Дети горчичного рая - Кальма Н. (читать книги без регистрации TXT) 📗
— Нас пугают красной опасностью, чтобы заставить взяться за оружие! Но люди не хотят войны. Все нации, все цвета кожи были представлены на этом конгрессе. Город напоминал в эти дни гигантский лагерь, где собрались бойцы всех прежних войн, для того чтобы добиться на земле прочного мира. И мы знаем теперь: судьба наших детей и судьба культуры зависят сейчас от того, сможем ли мы отстоять мир… Друзья мои! Я проехал много городов, я был в России… Русские отстроили разрушенные города, возвели в Москве величественное здание университета, они сажают леса, роют каналы для орошения и украшают свои города новыми садами вместо сожженных фашистами… И ни один человек в России не говорит о войне. Это огромная, могучая, мирная страна, которая хочет спокойно воспитывать своих детей и строить свои города… — Джим Робинсон провел рукой по волосам. — А что делают враги мира? Эти люди заключают военные союзы, которые могут привести только к войне.
— Замолчи, грязный негр! — заорали несколько человек откуда-то сверху, но тотчас же смолкли.
Джим продолжал, как будто не слышал этих выкриков:
— Они говорят высокие слова о расовом равенстве, а сами обливают негров бензином и сажают их на электрический стул только за то, что негр осмелился хоть в чем-нибудь уподобиться белому. Они борются с фашизмом — и набирают дивизии из бывших эсэсовцев. Они говорят о предательском нападении фашистов, а сами готовят такое же нападение. Они говорят о советском блоке, а сами создают военные блоки. Вы, рабочие, разве не знаете; как готовят ваши хозяева на заводах орудия и бомбардировщики, как готовят они атомные бомбы!
— Знаем! Знаем! — единым выкриком отвечал зал.
Шум и волнение всё возрастали. Теперь уже только передние ряды могли явственно слышать то, что говорит певец.
Громадный детина в черном, наглухо застегнутом пиджаке внезапно вскарабкался на сцену и направился к певцу, угрожающе размахивая кулаками:
— Сию минуту замолчите и выметайтесь отсюда, не то мы разнесем к черту весь этот сарай и вас заодно!
— Долой негра! Заткни ему глотку, Билл! — подхватили несколько голосов из зала.
Со всех сторон раздались негодующие возгласы. Грозный гул потряс «Колорадо».
Джим Робинсон смерил ледяным взглядом детину:
— Мы продолжаем концерт, приятель. Будьте добры очистить сцену.
— Ничего подобного! Мы больше не разрешаем вам выступать, — объявил тот, — Сказано вам: убирайтесь отсюда, пока целы!
Где-то в зале оглушительно засвистели полицейские свистки. Снаружи им ответили сирены полицейских автомобилей. Над головами замелькали дубинки.
Внезапно вспыхнул спрятанный в углу большой прожектор. Руки, головы, свирепые лица, дубинки, раздающие направо и налево удары, — все осветилось нестерпимо ярко.
На подмостки вскочили несколько дюжих парней, но на помощь Джиму и Джорджу Монтье уже подоспели белые и черные друзья. Квинси, Беннет, Гирич, Ричардсон, даже старый дядя Пост, точно стеной, окружили певца, готовые выдержать любой натиск.
В зале шло уже настоящее побоище, в котором пока принимали участие только дубинки да кулаки.
Неистово орали, свистели и мяукали скауты. Фэйни и Рой, забравшись с ногами на скамейку, с наслаждением следили за происходящей свалкой.
Под самыми подмостками Цезарь крепко держал единственной своей рукой какого-то подозрительного молодца, не давая ему подняться на сцену.
— Пусти, негр! Я тебе говорю: немедленно пропусти меня, черт! — хрипел тот, вырываясь и стараясь ногой поддеть деревяшку Цезаря, чтобы опрокинуть своего противника на землю.
— Подножки даешь, мерзавец! — Цезарь потуже захватил ворот парня и затряс его из стороны в сторона, как котенка, приговаривая: — Не давай подножек! Не давай подножек! Это подло, за это вашего брата еще в школе бьют!..
В «Колорадо» вдруг запахло гарью. Со стороны сцены пополз легкий синеватый дымок, который становился все гуще, все чернее, постепенно обволакивая зал. В пылу схватки люди не замечали этого дыма, пока вдруг не запылал легкий шелковый занавес.
— Пожар! Пожар! Горим! — истошно закричал кто-то.
— Мерзавцы! Они подожгли эстраду!
Мгновенно подскочил Ричи, проворно сорвал занавес и затоптал пламя. Несколько ребят, в том числе Джон Майнард, старательно помогали ему. Однако дым продолжал густеть, и неизвестно было, в каком месте горит.
Отряд полицейских, предводительствуемый Ньюменом, ворвался в «Колорадо».
Ньюмен тотчас же оценил обстановку и остался очень доволен.
«Так я и думал, — проворчал он сквозь зубы. — Вся компания здесь. О-кэй, меньше будет хлопот. Майору не о чем беспокоиться. Да и Большой Босс будет доволен, что все кончится сразу».
— Заберете вон тех. — Ньюмен повел подбородком в сторону сцены.
И полисмены, расчищая дорогу дубинками, бросились туда.
Увидев на сцене полицейские мундиры, Чарли вскрикнул не своим голосом и с кошачьей ловкостью вспрыгнул на подмостки. Салли кинулась за ним, хотела его удержать, но он вырвался и врезался в самую гущу толпы, посреди которой виднелась гордая голова Джима Робинсона.
— Дядя Джим, я здесь! Мы с тобой! Мы вместе! — дрожа, повторял мальчик.
Слезы ярости душили его, он оттаскивал кого-то за рукав, нырял головой в чьи-то душные пиджаки. Полицейская пуговица расцарапала ему сверху донизу щеку, кто-то ударил его так, что на минуту у него зашлось дыхание, — он продолжал рваться к Джиму, к своим. За ним по пятам следовала Салли — маленькая, хрупкая, но сильная духом женщина. Она, так же как сын, работала руками, локтями и даже головой, стараясь пробить себе дорогу, но полицейские заполнили уже всю сцену и теперь старались разорвать цепь вокруг певца.
Дым все лез в глаза, мешал дышать.
Внезапно раздался выстрел. И тотчас же отчаянный женский вопль вознесся над общим шумом и заставил многих оглянуться. Подвернув деревянную ногу, у подмостков лежал Цезарь. Глаза его уже гасли, на синей рубашке у самого сердца расплывалось темное пятно. Темпи, продолжая судорожно кричать, попыталась его поднять, но он был слишком тяжел для нее и с глухим стуком выскользнул из ее рук на пол. Выстреливший в Цезаря парень, тот самый, которого он удерживал за ворот, уже помогал полицейским на сцене.
— А-а-а!.. — пронесся над толпой неясный рев.
Все громче выла сирена. Снаружи распоряжался майор Симсон. Полицейские заняли все выходы.
— Джон, Джон, где ты? — кричал в толпе испуганный насмерть старый Майнард, владелец помещения.
Он с ужасом видел, как дым вырывается из-под сцены, опрокидываются и ломаются скамейки, как ходуном ходит и вот-вот обрушится весь зал. Но страшнее всего для него было внезапное исчезновение сына.
А Джон, увидев, что Чарли вскочил на сцену, немедленно последовал за своим другом. Путь ему преградил толстый полицейский с нашивками сержанта:
— Куда лезешь, парень! Тут тебе не место. — И полицейский отшвырнул Джона.
Падая, мальчик ударился головой о скамейку и, обливаясь кровью, остался лежать у подмостков. Чарли и Ричи бросились к нему, но увидели наведенное на них дуло пистолета.
Убийца Цезаря хладнокровно выбирал себе новую мишень.
— Уберите пистолет, а то для вас это плохо кончится, — стараясь быть спокойным, предупредил его Ричи.
Тот присел, как зверь, собирающийся прыгнуть, и ринулся на учителя.
Однако Ричи недаром считался лучшим спортсменом на корабле. Неуловимо быстрый, сокрушительной силы удар обрушился на убийцу. Он заревел и скатился с подмостков,
— Кто следующий? — спросил Ричи.
Чарли ахнул. Подкравшийся сбоку полисмен изо всей силы ударил Ричи дубинкой по руке, и рука повисла, как плеть. Мальчик прижался к Ричи, но полицейский оторвал его и с такой силой отшвырнул в сторону, что Чарли едва удержался на ногах.
— Ну, поиграли — и хватит! — Ньюмен появился на подмостках как хозяин положения. — Пора закрывать лавочку… Снуд, Хартфилд, делайте ваше дело.
Полицейские окружили певца и остальных.
— Послушайте, Ньюмен, что здесь, черт возьми, происходит? Вы что, специально организовали это побоище?
