Духи реки - Прозоров Александр Дмитриевич (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Вечером дети подкрепились печёными корнями, а потом долго сидели у догорающего костра, глядя в усыпанное сверкающими звёздами небо.
— Что же нас так долго найти не могут, Пыхтун? — вздохнула девочка. — Так ведь мы совсем пропадём.
— Унесло далеко. Так сразу и не выследишь, — ответил он. — Давай ложиться спать. Может, утром они будут уже здесь. Давай я помогу…
Он перенёс Снежану на песок под ствол, сделав ей под бедро и под плечо небольшие ямки, накрыл её огромной, втрое больше, чем нужно, циновкой, сверху заложил всю циновку толстым слоем мха.
Выбрал в костре несколько самых крупных углей, перекинул их в ямку, на слой нагоревшей днём золы, засыпал сухой трухой, добавив для страховки пару трутневых грибов, накрыл корой и засыпал песком, оставив только маленькую дырочку для дыма.
Постоял, прислушиваясь к доносящемуся откуда-то издалека голодному вою — и только тут спохватился, сбегал за копьём, положил в изголовье. Постоял ещё немного, оглядываясь, вспоминая.
— Кажется, сделал всё как надо, — наконец решил он и осторожно, стараясь не рассыпать мох, ногами вперёд влез под циновку.
Жёсткие стебли камышей царапались и кололись. Но не так сильно, чтобы причинять боль. Зато здесь, в простеньком укрытии, было тепло, уютно пахло дымком. Ещё бы крышу над головой соорудить — и будет совсем, как дома. Усталый Пыхтун закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
Дом
Рано утром, с первыми рассветными лучами, Пыхтун подпрыгнул, на четвереньках добежал до трутной ямы, скинул кору с песком, ткнул палкой в дымящиеся среди золы дырочки, поворошил в них берестой, подул… И белёсая ленточка тут же полыхнула ярким пламенем!
Паренёк еле сдержал вопль восторга: у него получилось! Но устоял. Всё же он почти взрослый мужчина, настоящий охотник. Должен вести себя уверенно и достойно. Берестой он запалил тонкие веточки, сверху подбросил валежника, подобрал дудник, сходил к озеру за водой, на обратном пути нарвал лопухов. Когда вернулся — сонная Снежана уже готовила ямку для запекания.
— Хорошее утро, Пыхтун. — Зевая, она старательно разлепляла то один, то другой глаз. — В этот раз тепло было, правда? Только на песке жёстко. И холодом от него всё же тянет.
— Сегодня к счастливым духам схожу, ещё мха принесу, — пообещал паренёк. — Снизу постелим.
— Нас, наверное, сегодня уже найдут, — мотнула головой девочка.
— Наверно, найдут, — согласился Пыхтун. — А если нет? На песке опять спать? Окажется не нужен — пусть останется. Ты пеки, я пока за камнеметалкой схожу…
Выбрав среди камней «топор», он спустился к самому озеру, нашёл среди рощи высокую старую иву, срубил ветку в три пальца толщиной, подрезал на длину в полтора локтя, заровнял края. Вернувшись к «дому», среди осколков выбрал узкий и длинный, аккуратно расщепил ветку со стороны комля на глубину ладони.
— Что это, Пыхтун? — полюбопытствовала девочка.
— Не суй свой нос в тайны охотников, женщина! — вскинув подбородок, гордо и решительно осадил её паренёк.
— Очень надо! — хмыкнула она. — Я сама побольше тебя знаю! Вот, ешь. Твоя часть.
Пыхтун подкрепился последними корнями, что остались от его вчерашней добычи, подобрал ивовую палку, поднялся на ноги:
— Оставляю копьё тебе, женщина. Следи за огнём.
— Да уж послежу, не бойся. — Снежана отползла к ближней сосне, поправила ногу, всё ещё сильно опухшую и вдобавок начавшую темнеть. — Ты мне листья рогоза только принеси, что на прежнем месте остались. Мне самой не дойти.
— Хорошо, сейчас…
Выполнив просьбу спутницы, он ушёл к озеру, на пляже подобрал три плоских камушка размером в половину кулака. Один втиснул в трещину на конце ветки, два других зажал в руке. И стал медленно, осторожно красться к заводи, с трудом сдерживая охотничий азарт.
Разумеется, как он ни старался — гуси заметили его издалека и прыснули от берега, хлопая крыльями. Эти птицы известны как самые осторожные из всех. Однако, отплыв на десяток шагов, они успокоились и занялись своими делами, старательно процеживая клювом растущую в заводи траву. Десять шагов — большое расстояние. Пока враг подберётся — не один раз улететь успеешь.
Но Пыхтун не был глупой лисицей или неуклюжим медведем. Он был охотником из племени Мудрого Бобра.
Он выбрал самую упитанную птицу в стае, поднял палку, плавно отвёл за спину и быстрым движением разрезал воздух. В самый последний момент, когда палка уже почти остановилась — голыш выскользнул из тугой щели, стремительной ласточкой чиркнул в воздухе и ударил выбранную добычу прямо в бок!
Гусь забился, описывая круги по воде, а Пыхтун с радостным криком перемахнул через прибрежный рогоз, бухнулся в воду и быстро поплыл к добыче. Не зря, совсем не зря он вместе с другими мальчишками с самого детства играл с камнеметалками! Ведь камень, брошенный рукой, летит даже ближе, чем копьё, ударяет слабо, и им почти невозможно подбить добычу. Камнеметалка же швыряет камни втрое дальше — так далеко, что большинство зверей без опаски подпускают охотников на это расстояние. И бьёт с такой силой, что способен отпугнуть волка или оглушить небольшого зверька.
«Сегодня пируем! — с гордостью подумал он, хватая подбитого гуся. — То-то Снежана удивится. Будет знать, какой охотник с нею рядом! Это ей не травку жевать. Это настоящая еда. Я стал охотником! Стал!»
Настоящий мужчина всегда и досыта кормит женщин и детей, это дело обыденное, а потому Пыхтун решил не особо хвастаться удачей.
Пусть Снежана думает, что поймать гуся для него — сущий пустяк. Поднявшись на холм, он зашёл к девочке со стороны спины и, проходя мимо, небрежно уронил увесистую птицу возле её ног:
— Вот, сегодня я решил поесть гусятины.
— Вот это да!!!
Снежана восторженно округлила глаза.
— Какой огромный! Он же с меня размером!
— А ты знаешь, как он бился?! — не утерпев, всё же начал хвастаться Пыхтун. — Я его схватил, а он меня таскать начал по всей заводи! Чуть в траве не запутал. И по голове, по голове клювом! Шишки, наверное, будут… Но я тут изловчился, поймал за этот самый клюв-то. Тут-то он и выдохся!
— Перья, перья какие длинные! Можно я их выдерну?
— Конечно, бери, — небрежно разрешил Пыхтун. — Я их могу добыть сколько угодно.
— А это тебе. Вот, бери, чтобы за каждым камушком не бегать. Все ноги, верно, истоптал… — Девочка протянула ему сплетённую из листьев рогоза сумку. Плоскую, чтобы удобно носить на боку или за спиной, и вместительную. Половина гуся влезет точно. Или утка целиком. — Прости, ручку на плечо сделать было не из чего. Листья кончились, камыш ломкий. А больше ничего нет. Лютиков можешь нарезать, они длинные и крепкие.
— Здорово! — настал черед удивляться Пыхтуну. — Как ты смогла так быстро её сделать?
— Я же женщина, — с явной гордостью напомнила девочка. — Я могу сплести всё, что хочешь, из ничего. Слушай, а глины ты нигде здесь не видел? Птицу без глины не приготовить. В листья такую большую не завернуть. В огне лопухи прогорят, а над углями — гусь не пропечётся.
— У заводи поищу. — Пыхтун, присев, уже перекладывал осколки кремня в свою новую сумку. — Там под ногами что-то чавкало. Может, и найду.
Хорошей, плотной глины пареньку добыть не удалось — но собранная на берегу залива подсохшая грязь всё-таки лепилась, а потому он черпнул её две полные горсти, отнёс на холм, а затем, предоставив маленькой женщине разбираться с едой, отправился в сырой осинник заготавливать слеги: прямые палки толщиной в руку и длиной в полтора своих роста.
Потомки Мудрого Бобра от поколения к поколению строили свои дома по примеру далёкого предка: рыли в плотном суглинке обитаемого холма яму глубиной и шириной в рост человека и три роста в длину. На всю длину этой ямы клали прямой еловый ствол и накидывали от края к середине тонкие слеги, которые заплетали лозой, замазывали глиной и стелили сверху толстые пучки камыша или травы в несколько слоёв. Некоторые из самых умелых охотников даже закрывали крышу шкурами добытых зверей — но все знали, что под травяной кровлей намного теплее, а потому подобной роскошью не увлекались. Шкуры вешали только на входе, в два или три полога. Вход делался с одной, узкой стороны дома, с другой в стене рылся очаг, к которому сверху продалбливалось отверстие для выхода дыма. Рядом обычно устраивали трутную яму.
