Мансарда на углу Бейкер-стрит - Биргер Алексей Борисович (прочитать книгу .txt) 📗
Письмо второе
ФАИНЕ ЕГОРОВОЙ ОТ БОРИСА БОЛДИНА
ЛОНДОН ПОВСЮДУ И ВОКРУГ
Привет, Фантик!
Как обещал, рассказываю тебе все о первой части нашего путешествия, от самого начала до нынешнего момента — то есть до того момента, когда я сижу в мансарде на Крауфорд-стрит, почти на углу с Бейкер-стрит. До угла, правда, еще один дом, примыкающий к нашему, но из мансардного окна угол виден, и Бейкер-стрит видна, начиная от огромного супермаркета, в котором все кипит приблизительно с пяти до восьми вечера, когда народ с работы идет, и все там шастают вдоль рядов самообслуживания с тележками для продуктов, и дальше, и дальше, где уже вовсю начинаются сувенирные лавочки, посвященные Шерлоку Холмсу. После этих сувенирных лавочек — и сама музей-квартира Шерлока Холмса, по адресу 221-бис, все как положено, только музея-квартиры из нашего окна уже не видно. На первом этаже нашего дома — магазинчик, где проводятся вечные «распродажи», а напротив — книжный магазин христианской литературы, где мы уже купили сборник рождественских песенок с очень красивыми иллюстрациями и с приложением аудиокассеты, где все эти песенки записаны с музыкой. Поэтому мы уже можем петь «Славный король Венцеслав», или как там это с английского переводится, и многое другое.
А на станции метро «Бейкер-стрит», от которой до нас буквально пять минут ходу, все выложено — представляешь? — плитками с профилем Шерлока Холмса. В общем, впечатление такое, как будто ты сам в сказке оказался или в любимой книжке.
И вообще, тут такое происходит!.. Только вчера мы были в Кенсингтонских садах — пешком прошлись, хоть и далеко было, но ведь по пути к Кенсингтонским садам столько всего интересного, и королевский дворец с гвардейцами, и многое другое — и посмотрели мы на памятник Питеру Пэну. И вот, представляешь, мы глазеем на памятник, а из-за памятника выходит пожилая дама с одиннадцатью маленькими собачками на поводках. Мы специально сосчитали!.. И, надо сказать, это не единственный случай! Собакам и кошкам тут раздолье! Жаль, Генерала Топтыгина с нами нет! Хотя, возможно, ему, выросшему в диких лесах огромному волкодаву, даже Лондон показался бы тесен. Но вот что интересно: здесь почти все собаки бегают без поводков, и никто ни на кого не задирается, и никто никого не кусает! Я не знаю, чем это объяснить — разве что английским воспитанием. Воспитание тут всюду сказывается. Представляешь, у нас за окном обнаружилось осиное гнездо — и эти осы тоже никого не кусают, они очень деликатно, чтобы не потревожить, ползают и подбирают сладкие крошки, а потом уносятся куда-то за окно, на крышу. А Ванька тут…
Впрочем, давай-ка я буду рассказывать обо всем по порядку.
Возни с отъездом у нас было много. Как ты помнишь, отца уже года два, после того как он побывал в Лондоне на международном симпозиуме по охране заповедников и природных парков и выступил там с большим успехом, рассказав, как он управляется со своим заповедником, неимоверно огромным по европейским масштабам, постоянно звали в Лондон поработать в научно-исследовательских центрах, выступить с докладами и так далее. Его готовы пригласить были вместе с семьей, то есть с мамой, со мной и с Ванькой, и вот, когда приглашения прибыли и все документы были оформлены, мы решили, что отбудем в Лондон с началом весенних каникул, и еще кусочек от каникул прихватим, потому что дорога нам предстояла довольно трудная. Дело в том, что мы везли с собой жуткое количество «образцов» — канистры и такие штуковины вроде наглухо закрывающихся аквариумов с нашей родниковой и озерной водой. Они нужны были для испытаний, как в этой воде будут чувствовать себя разные животные, особенно мелкие, из тех, что воду чистят, и еще с нами ехали пара выдр и пара бобров, а им, сама понимаешь, периодически нужно в воду мокаться, причем хлорированная вода из-под крана им не подходит, им родная вода нужна. С этим у нас вообще была такая куча хлопот, что отец за голову хватался, потому что для перевозки диких животных и биологических препаратов (а «живая», с микроорганизмами, вода из озер, на которых расположен наш заповедник — это, сама понимаешь, биологический препарат, никуда не денешься) нужны тысячи согласований и разрешений от таможен, эпидемиологических служб и многих других организаций и той страны, откуда все это вывозишь, и той страны, в которую все это ввозишь. В конце концов, все это утряслось, но тут возник вопрос, как же нам путешествовать. На самолете выходило не очень-то сподручно. Во-первых, с нас взяли бы такую доплату за лишний вес, что никакой университет и никакая лаборатория нам бы ее не компенсировали, и, во-вторых, сама погрузка в самолет была бы очень сложной. Стали думать насчет поезда. Есть поезд, который идет через половину Европы, из Москвы через Германию чешет, доходит до Бельгии, и в Брюсселе этот поезд разделяют. Часть вагонов так и катит дальше до Парижа, а часть вагонов прицепляют к поезду на Лондон, этот поезд доходит до самого берега (кажется, до Остзее), а там его загоняют на паром, переправляют в Дувр через Ла-Манш, и от Дувра он уже спокойно идет до Лондона. Но тут отца стали пугать, что и в Белоруссии, и в Польше, и в Германии, и в Бельгии могут потребовать разрешительные документы на транзит через эти страны «биологических образцов». А выезжать в Москву и бегать по посольствам еще трех или четырех стран, за всеми этими разрешениями и за транзитными визами — от этого свихнуться можно было бы! В итоге решили ехать на теплоходе. Есть такой рейс, который идет через Балтийское и Северное моря с остановками, как сказали отцу, в Стокгольме, Гданьске и Гамбурге, и в конце концов приходит в Лондон. Иногда пункты остановок меняются, от рейса к рейсу, но нас это волновать не должно, потому что, если мы не будем сходить на берег, нам не нужны ни транзитные визы, ни дополнительные разрешающие документы на весь наш «биологический» груз.
Отец заранее связался с Санкт-Петербургом, заказал билеты на самый удобный рейс, а до Санкт-Петербурга мы доехали на большом фургоне — как раз один местный наш «новый русский», с которым у отца очень хорошие отношения, отправлял фургон в Санкт-Петербург, то ли за мебелью, то ли за чем-то еще, и, поскольку туда фургон шел пустым, он не только с удовольствием загрузил все хозяйство отца, но и велел шоферу всячески помогать нам, вплоть до нашей погрузки на теплоход.
Итак, приехали мы в Санкт-Петербург, оформили всю погрузку, разместили в багажном отсеке все наши емкости с водой, бобров и выдр — там оказались такие отделения, в которых перевозят крупных собак и других животных, неподходящих для содержания в каютах вместе с хозяевами. Капитан рассказал, что в последнее время лошадей довольно много перевозят, потому что в Европе, в Германии особенно, увлечение лошадьми идет по нарастающей, а некоторые наши породы очень ценятся. С год назад они перевозили жеребца, суперпородистого ахалтекинца, насколько я помню, который был застрахован в миллион долларов! Ох, и тряслись они над ним!
Наши животные стоили, как ты понимаешь, в сотни раз меньше, но все равно отец постоянно дежурил при них и следил, чтобы с ними ничего не случилось. Ну, и мы помогали — и мама, и я, и Ванька. Плавать на теплоходе — это здорово, но это отдельный рассказ. Жаль только, нельзя было посмотреть города, в которых мы останавливались по пути. С борта теплохода мы видели только гавани и шпили старинных красивых зданий вдали. Но портовая жизнь — это тоже очень интересно. Стоит поглядеть, как работают грузчики и таможенники, как подходят вагонетки к самым причалам, и ветер при этом доносит самые разнообразные запахи: то селедкой пахнет, то апельсинами, то мазутом и дегтем, то пряным-пряным запахом потянет, похожим на корицу или гвоздику. И главное, что все эти запахи — приятные, даже самые, казалось бы, неароматные, в других условиях. Потому что к ним ко всем соленый морской ветерок подмешивается, и это совсем особенное получается.
Кое-что о городах, которые мы проезжали, рассказал нам сосед по каюте, который этим маршрутом путешествует уже не в первый раз. Его зовут дядя Витя, и он — шофер-дальнобойщик, доставляющий на своем фургоне (то есть не на своем, конечно, а принадлежащем фирме, но только он на нем ездит) грузы по всей Европе. Он объяснил, что иногда плывет вот так паромом (большим пароходом, в данном случае) до Германии, чтобы не пересекать Польшу, потому что в Польше — большой разбой на дорогах, и двух шоферов из той же фирмы, что и он, ограбили дочиста, и еще хорошо, что не убили, а ему самому как-то раз пришлось драпать от грабителей, и ему повезло, что он нагнал колонну автобусов, вывозивших детей в летний лагерь, и его уже не решились тронуть, когда он пристроился к этой колонне, а иначе бы его обогнали, перегородили путь и заставили остановиться, со всеми вытекающими неприятностями… А тут у него сложилось так, что первую часть груза он гнал как раз в Швецию, в Мальме, вот он и перехватил наш теплоход в Стокгольме, и съехать на берег он должен был в Гамбурге, и гнать оттуда в Бремен, это не очень далеко, из Бремена ему предстояло двигаться дальше к югу, и в Штутгарте у него была обратная загрузка. Он говорил, что если груз будет очень ценный, то он вернется в Гамбург и опять прогуляется морем до Санкт-Петербурга. Мол, хоть и дороже, но безопасность любых затрат стоит.
