Отдать швартовы! - Багрянцев Борис Иванович (книги онлайн полностью txt) 📗
При слове «вода» все взглянули за корму, где кипел бурун от винта. Кипел и вдруг исчез. Корабль замедлил ход и повернул к берегу. Загремела якорная цепь. Перевесившись через борт, Юрка смотрел на клюз, из которого с глухим звоном сыпались в воду стальные звенья. Ему и в голову не приходило, что эта остановка имеет какое-либо отношение к их судьбе.
Ночью Юрка проснулся. Зевнул и выглянул в иллюминатор. На корабле стояла непривычная тишина. Только где-то в глубине машинного отделения ровно гудел вспомогательный двигатель. Пустынный берег был залит зеленоватым светом луны. Вдалеке темной полоской виднелся лес. Вода не шевелилась. Немигающие звезды, словно в черное зеркало, смотрелись в ее глубину. По крайней мере, до утра можно было спокойно спать, не ожидая никаких расспросов со стороны руководства. Юрка так и поступил.
А где-то за десятки километров от «Москвы» к месту назначенной встречи полным ходом шел морской охотник «Ленинград». Всю ночь он неутомимо проходил милю за милей, пока впереди не завиднелся высокий корпус «Москвы». На тральщике в это время завтракали. На приветственный гудок «Ленинграда» никто не обратил внимания. Однако когда «Москва» откликнулась могучим басовитым ревом, юнморы побросали ложки и высыпали на палубу.
— Куда это вы заторопились? — спросил Юрка одного из ребят.
— Не слышишь, что ли? «Ленинград» подошел. Айда встречать. — И парень убежал.
Юрка, Витька и Огурец в одиночестве остались у бачка. Так неуютно они еще ни разу в жизни себя не чувствовали. Юрка давно проглотил последнюю ложку каши, но от задумчивости не мог остановиться и продолжал жевать. Витька от волнения облизывал сухие губы. С палубы доносился шум и топот ног. Огурец вдруг не выдержал и с криком: «Вы как хотите, а я побежал. До берега недалеко. Авось доплыву!» метнулся к выходу. Юрка еле успел поймать его за штаны. Огурец послушно хлопнулся на табуретку и вцепился в нее обеими руками, словно боялся взлететь под потолок.
— Пошли, — сказал Юрка, вставая с места. От волнения ему стало даже холодно, но он крепился и не показывал виду.
— Натворили на свою шею, — захныкал Огурец.
— Замолчи, — оборвал его Витька.
— Слушайте меня, поддакивайте, а сами вперед не лезьте, — сказал Юрка. — Э-э, будь что будет! Где наша не пропадала! Пошли.
Втянув головы в плечи, с видом обреченных на казнь, кладоискатели полезли на палубу. Как раз для того, чтобы увидеть, как Терентий Иванович в шлюпке с подвесным мотором отправился на «Ленинград». Там он пробыл довольно долго. Во время его отсутствия приятели мучились от неизвестности и думали об одном: чем бы это ни кончилось, лишь бы поскорей. Наконец Кузьмичев погрузил в шлюпку каких-то ребят и отправился назад. Кладоискатели быстро сообразили, зачем и кого он везет на корабль. Итак, им предстояла очная ставка. Когда шлюпка причалила, кладоискатели, не сговариваясь, начали дружно пятиться назад, пока спины юниоров не скрыли их от начальников клуба.
— Знакомьтесь, ребята! — сказал Терентий Иванович, поднявшись на борт. — Это наши друзья из Монинского клуба юных моряков. Кстати, а где Чудов, Маленко и Судаков? А ну-ка, хлопцы, быстро приведите их сюда. Очень мне хочется на них посмотреть.
— Да вот они, — сказал кто-то из ребят.
Юниоры расступились, давая проход Юрке и его друзьям. Но те стояли на месте, упорно не желая выходить вперед.
— Не стесняйтесь, голубчики, подходите-ка сюда. — Терентий Иванович, словно несмышленышей, пальцами поманил их к себе. — Смелей, смелей! Поближе. Вот так. Не робейте. Тут ведь все знакомые. Не так ли? — Кузьмичев театральным жестом простер руку в сторону только что прибывших ребят. — Ну, Чудов, Маленко и Судаков, пораскиньте умишком и скажите, кто такие эти ребята. А я, со своей стороны… — Терентий Иванович выдержал долгую паузу, — постараюсь вам сказать, кто такие вы, голубчики мои, сами и откуда вы взялись. Идет?
ОТКРЫТИЕ ИВАНА ЛУКИЧА
Иван Лукич азартно забивал «козла». Сгущались сумерки. Сгрудившись под голой электрической лампочкой, игроки изо всех сил стучали по вкопанному в землю столу, как будто надеясь его проломить. Когда-то стол был как стол, но поколения игроков так славно поработали над ним, что он теперь и на полметра не возвышался над землей.
От долгого сидения у Ивана Лукича заломило спину. Он собирался уже встать и немного размяться, как вдруг окно над ними распахнулось и сварливый женский голос начал распекать засидевшихся игроков:
— Люди с работы пришли, устали. Отдохнуть хотят. Детям спать пора. А эти непутевые и стучат, и стучат, и стучат… Совсем извели. Хоть милицию вызывай.
Иван Лукич стушевался, покраснел и торопливо поднялся со скамейки. Его уговаривали остаться, но он сослался на головную боль и ушел.
В почтовом ящике что-то виднелось. Письмо. Наверно, лежит там второй день. Иван Лукич с первого взгляда узнал Юркин почерк и удивился. Бывало, внука из-под палки не заставишь писать, а теперь словно подменили. За последние несколько дней третье письмо. И когда это успел полюбиться сорванцу эпистолярный жанр? Усмехаясь в прокуренные усы, старик открыл дверь и шагнул в темноту.
В квартире шел ремонт. На полу — газеты, штукатурка и мел. Мебель, сдвинутая к одной стене, походила на дремлющего под попоной слона. Иван Лукич поискал глазами, куда бы сесть. Немного потрудившись, он освободил уголок дивана, достал очки и стал читать.
Да, не ради больших событий взялся за перо его внук. Юрка писал, что жив-здоров, погода стоит хорошая, вчера возле дороги нашел белый гриб, потом играл в волейбол. Вот, собственно, и все. Но так или иначе деду было приятно получить письмо от внука. Он даже погладил бумагу ладонью, как частенько гладил маленького Юрку, когда тот, бывало, забирался к нему на колени. Вспомнив о внуке, старик заскучал. Еще не поздно было уехать на дачу, но завтра с утра придут рабочие. Кто им откроет дверь? Видно, ничего не поделаешь. Придется в собственной компании коротать вечер. «Конечно, хорошо, — думал Иван Лукич, — что Юрка поехал на дачу к своему дружку. Играет в футбол, бабочек ловит, плещется в воде. Хорошо, да не очень. Вот Борька небось за материн подол не держится. А Юрка не в породу пошел, жидковат, ему бы в самый раз девкой родиться… А я, старый пень, мечтал увидеть их обоих в черных матросских клешах, в бескозырках, заломленных набекрень».
Сам Иван Лукич на флоте никогда не служил, хотя однажды уже совсем было туда попал. Случилось это в самом начале войны. Механик со стажем, он явился в военкомат как раз в тот момент, когда какой-то человек с нашивками капитана первого ранга требовал у комиссара отыскать ему опытного технаря.
— Вот тебе и механик, — обрадованно сказал комиссар, заглянув в анкету Ивана Лукича. — Хочешь — бери, не хочешь — будь здоров. Только решай быстрей. Сам знаешь, какое время.
— Беру, — сказал капитан. — Собирайтесь, вы пойдете со мной.
— Далеко? — осторожно осведомился Иван Лукич.
— На линкор «Октябрьская революция».
Свое сложное хозяйство Иван Лукич содержал в образцовом порядке. Но всерьез послужить на линкоре ему не пришлось. Бронированные дивизии гитлеровцев катились на Ленинград. Совинформбюро почти каждый день передавало названия оставленных городов и сел.
Иван Лукич навсегда запомнил, как стоял в замершем строю на палубе корабля, успевшего стать ему родным. Вода отливала сталью. Черные бушлаты. Тощие матросские мешки у ног. Короткие речи ораторов, звавших постоять за Родину, родной город, за флотскую честь.
В бой они вступили сразу. Из мелких окопчиков еще летела земля, когда издалека послышался басовитый рев. Танки. Они двигались неторопливо, словно основная работа была уже выполнена и оставались сущие пустяки — смять окопы, в которых засела горстка моряков. Честно говоря, Ивану Лукичу стало не по себе. А на них катились бронированные чудовища, подмявшие под свои гусеницы всю Европу. За танками шла пехота. Привычная к легким победам, поднаторевшая в искусстве убивать.
