Проделки Лесовика - Ольченко Дмитрий (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Через полчаса на полянке под липой высилась порядочная куча сушняка. Юрка выбрал две наиболее подходящих, как ему казалось, палки, острогал с них легко отслоившуюся кору, уселся поудобнее и принялся тереть. Он торопился. Вечерние тени в лесу сгущались на глазах. Тереть было неудобно. Одну из палок он держал в руках, другая упиралась в исцарапанный живот, причиняя боль. Юрка тер их долго, упорно, пот градом струился по его лицу. Надеялся — вот-вот потянет дымком, и тогда он подует на обуглившуюся древесину, вскинется язычок желтого пламени — и костер готов. Заранее радовался, как приятно будет скоротать ночь у огня, в тепле, без комаров-кровососов, без изнурительного страха. Хвороста он натаскал достаточно, однако на всю ночь может и не хватить. Придется расходовать его экономно, подбрасывать в костер лишь столько, сколько нужно для поддержания огня…
Уже и палка зашлифовалась до блеска, и руки начали ныть, и сердце колотится напропалую, а огня кет как нет. Палки едва нагрелись. Странно… он так старался. Может, не те палки взял? А какие нужны? Палки вроде сухие, не гнилье какое-нибудь. Хорошие палки. Что же они не воспламеняются? Первобытные люди, очевидно, знали какой-то секрет. А может, надо еще дольше тереть?
Юрка с удвоенной энергией — откуда только она взялась! — принялся за работу… Минута шла за минутой, сумерки в лесу сгущались, а бесценный дар Прометея по-прежнему оставался Юркиной мечтой. «Но первобытные добывали?! Они терли, должно быть, весь день… Сменяя друг друга. А меня сменить, некому. Стоит мне остановиться на секунду, чтобы перевести дух, как нагретая палка тут же остывает».
В конце концов затею с огнем пришлось бросить. А жаль… Юрка обессиленно упал навзничь.
В небе зажигалось все больше звезд, в то время как лес погружался в темноту. Птичьих песен почти не слышно: пичуги намаялись за день, отдыхают. Вчера наступление вечера Юрка проспал, ничего не заметил. И только сейчас, когда успокоилось сердце, он внимательно осмотрелся. Тихо-то как! Он все еще удивлялся тишине. Верхние кромки облаков в том месте, куда провалилось солнце, озарились ярким огнем. Над поляной во все стороны носились стрижи. Стриж — птица не лесная, любит гнездиться на высоких береговых кручах, но что стрижу стоит наведаться в лес, если он делает по сто пятьдесят километров в час!
В воздухе много стрекоз. Юрка обрадовался стрекозам — они истребляют комаров, его ночных мучителей. Где-то затявкала лиса. Можно было подумать, что тявкает комнатная собачонка. Голос визгливый, злой, — похоже, кто-то добычу отнял. Барсук? Волк? Юрка думал о волке без волнения. Первое знакомство оставило приятные воспоминания: волк бежал, услышав его голос… Но, может, лучше все-таки забраться на дерево?
При этой мысли вдруг заныли все мышцы, они словно взбунтовались от одного только намерения Юрки провести ночь, как и предыдущую, на ветке, где они не только не отдыхают, а, напротив, невероятно устают. «Ладно, останусь на земле…»
Мальчишка побродил по поляне, нарвал еще травы, чтобы сделать более удобной «постель». Собранное для костра топливо тоже пошло в дело — Юрка огородил хворостом место ночлега, почувствовал себя как за крепостной стеной. С наступлением сумерек приободрились и комары, но то ли Юрка привык к их укусам, то ли им меньше стала нравиться его загустевшая кровь, они налетали на него с меньшим азартом. Облака, «переварив» солнце, начали угасать, багровое зарево заката все больше размывалось наплывом ночной синевы. «Здравствуйте, звезды!» — сказал Юрка, мысленно конечно, потому что он еще не дошел до того, чтобы самому с собой разговаривать в голос. Подумал, что на звездное небо молено смотреть бесконечно долго, и это не надоедает. Вид далеких миров пробуждает в душе спокойные чувства, мысли становятся ясными. Не случайно астрономия стала одной из самых первых наук в человеческом обществе.
Умиротворенно шелестели в ночной темноте листья старой липы. Время от времени их охватывал беспокойный трепет, и тогда все они превращалась в тысячи маленьких крылышек беспокойного существа, которое хочет улететь в небо, к звездам, но не пускают корни.
Незаметно исчезли последние отсветы заката. Этой минуты ждали сверчки. Сначала поодиночке, в разных концах леса, они подули в свои волшебные свирельки. К запевалам присоединялись все новые и новые музыканты — и вот уже весь погруженный в темноту лес озвучен величественной симфонией, которая призывала придать забвению всё, что отягощало душу, — убаюкивала, уносила в синие просторы просвеченного звездами неба.
Не может быть! Это невозможно! Юрка вскочил, не веря своим глазам. Липа, под которой нашел он убежище, вдруг стала такой необъятной, что ствол ее и за час не обойдешь, а морщины на ее коре — такие глубокие, что Юрка мог спрятаться в них, как в горных расселинах. Крона вознеслась на недосягаемую высоту, в поднебесье. То же произошло и с другими деревьями. А травы! Они стали такими высокими, какими раньше были деревья! Кустик зверобоя превратился в огромное дерево, а его опавшие лепестки напоминали рваные куски желтой палаточной парусины.
Из зарослей выскочил гигантский муравей и остановился перед мальчишкой в некоторой растерянности. Собственно, растерялись они оба, потому что муравей не видал еще таких маленьких человечков, а Юрка и не подозревал, что существуют муравьи размером с теленка. Но вскоре он разобрался. Поскольку все вокруг пришло в несоответствие с привычными представлениями о размерах и соотношениях, значит, оно или увеличилось, а Юрка остался прежним, или же осталось прежним, а Юрка уменьшился. «Если это кому-нибудь нужно, так только Лесовику. Он меня уменьшил по меньшей мере в тысячу раз… Ужас! Теперь я наверняка пропал! Меня любая синица склюет, любой муравей задавит, любой паук убьет!»
— Не отчаивайся, — сказал муравей, который все это время шевелил усиками, изучая Юрку. — К любым обстоятельствам можно приспособиться.
— Я не отчаиваюсь… Я еще не успел отчаяться — произошло все так неожиданно, — сказал Юрка, разглядывая муравья с удивлением и любопытством, словно это был инопланетянин.
Поразительно отчетливо можно было рассмотреть его серповидные жвалы, массивную голову с выпуклыми глазами, сочленения усиков и лапок…
— Как ты здесь оказался? — спросил муравей.
— Пришел с отцом за грибами. Заблудился… Теперь вот хочу выбраться из лесу и не могу. Дороги не знаю… Лесовик превратил меня в какую-то козявку.
— Уменьшив тебя, он показал степень твоей зависимости от леса. Но, став маленьким, ты должен оставаться великим, то есть человеком.
— Постараюсь.
— В твоем положении есть даже некоторые преимущества, — сказал муравей.
— Какие же? Их-то пока я не вижу.
— Самое важное — становится легко разрешимой проблема питья и еды.
— Странный у тебя язык, однако, — заметил Юрка.
— Он соответствует уровню общественного развития муравьев, если ты имеешь в виду обезличенность языка. Но я — исключение среди муравьев. Притом довольно редкое, если не единственное в своем роде. Язык у меня может быть и более эмоциональным. Способностью к такому языку в муравьином сообществе наделена руководящая прослойка. Я к ней не принадлежу. Зато у меня с самого рождения обнаружились художественные способности.
— Вот как?! У муравьев есть «руководящая прослойка»? До сих пор наши естествоиспытатели не знали об этом.
— Нашей жизнью управляют определенные общественные принципы, и тебе, возможно, представится возможность познакомиться с ними.
Вверху послышался тонкий свист крыльев. Над ними кружилась дорожная оса, гроза бродячих пауков- охотников, прозванная ими Черной Смертью. Юрка схватился за дубинку.
— Не бойся, нас Помпила не тронет, — сказал муравей. — Не бойся.
— Почему же она кружится над нами?
— Любопытство разбирает. Она заинтересовалась тобой, вот и присматривается. Нам она не враг. Мы должны остерегаться муравьиных львов. Избави бог оказаться в их западне.
