Тайна зловещего родственника - Кэмпбелл Джулия (книги бесплатно txt) 📗
— Ты прочитала слишком много детективных романов, — вздохнув, сказала Ди. — В радиопередачах, в телевизионных фильмах самые ценные «ключи» к раскрытию тайны сыщики тоже обязательно находят в каминах. В реальной жизни, увы, подобные вещи не случаются.
— Нет, случаются, — запротестовала обиженная Трикси. — Очень даже случаются. Если бы ты хоть иногда читала газеты, ты бы знала, что вина преступника часто бывает доказана с помощью кусочка стекла или ткани. Или даже какого-нибудь полусгоревшего клочка бумаги. Пожалуйста, Ди, не упрямься, пойдем поглядим, нет ли чего в вашем камине.
— Сделать это мы не можем, — возразила Диана. — Телевизор стоит как раз на террасе, и дядя Монти просидит около него, как пришитый, часа полтора, не меньше. Есть несколько передач, которые этот человек не пропустит ни за что на свете. Одну из них именно сейчас он созерцает. Остальными будет наслаждаться вечером.
Она вдруг расхохоталась.
— Папу это доводит буквально до бешенства. Ты не представляешь, как он психует! С тех пор как к нам прибыл дядя Монти, хозяина дома лишили возможности смотреть несколько любимых передач. Поэтому он вчера купил еще один телевизор, специально для дяди Монти, и распорядился, чтобы его завтра же установили в «Робине». В нашем жилом автоприцепе, тебе отлично известном. Папа, между прочим, подарил его дяде Монти. Так что он уже не наш.
— Но зачем? — со смехом спросила Трикси. — Зачем мистер Линч это сделал? Неужели ваш громадный дом недостаточно велик для того, чтобы в нем уместились они оба — твой отец и твой так называемый дядя?
— Постой, я только сейчас вспомнила, что не рассказала тебе про чек! Надо же — забыла! — вместо ответа взволнованно воскликнула Ди, — Папа больше не в силах выносить присутствие дяди Монти. Он его просто органически не переваривает. Как только папе удастся продать несколько облигаций, он вручит своему новому родственнику пятьдесят тысяч долларов, чтобы тот мог незамедлительно убраться отсюда, уехать на побережье и проворачивать там какие — то свои дела, о которых он постоянно талдычит нашему семейству. Трикси чуть не задохнулась от гнева.
— Этого ни в коем случае нельзя допустить! Должна же быть справедливость на свете! Когда мистер Линч собирается продать свои облигации?
— Откуда мне знать? — отвечала Ди. — Наверное, операция зависит от уровня цен на бирже. Хотя, по совести говоря, мне кажется, папа готов пойти даже на потерю крупной суммы, лишь бы поскорее избавиться от моего дорогого дяди. От нашего ненаглядного дядюшки Монти. Кстати, мне папа обо всем этом не сказал ни слова. Но я случайно слышала их разговор с мамой и всё поняла. Не знаю, как мама относится к отъезду Монти из нашего дома, но зато знаю, что она до смерти обрадовалась папиному решению отвалить ему такую кучу денег.
— До того как это произойдет, мы должны… Мы обязаны доказать, что он самозванец и присвоил себе имя другого человека в корыстных целях, — объявила Трикси непререкаемым тоном. — Можешь ты сейчас же пойти к своей матери и спросить, какие глаза были у ее родителей?
— Я ее уже спрашивала, — признала Ди. — Вчера вечером спрашивала, едва только улучила момент, когда Монти не околачивался поблизости. Знаешь, что она мне сказала? Что ей по этому поводу ничего не известно. Ее родители умерли, когда ей было несколько месяцев от роду.
— Но портреты! — настойчиво проговорила Трикси. — Она же сотни раз видела их портреты!
— Мама сразу так расстроилась, когда я начала разговор о дедушке и бабушке, что у меня не хватило смелости даже упомянуть про портреты.
— Но ты — то, — не отступала Трикси, — ты — то эти портреты тоже видела, и не однажды.
Диана слегка смутилась.
— Видела, разумеется. Но, знаешь, с глазами, я заметила, связана довольно странная вещь. Цвет чужих глаз как — то не запоминаешь и вообще особого внимания на него не обращаешь. На цвет. До вчерашнего дня я не сомневалась в том, что у Белки синие глаза. А она считала, что раз у меня черные волосы, то и глаза, значит, тоже черные. Но у меня они вовсе не черные. Они фиалкового цвета.
— Стало быть, — с явным самодовольством комментировала Трикси, — я наделена способностью замечать гораздо больше, чем все остальные люди. Или почти все.
— Ты в самом деле так думаешь? — насмешливо осведомилась Ди. — Тогда скажи, пожалуйста, — какого цвета глаза у водителя нашего школьного автобуса? Этот вопрос я вчера задала Белке, и она честно созналась, что не имеет понятия.
Трикси виновато улыбнулась.
— К сожалению, вынуждена ответить то же самое. Чего не помню, того не помню.
Внезапно ей в голову пришла неожиданная идея. Она с надеждой глянула на подружку:
— А разве у твоей мамы не сохранились старые фамильные фотоснимки, на которых можно было бы рассмотреть глаза ее родителей и понять, светлые они или темные. Вспомни, Ди! Не бывает же, чтобы в семье не берегли такие вещи! Это ведь память о прошлом. Может, где-нибудь лежат их паспорта или водительские права? Или другие документы с фотографиями? Ведь были же какие — то документы у твоих предков!
— Не исключено, — без особой уверенности ответила Ди, — На чердаке, я знаю, стоит пыльный смешной сундук, набитый всякими старыми вещами, в том числе и памятными подарками и мелкими сувенирами. Их владельцев давно уже нет на свете. Но предупреждаю: водительских удостоверений тебе там не отыскать; мои дедушка и бабушка были очень бедные люди.
— Тогда, может быть, мы отыщем их свидетельства о рождении, — бодро предположила Трикси, не желая терять оптимизма.
Почти весь остаток дня, до самого вечера, девочки исследовали содержимое старого, сильно потрепанного сундука. Точнее говоря, сундучка, потому что он оказался весьма миниатюрным. Они терпеливо рылись в нем, рассматривали старые фото графин, дневники, письма, подписанные счета, свидетельства о рождении, однако нужной информации так и не добыли. Когда они аккуратно укладывали все обратно, Трикси вдруг проговорила, усмехаясь:
— Слушай, я подумала о дядюшке Монти. Не покажется ему странным мое присутствие за вашим обеденным столом нынче вечером?
— Не покажется. — Ди сделала лукавую гримаску. — Я ему сказала, что мы помирились, потому что ты попросила у меня прощение. Я, конечно, солгала, не отпираюсь, но я полагала, что иной раз и самому требуется солгать, чтобы разоблачить опасного лжеца.
Трикси рассмеялась.
— Чтобы ты сама себе не казалась лгуньей, я готова и вправду попросить у тебя прощение.
— Это мне следует просить у тебя прощение, — очень серьезно произнесла Ди. — Но я бы, само собой разумеется, ни за что не поверила, что ты дурно отзываешься о нашей семье, если бы не считала его маминым родным братом.
Трикси не успела ничего ответить, как Диана поспешно закрыла ей рукой рот.
— Тс — с—с… — прошептала она. — Кто — то крадется сюда по лестнице. — И прибавила громко: — Какая прелесть! До чего приятно провели мы время. Обожаю чердаки! Ты тоже, да? И к чему ждать, когда наступит дождливый день? Обследовать старые чердаки можно в любую погоду, даже самую распрекрасную!
— Целиком и полностью с тобой согласна, — подхватила Трикси тоже во весь голос. — Чердаки — это ужасно интересно. Я рада, что мы с тобой одного мнения. Конечно же, забраться под крышу мансарды нам никто не мешает в какой угодно день недели. Надо подумать об экскурсии на чердак в доме у кого-нибудь из наших друзей. Правильно я говорю?
Обмениваясь наспех сочиненными фразами, девочки всячески избегали смотреть в сторону лестницы, которая все явственней трещала под чьими — то шагами.
— Я не раз слышала, что на чердаках людям иногда удается отыскать необычайно ценные вещи вроде старинных марок или даже предметов антиквариата, — продолжала Трикси. — Найти что-нибудь ценное прямо сейчас мне бы очень не помешало. Понимаешь, какая вышла незадача. Нежданно — негаданно я оказалась в долгу у Марта. Задолжала ему целый доллар. Семьдесят пять центов за такси и двадцать пять за то, что он находился при Бобби в то время, когда это по правилам полагалось делать не ему, а мне. Теперь мой братец настойчиво требует у меня деньги…
