Операция «Джеймс Бонд» - Сотников Владимир Михайлович (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
– Привет, – сказал он, тоже вполне безмятежным тоном. – Биг-мак будешь?
– Не-а… – Катюха состроила смешную гримаску. – В нем холестерин.
– А-а! – насмешливо протянул Венька. – Фигурку бережешь?
– А что, плохая фигурка? – вызывающе поинтересовалась Катька.
Фигурка у нее была – полный порядок, тут сомневаться не приходилось. Особенно в коротеньких шортах и в ярко-зеленой обтягивающей маечке, больше похожей на верх от купальника. Живот у Катьки в связи с жарой был голый, и Венька имел возможность полюбоваться маленьким серебряным колечком, вдетым в ее пупок.
Пирсингом в их школе увлекался каждый второй, так что проколотыми ушами, носами и животами удивить Веньку было трудно. Но колечко в Катюхином пупке смотрелось очень завлекательно. Так завлекательно, что он тут же взял Катьку за руку и потянул к себе. Катька с невиданной покорностью уселась на соседний стул, и, воспользовавшись этим, Венька небрежно чмокнул ее в щеку.
Катька сверкнула глазками, засмеялась и заявила, снимая с плеча рюкзачок:
– Ты какой коктейль взял? Если клубничный, так и быть, выпью!
Коктейль, разумеется, был клубничный. За месяц знакомства с Катюхой Венька успел изучить ее вкусы. Несмотря на заботу о фигуре, Катька обожала мороженое «Баскин Роббинс», клубничный коктейль и конфеты «Рафаэлло». Так что зря она ему тут гнала насчет холестерина!
– А я вчера на Поклонке была, – как ни в чем не бывало сообщила Катюха. – Пришел один мальчонка новенький. Одет – ну прям с оптового рынка! Ролики вообще – убиться веником. А сам та-акого крутого из себя корчит! Ну, мы с Маринкой…
– Кать, – с задумчивым видом перебил Венька, глядя ей прямо в глаза проникновенным взглядом, – я давно хотел тебя спросить…
Наверное, его голос прозвучал очень интригующе. Любопытство тут же мелькнуло в Катькиных длинных глазах. Даже кончик носа у нее зашевелился.
– Ты – спросить? – безуспешно пытаясь казаться безразличной, сказала она и поставила на стол пластиковый стакан с коктейлем. – А о чем?
– Да вот… – с таинственным сомнением в голосе произнес Венька. – Нет, наверное, нельзя… Ты все равно не ответишь честно! А для меня это очень важно, Катя, понимаешь?
– Бен, ну спроси! – уже не прикидываясь равнодушной, заныла Катька. – Ну честное слово, честно отвечу!
– Да? – Для пущего эффекта Венька помедлил еще секунду и наконец произнес: – Катя, я давно думаю… Ты когда в школу ходишь с этим рюкзачком, как в него учебники запихиваешь? Трубочкой сворачиваешь?
Ярко-оранжевый кожаный рюкзачок, на который кивнул Венька, был у Катьки точно такой, как у ведущей теледискотеки «Партийная зона». Размером он казался чуть поменьше, чем бумажник у «нового русского», и был сделан в виде банки из-под фанты. И штрих-код был нанесен на боку.
У Катюхи даже губа отвисла от неожиданности. Секунду-другую она похлопала глазами, потом пришла в себя – и сразу рассердилась.
– Ну тебя, Стрелецкий! – возмущенно воскликнула она. – Вот за что тебя не люблю – что ни на минуту расслабиться с тобой нельзя! Постоянно чем-нибудь грузишь!
– А любишь? – тут же поинтересовался Венька.
– Что – любишь? – не поняла она.
– Ну, не любишь понятно, за что. А за все остальное, получается, ты меня нежно любишь?
В течение следующих тридцати секунд Катька осмысляла услышанное. Дошло до нее, надо признать, все-таки быстрее, чем до жирафа. Во всяком случае, она засмеялась и снова захрюкала трубочкой в стакане с коктейлем.
Венька тоже почувствовал себя неплохо. Что ж, раз Катюха делает вид, будто никаких непоняток между ними не было, – он не против. Вместо того чтобы попрекать друг друга неизвестно за что, они спокойно посидят в «Макдоналдсе», потом можно…
В эту минуту Венька заметил огромную тень, закрывшую весь столик и упавшую даже на Катькино лицо. Он поднял глаза и увидел, что Андрей, о котором он успел забыть, пока прикалывался над Катюхой, стоит в полушаге от их столика и пристальным взглядом обводит окрестности, как пожарный на каланче.
Да что ж это такое, в самом деле! Что он, младенец, сам не знает, когда на экзамен пора, при девчонке напоминать надо?! Еще бы памперсы принес!
Венька уже собрался высказать все это Андрею. Но тут же представил, как Катька захихикает, начнет расспрашивать: кто, да что, да почему… Небось поинтересуется еще, всегда ли Бен ходит на свидания с нянькой или по выходным предки отпускают его одного.
Венька быстро провел ладонью по коротко, для тренировок, стриженной голове. Это всегда было у него признаком смущения.
– Кать, – торопливо сказал он, – я тебя проводить не смогу сегодня. У меня, понимаешь, последний экзамен через десять минут начинается. Придется уж отмучиться!
Венька еще что-то говорил недовольной Катюхе, прежде чем поцеловать ее в слегка подрумяненную щеку. Что, мол, позвонит не позже как завтра. И что можно в воскресенье сходить на Арбат, тусануться по полной программе… Все-таки она неплохая девчонка, несмотря на свои дурацкие словечки и почти полное отсутствие мозгов.
В конце концов, когда все это совсем его достанет, с ней можно расстаться в два счета. Венька даже точно знал, как. Просто прийти пару раз на свидание в турецкой майке с надписью «Аdeddass»– и прощай, друг Бен.
Он так погрузился в эти мысли, что даже не сообразил: до экзамена-то еще час оставался, не меньше. Почему же тогда Андрей его поторопил?
Глава II
ЗНАКОМСТВО С СУПЕРМЕНОМ
«Вот, понеслось лето, как у стрекозы из басни Крылова», – думал Женя Лапушин, с неохотой переводя рамку настенного календаря на двадцать шестое июня.
И каждый год так: июнь счастливый, июль так себе, а август уже будет грустный – с мыслями о том, что опять проходит лето и ничего в жизни не изменилось, просто прошло время. А что толку в этом времени, если ничего значительного не происходит!
Женя посмотрел на метроном, стоящий перед ним на пианино. Грустные мысли навевает его мерно качающаяся стрелка. Тик-тик, тик-тик, а время идет.
Хорошо, что хоть мучение в музыкальной школе кончилось. Вообще-то Женя занимался музыкой охотно. Но только когда его никто не заставлял.
Протяжно пропела электричка.
Летом Караваево принимало толпы московских дачников. Электрички, освободившись от пассажиров, с радостью гудели на последнем перегоне до конечной станции.
Как только наступало лето, Женя с Тасей начинали канючить: «Ну что, ма, говорили тебе, надо было копить деньги хоть понемногу, сейчас бы уже ехали куда-нибудь к морю, в Крым!»
Они о многом думали одинаково, не зря же были двойняшками. И к морю им тоже хотелось одинаково.
Мама, конечно же, считала, что дети у нее еще маленькие, и не воспринимала их слова всерьез. Даже обидно было от ее снисходительных улыбок! Не хватает только, чтобы по головке погладила и уткнула лицом себе в живот, как всегда делала в их с Таськой детстве.
– Люди сюда на отдых едут, значит, не так уж плохо и в нашем Караваеве, – говорила она. – Конечно, хочется на море. Вот на следующий год…
По маминому лицу было видно, что лучше не продолжать эту тему. Если ты считаешь себя взрослым, то должен понимать, какая зарплата у учительницы в музыкальной школе.
«Найти бы клад!» – вспоминал Женя свои детские мечтания. Сейчас он думал по-другому: «Заработать бы денег на какую-нибудь поездку!» Работают же его сверстники на вокзале продавцами мороженого. Женя даже не понял, почему мама так возмутилась, когда он сказал ей об этом.
– И думать не смей! – Она отчетливо проговорила каждое слово. – Работать будешь тогда, когда выучишься. Все!
Потом она ушла на кухню и включила воду, будто стала мыть посуду. Плакала, наверное.
Хватит, хватит грустных мыслей! Не так все плохо. Если мама одна вырастила их с Таськой до четырнадцати лет, то теперь им троим ничего не страшно. Как Женя пошутил на дне ее рождения:
– И мать у нас молодая, и дети еще не старые – крепкий коллектив!
