой своих детей, еще плохо державшихся на ногах.

До рассвета оставалось еще несколько часов, когда Нэб и Ден задремали. Казалось, всю землю окутала тишина, даже океан возле мыса Горн уже не ревел яростно, а тихо ворчал.