Секрет коричневых ампул - Вильмонт Екатерина Николаевна (читать полную версию книги .TXT) 📗
– Я отвезу вас домой – и никаких возражений! – твердо заявил Скавронский.
Глава XIV
НОВОСТЬ
Домой я шла с некоторым страхом. Целый день меня не было, и я даже ни разу не позвонила. Но, к счастью, дом оказался полон народу. Как выяснилось, у маминой подруги по театру, характерной актрисы Елены Пивоваровой по прозвищу Пивочка, сегодня был день рождения, а в ее собственной квартире отключили отопление, и потому празднование перенесли к нам. Дым стоял коромыслом. И всем было не до меня. Только тетя Липа сказала с укором:
– И тебе не стыдно заставлять меня волноваться?
– Стыдно, очень даже стыдно, тетя Липочка! Но просто мы…
– Спасибо, Татьяна Мироновна позвонила!
– Она звонила? – удивилась я. – И что сказала?
– Чтобы я не волновалась и что ее муж тебя привезет.
– А! Понятно! А папа не возникал?
– Что значит «не возникал»?
– Ну не спрашивал? Не злился?
– Нет, он поздно с работы пришел, а тут еще эта орава ввалилась…
– Ясно.
– Ой, Аська! – воскликнула мама, заглянув на кухню. – Пришла? Все гуляешь? Слушай, солнышко, ты не могла бы сегодня у Матильды переночевать? А то у Пивочки в квартире такая холодрыга… Вы же обожаете ночевать друг у дружки…
– Ладно, сейчас позвоню ей, спрошу!
Я набрала Мотькин номер.
– Это я. Матильда, ты не против, если я у тебя переночую?
– Нет, конечно, не против. А что случилось?
– Да у Пивочки в квартире отключили отопление и мама просит…
– Здорово! Жду!
– Тата! – подала голос тетя Липа. – Тебе не стыдно?
– Стыдно? А чего тут стыдного? – удивилась мама.
– Надо, чтобы кто-то девочку проводил! Не идти же ей одной в такой час!
– Конечно! Я сейчас организую ей провожатого! – пожала плечами мама. – Сережа! Поди сюда!
Папин закадычный друг Сережа пришел на мамин зов.
– Татка, ты меня звала?
– Сереженька, будь другом, проводи Аську до Матильдиного дома, она там переночует!
– С удовольствием! – согласился Сережа. – Тем более она моя невеста!
Сережа давно шутит, что не женится потому, что ждет, когда я повзрослею.
– Что, Аська, выставили из дому? – спросил он уже по пути.
– Выходит, что так. Но я не против!
– А как торговля?
– Э, что вспомнил! Это когда было!
– Теперь не торгуете? Теперь у вас не то в предмете?
– Ой, откуда это?
– Точно не помню, кажется, из «Евгения Онегина». Но ты мне зубы не заговаривай! Небось опять что-то расследуете?
– Да как тебе сказать…
– Как есть, так и скажи! Ты же знаешь, я тебя не выдам!
– Да нет, Сережа, пока расследовать нечего!
– Ну, как знаешь! А вот мне есть что тебе сказать. Я, правда, обещал Юре молчать, но…
– Что такое, что случилось?
– Ничего еще не случилось, но случится, и я не одобряю твоих родителей за то, что держат все в тайне.
– Что? Сереженька, скажи ради бога, что случится? Что-то плохое? Они разводятся, да? – взмолилась я.
– Разводятся? Нет, упаси бог! Дело не в них, а в тебе…
– А что во мне?
– Короче, они собираются отправить тебя учиться за границу!
– Куда? Зачем?
– Во Францию!
– Но я не хочу! Что мне там делать? Нет! Ни за что!
– Погоди, не кипятись! Я потому и счел себя вправе заранее все сообщить… Они, видишь ли, рассчитывают застать тебя врасплох. Отправить на зимние каникулы в Париж, да и оставить там. Но мне такие методы не по вкусу. Они даже тете Липе ничего не сказали.
– А дед? Дед в курсе?
– Да!
– Не может быть! Предатель! Как он мог!
Я была в отчаянии.
– Погоди, Асюта, вообще-то ведь совсем неплохо пожить в Париже, освоить французский…
– А зачем же они меня английскому учат? – растерялась я.
– Но ты ведь французский совсем не знаешь, а по-английски с грехом пополам болбочешь. Ты девочка способная, позанимаешься и хотя бы сможешь там на первых порах объясниться по-английски…
– Нет! Ни за что! Не желаю, и все тут! Не поволокут же они меня силком, правда?
– Аська, только ты уж будь другом, не выдавай меня!
– А почему ты мне сказал?
– Мне тебя жалко стало! И потом, я считаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы самой решать такие вещи!
– Спасибо, – всхлипнула я.
– Ты что, ревешь? Из-за Парижа? Господи, да мы в вашем возрасте и мечтать не могли о таком… Учиться за границей… Жить в Париже… Сама подумай, это же здорово…
– А как же все? Мотька? Тетя Липа? Ребята?
– Аська, я тебе дал, так сказать, информацию к размышлению. Подумай обо всем на досуге, но никому пока не говори, даже Матильде.
– А папа с мамой, значит, готовы услать меня к черту на кулички, да?
– Они волнуются за тебя, боятся, что рано или поздно ты с твоими детективными замашками попадешь в беду!
– Нет, наверное, я просто им мешаю…
– Что за чушь! И потом, ты же там не одна будешь!
– А с кем?
– С Ниночкой и с дедом.
Ниночка – жена моего деда, знаменитого оперного певца. Она по происхождению русская, но всю жизнь прожила в Париже, танцевала в «Гранд-опера». Она прелестный человек, и я очень ее люблю.
– С Ниночкой и с дедом? – переспросила я. Это, конечно, меняет дело. Деда я люблю больше всех на свете.
– Вот именно! А ты небось уже вообразила, что тебя отдадут в монастырский пансион, как в книжках пишут, да? Мадемуазель Нитуш наших дней? – развеселился Сережа. – А что касается Мотьки и других твоих друзей… Знаешь, Аська, рано или поздно вы бы все равно разошлись по разным институтам… Это неизбежно!
– Но вы же с папой с детства дружите!
– А кто вам мешает дружить? Дружба только тогда и имеет цену, когда проверяется временем и расстоянием, поверь моему опыту… И если у вас с Мотькой все по-настоящему, вы с ней будете дружить до глубокой старости… Ой, что это я тебе лекцию читаю на тему о любви и дружбе… Обещаешь меня не выдавать?
– Клянусь!
– Клясться не обязательно, достаточно просто пообещать, – грустно усмехнулся Сережа. – Ладно, беги к своей Мотьке.
Сережа ушел, а я осталась у лифта в полном смятении. Так, необходимо взять себя в руки и не показывать виду. Не надо, чтобы Матильда догадалась, что у меня сердце не на месте.
Она встретила меня совсем сонная и не обратила внимания на то, что я сама не своя.
– Где тебя черти носят! Я спать хочу, умираю! Я тебе уже постелила!
С этими словами Мотька плюхнулась в постель и мгновенно уснула, а я осталась наедине со своим смятением. Конечно, жить в Париже, да еще с дедом и Ниночкой – мечта! Но… как же Матильда, мы с нею дружим с пяти лет, верная подружка, которой можно доверить все… А Митя? Костя? Они ведь тоже не чужие уже… Без нашей школы я, положим, вполне проживу. Ой, а может, в Париже удастся обойтись без химии? Вдруг меня отдадут в какую-то гуманитарную школу? Где не проходят химию? Но как же наш «Квартет»? Хотя, если говорить честно, «Квартет» уже не тот… Сережа прав, рано или поздно мы разойдемся в разные стороны. Митя уже сделал первый шаг, когда вошел в команду по брейн-рингу. И тут я вспомнила про Олега. Мне сразу стало легче. Олег влюблен в Мотьку и обещал на зимние каникулы увезти ее в Петербург. Вот и хорошо, они в Питер, а я в Париж! Перед глазами вдруг встала Эйфелева башня, собор Парижской Богоматери, Триумфальная арка… Ну что же, поехать я поеду, надо быть полной дурой, чтобы от такого отказаться, но… Не станут же они насильно меня там держать! А я поживу в Париже на каникулах, осмотрюсь и решу. Сама решу! Какой молодец Сережа, что сказал мне. Почему, интересно, родители так глупо ведут себя? Наверное, они слишком заняты, чтобы понять – я уже выросла. И могу сама принять нормальное, разумное решение, и вовсе нет надобности загонять меня в Париж, как в капкан… Так, с Матильдой я разобралась, она не пропадет! Митя тоже не пропадет, хуже всех будет тете Липе. Но ведь я не навек уеду… Интересно, есть во Франции весенние каникулы? Ах да, есть, только там они называются пасхальными. На пасхальные каникулы я приеду домой, к тете Липе, к маме… Почему-то мысль о папе с мамой не кажется мне такой мучительной. Они умеют обходиться без меня, мама вечно пропадает в театре, ездит на гастроли, папа по полгода «болтается в морях».
