«Крокодиленок» - Сотник Юрий Вячеславович (книги онлайн читать бесплатно .txt) 📗

Юрий Вячеславович СОТНИК

«КРОКОДИЛЕНОК»

15 февраля.

Этот вечер я провожу дома. Впервые за полгода я не пошел к Кириллу, чтобы готовить вместе уроки. И больше никогда к нему не пойду. Довольно! Я понял, что это за человек!

Все, что случилось сегодня, так важно, что нужно записать поподробней.

Когда окончились уроки, я вышел из класса одним из последних. В коридоре творилось что-то странное.

Большая толпа мальчишек собралась рядом с дверью нашего класса. Ребята вытягивали шеи, приподнимались на цыпочки, давили друг друга. Только и слышно было:

– Не напирайте!

– Чего тут, а? Ребята, чего тут такое, а?

– Погодите! Задавили совсем!

Кое-как я протиснулся и увидел на стене лист бумаги. В верхнем левом углу его было нарисовано нечто похожее на ящерицу. Правее разноцветными буквами было написано:

Как меня ни толкали, я все-таки прочел передовую, озаглавленную «На острие сатиры!». Вот что там было написано:

Газетка была маленькая. «На острие сатиры» попалось пока всего лишь трое ребят.

«Доктор исторических наук Миша Огурцов закончил работу над новым учебником по истории средних веков, – сообщалось в одной из заметок. – Приводим выдержку из этого учебника:

Затем следовало два рисунка: на одном был изображен богатырь, отважно сражающийся с десятком противников, а на другом – хулиган, таскающий за вихры испуганного малыша.

«Таким Михаил Артамонов воображает себя, когда пристает к слабым ребятам», – гласила подпись под первым рисунком.

«Так он выглядит на самом деле», – было написано под вторым.

Последний рисунок изображал мальчишку, огромным ножом вырезающего на парте свои инициалы. Тут же были помещены стихи:

В правом нижнем углу газеты я увидел подписи:

Теперь мне стало ясно, почему у Кирилла Замятина был в последнее время такой таинственный вид. Теперь я понял, о чем он шептался на переменах с Валеркой Пеликановым и с вожатым Игорем.

Я даже не обиделся на Кирку за то, что он скрыл от меня свое намерение выпускать стенгазету. Я ведь знаю, как он любит производить всякие неожиданные эффекты!

Ребята громко хвалили новую газету. Я был очень рад за Кирилла и побежал разыскивать членов редколлегии, чтобы поздравить их с успехом.

Я нашел их в пионерской комнате. Художник Валерка отскочил от двери, когда я ее открыл: он наблюдал в щелку за толпой читателей. Редактор стоял позади него и, как видно, прислушивался к голосам в коридоре.

– Кирка! – закричал я. – Ой, здорово! Поздравляю!

Художник так и расплылся от удовольствия, а редактор остался серьезным. Они вообще очень разные люди: Валерка – долговязый, рыжеволосый и веселый, а Кира – маленький, довольно толстый, и он всегда сохраняет серьезный вид, даже когда шутит.

– Действует? – спросил он коротко.

– Еще как действует! Мишку Огурцова уже «историком» дразнят, стихи о Прибылове наизусть выучили. А главное, знаешь, чему ребята удивляются: «Как это они Мишку Артамонова не побоялись протащить? Ведь он, мол, Замятина теперь наверняка отлупит. Валерку не тронет – Валерка здоровый, а Замятина – как пить дать!»

– Пусть попробует, – сказал художник.

– Что ж! Может быть, и отлупит, – хладнокровно ответил редактор. – Сатирики всегда наживают много врагов.

– Ага! Я так ребятам и сказал: «То-то, говорю, и ценно, что невзирая на лица. Будь ты хоть Артамонов, хоть кто». Верно, Кирка?

Тут мне показалось, что редактор и художник немного смутились. Валерка сказал «гм», отошел к столу и начал раскрашивать заголовок для второго номера газеты, а Кирилл смотрел на меня исподлобья, насупившись.

– Понимаешь, Семен, я тебя должен предупредить… – заговорил он, помолчав. – Хотя это и редакционная тайна, но так как ты мой друг… я… Одним словом, мы тебя на следующий номер запланировали.

Я сначала ничего не понял:

– Как? Куда запланировали?

– В фельетон, – сказал Кирка. – На тему о болтовне в классе.

– Ловко! Ты… ты это серьезно, Кирилл?

– Такими вещами не шутят.

– Значит… значит, своего друга будете протаскивать, Кирилл Иванович?

– Ты какой-то странный, Семен! Не могу же я других болтунов протаскивать, а тебя нет.

– А очень нужно тебе вообще болтунов протаскивать! Наверное, и без них есть о чем писать.

Кирка немного рассердился:

– Знаешь, Семен… дружба дружбой, а принцип принципом. Болтовня в классе – отрицательное явление, значит, наша сатирическая газета должна его бичевать. Тут дело в принципе.

– Хорош принцип! Над друзьями издеваться!

Валерка вдруг отбросил кисточку и выпрямился.

– Ну, чего ты пришел и ворчишь? – сказал он. – Давай уходи отсюда и не мешай работать!

Я понял, что разговаривать мне больше не о чем. Я только спросил:

– И карикатуру нарисуете?

Редактор кивнул:

– Да. У нас все идет с иллюстрациями.

– Ладно, Кирилл Иванович! Спасибо!.. Запомним! – сказал я и ушел.

Вот до чего доводят неприятности! Писал, писал и только сейчас вспомнил, что нужно выучить формулы сокращенного умножения. Ладно! Авось не спросят!

16 февраля. 7 часов вечера.

Сегодня, войдя в класс, я не сел на свое обычное место, рядом с Кириллом. Я положил перед редактором запечатанный конверт и стал прохаживаться между партами, держа за спиной портфель.

В конверте находилось письмо. Вот что я там писал:

Кирка прочел письмо и сказал:

– Смешно, Семен!

Я молча пожал плечами и продолжал ходить.

Тогда Кирилл показал письмо Валерке. Тот ухмыльнулся, сказал: «Это дело, это нам подходит», и перенес свои книги на парту к редактору. Я сел на его место, рядом с Мишкой Артамоновым – с тем самым, которого нарисовали богатырем.

После звонка, перед началом урока, к нам зашел вожатый Игорь.

– Понравился «Крокодиленок?» – спросил он громко.

– Понравился! – хором ответил класс.

Даже «доктор исторических наук» Мишка Огурцов сказал: «Понравился». Промолчали только мы с Артамоновым да Ваня Прибылов.