Голубятня на желтой поляне (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги онлайн txt) 📗
– Привет! Вы что это тут громоздите?
– Привет, Кап! Это преобразователь, тот самый, – бодро объяснил Маркони и слегка засмущался. – Слушай, тут такой вопрос. Невыясненный… Ты мальчик или девочка?
– Как это?
– Ну… разве у вас нет разделения на мужской и женский род?
– Я что-то не врубаюсь…
– Вот бал… то есть напряги соображение. У тебя сколько родителей? Два?
– Два! Ипу-ннани и ипу-ддули.
– А кто из них папа и кто мама? – вмешалась Варя.
– Я не врубаюсь…
– А ты врубись, елки-палки! – начал раздражаться Маркони. Но сдержался. – Они разве совсем одинаковые?
– Нет, что ты! Ипу-ддули заботится об энергии, и доставляет её ипу-ннани и мне. Он любит путешествовать… А ипу-ннани чаше всего рядом со мной. Воспитывает меня и жалеет… – Голосок в “Сверчке” заметно дрогнул.
– Всё ясно, – сказала Варя.
– Ничего не ясно, – нахмурился Маркони. – Может, у них-это… матриархат… Кап, а кто тебя на свет родил? Или как там у вас? – Он покосился на Варю.
– У нас это очень просто! Когда две капли хотят, чтобы появилась третья, ипу-ддули сплющивается в линзу. И направляет на ипу-ннани тоненький лучик от Лау-ццоло. Появляется искорка, и от ипу-ннани отделяется живая капелька. Только она сперва беспомощная…
– Ясно, – вздохнул Маркони. – Хотя опять ничего. не ясно. Ты когда вырастешь, кем станешь? Ипу-ннани или ипу-ддули?
– Я ещё не знаю… Но ипу-ннани говорит, что я весь в ипу-ддули, такой же непоседа.
– Конечно, мальчишка, – разочарованно сказала Варя. – Сразу было понятно. Девочка ни за что не отстала бы от экскурсии.
– Полной уверенности всё же нет, – строго возразил Маркони. – Вот что, Варвара, ты принеси на всякий случай какой-нибудь сарафан и всё что полагается. А ты. Абрикос, мальчишечьи шмотки. Он ведь… или она… появится в чём ипу-ннани родила. '
– Можно шорты и майку, – решила Варя. – Годится на любой случай. Я сейчас принесу! – И умчалась. Жила она в соседнем доме.
Все молча ждали. Один раз только Кап нетерпеливо спросил через “Сверчок”:
– Уже скоро, да?
– Как только, так сразу… – бормотнул Маркони. Кап затих, стараясь переварить в сознании неизвестную на Ллиму-зине поговорку.
Маркони поглядывал на экран “Проныры”, где светился узор из жёлтых чешуек, и шилом прокалывал дырки в картонном квадратике.
– А! Вы делаете перфокарту! – вежливо догадался Олик.
Маркони сунул перфокарту в щель на корпусе “Проныры”. На экране зажглось:
“Готовность № 2”
Все вытянули шеи. Кап слегка взлетел над банкой.
– От винта… – хмуро. приказал Маркони. Во время опытов он делался строг и немногословен. Все попятились. Прибежала Варя со свёртком.
– Вот… Я только насчёт обуви не знаю, какой у него размер. Но я босоножки взяла, их можно регулировать…
– Гляньте, нет ли в воздухе каких насекомых, – велел Маркони.
Варя повертела головой.
– Вроде бы нет…
– Не “вроде бы”, а смотрите как следует! – рассердился Маркони. – Какой-нибудь супер-кулекс пролетит через преобразователь, и будет этакое дитя с комариным умом и замашками вампира. А я отвечай… Вы вообще-то хоть соображаете? Никто ещё такого эксперимента не ставил…
– Ой, Маричек,– заволновалась Варя, – а с Капом ничего плохого не случится?
– Это уж моя забота…
– А ты уверен, что он превратится? – спросил Матвей. – Он ведь не земного происхождения. И даже не гуманоид:
– Не имеет значения, – сухо ответствовал Маркони. – Важно не то, кто на входе, а какая программа на выходе… Постелите у бочки вон тот половик, чтобы помягче было. А то новорожденный выкатится на твёрдый пол…
Разумный второклассник Андрюша предложил:
– Может быть, сперва на ком-нибудь другом попробовать? Котёнка поймать и туда…
Маркони насмешливо блеснул очками:
– А потом загонять обратно обалделого мальчишку, который шипит и царапается… И вообще не вякайте мне под руку… Абрикос, оттащи Никиту, а то не успеешь оглянуться, как повзрослеет в шесть раз.
– Ну и хорошо! Меньше забот.
– Ха, меньше! Будет безграмотный болван. Ростом с тебя, а в штаны пускает…
– Ой… – Сеня оттащил Никиту.
– Кап, – смазал Маркони помягче. – В общем-то всё уже готово. Тебе надо будет пролететь через бочку. И главное – не испугайся, когда превратишься в человека. С непривычки может показаться, что это неприятно…
Кап с готовностью подлетел к бочке. Ко входу в преобразователь. Смело и быстро. То ли на планете Ллиму-зине был неведом страх перед экспериментами, то ли нетерпение у Капа было пуще боязни.
– Стоп, стоп… Полетишь по моей команде… – Маркони включил на стене рубильник с красным шариком на рукоятке. Преобразователь тихонько загудел.
Сеня ощутил в груди холодок. Такой же, какой появлялся у него, когда он думал о бесконечности и загадках Космоса.
На экране появилось: “Готовность № I”.
– Отойдите все подальше, – распорядился Маркони. – Или вот что! Катитесь-ка на двор.
– У-у… – дружно протянула компания.
– Ничего не “у”. Думаете, Капу приятно будет выкатываться из бочки на глазах у всех в натуральном виде?
С Маркони не поспоришь. Сеня подхватил Никиту и первый двинулся к лестнице. Остальные за ним. Маркони сказал вслед:
– Да не орите там со двора: “Скоро ли? Скоро ли?” Минут пятнадцать ещё на отладку уйдёт.
Варя оглянулась и нерешительно спросила:
– Марик, а вдруг всё-таки девочка? Тебе неудобно будет…
— Переживу. Я отвечаю за результат, в науке не до церемоний.
Потом выяснилось, что про отладку Маркони сказал нарочно: чтобы зря не нервничали.
Не устели все рассесться на крыльце и на поленнице, как Маркони высунулся из слухового окна. Очки его перекосились пуще прежнего, а на лице была непривычная, размягченная улыбка.
– Ну, всё! Слава Богу, пацан… Стойте, куда вы ломитесь! Дайте человеку в себя прийти, он же только на свет появился!
Приходил в себя Кап недолго. Минут через десять все увидели, что Маркони спускается по приставной лестнице вместе с незнакомым мальчишкой. Тот двигался неуверенно, Маркони помогал ему.
Мальчишка ступил на траву. Поглядел на каждого. Неуверенно растянул в улыбке губы:
– Здра… сте…
Был он ростом с Олика – самого высокого из Уков. И чуть пониже Сени. Щуплый, с тонкой шеей и перепутанными волосами, про которые говорят “каштановые”. С острым подбородком, носом-клювиком и быстрыми тёмно-карими глазами. Робости в глазах не было, только любопытство. Но улыбался он стеснительно. А может, ещё просто неумело. Переводил глаза с одного на другого.
Никита пососал палец и задумчиво сказал:
– Майчик… – Это, конечно, означало “мальчик”.
Мальчик как мальчик. Будто приехал жить на эту улицу и пришёл знакомиться со здешними ребятами.
Сеня даже подумал: “А, может, Маркони дурачит нас? Подговорил незнакомого мальчишку и пудрит нам мозги…”
Но подозрение мелькнуло и пропало. Маркони – серьёзный человек. И перед ребятами стоял без сомнения Кап. Этому сразу поверили все.
Капа не стали тормошить, хлопать по плечу, орать: “Привет! С днём рождения!” Просто заулыбались в ответ, кто-то шёпотом сказал: “Здравствуй…”
Он повертел головой, пошевелил пальцами в растоптанных босоножках, посмотрел на них. Старательно выговорил:
– Вот. Я пре-вра-тил-ся.
– Ты молодец, Капушка, – осторожно похвалила его Варя.
Пека деловито спросил:
– Ну и как ты себя чувствуешь в этом виде?
– По-моему… хо-ро-шо. Только я… такой большой…
– Ты нормальный. Привыкнешь, – пообещал Матвей.
– Да… Ой… Это что? Ве-ло-си-пед?
К поленнице был прислонен старенький “Орленок”, на котором прикатил сюда вместе с Никитой Сеня.
Кап не очень умело, почти не сгибая ног, подошёл к “Орленку”. Взялся за руль. Поставил ногу на педаль.
– Кап, ты ведь не умеешь, – встревожился Маркони. – Смотри, дров наломаешь.
