Тайна 99 ступенек - Кин Кэролайн (прочитать книгу txt) 📗
— Я не знаю никакого Джеймса Чейза, — сказала Нэнси. — Как он выглядит? Пилот усмехнулся:
— Очень странный тип лет пятидесяти пяти. У него узкое и очень длинные руки и ноги. Немного прихрамывает. А ещё? — у Нэнси замерло сердце. . Он говорит с французским акцентом. Нэнси поблагодарила пилота, и девушки вышли на улицу. . Джеймс Чейз — это, должно быть, человек в маске! — воскликнула Нэнси, когда их никто не мог слышать. Мари быстро переглянулась с сестрой.
— Нэнси, — не выдержала она, — мне кажется, мы знаем человека в маске. Это не Джеймс Чейз!
ЗЕЛЁНЫЙ ЛЕВ
— Вы знаете человека в маске?! — в голосе Нэнси звучало недоверие.
— Мы с ним не знакомы, но я уверена, что это тот самый человек, который работал садовником у наших друзей. Он был нечист на руку, и они его рассчитали, А потом про него пошли слухи, что он совершил кралей в нескольких магазинах.
— Мы запомнили его, потому что он такой странный, — вступила в разговор Моника. — Но я не помню, чтобы он хромал. Его зовут Клод, а фамилию мы не знаем.
— Ну, он вполне может быть месье Нефом, — предположила Нэнси. — Но если Неф не хочет никого подпускать к девяноста девяти ступенькам, зачем ему покидать Францию? Как бы то ни было, ваша информация очень ценная. Клод нечист на руку, живёт под чужим именем и угрожает нам с папой. Пожалуй, надо подключить к делу полицию.
Они все вместе поехали в управление, и Нэнси познакомила Мари и Монику с его начальником Макгиннисом. Это был крупный мужчина средних лет, близкий друг отца и дочери Дру, Он приветливо улыбнулся девушкам:
— Рад познакомиться с твоими французскими подругами, Нэнси.
— Вы ещё больше обрадуетесь, когда услышите их рассказ о человеке, который очень не хочет, чтобы я оказалась в Париже.
Выслушав девушек, Макгиннис кивнул и обратился к ним с просьбой:
— Не могли бы вы составить телеграмму своим друзьям? Надо выяснить полное имя Клода и его местожительство во Франции. Телеграмму я отправлю сам, но ответ должен прийти на адрес Нэнси.
Он подмигнул девушкам:
— Я не хочу, чтобы друзья Мари и Моники думали, что У них нелады с полицией Ривер-Хайтс. Мари и Моника рассмеялись. К общей радости, ответ из Франции пришёл очень быстро. Девушки покатались по реке и вернулись домой к пяти часам. Ханна Груин только что приняла телефонограмму-«Клод Обер. Местожительство неизвестно».
— Хорошие и плохие новости одновременно, — заметила Нэнси. — Ясно, что садовник исчез из своего родного города. То-то он удивится, когда его арестуют!
Она тут же позвонила в управление. Макгиннис был ещё на месте,
— Надо выяснить, как Обер въехал в нашу страну — легально или нет. Я сейчас же свяжусь с иммиграционной службой в Вашингтоне. Рабочий день заканчивается, но я всё-таки попытаюсь дозвониться. — Он помолчал. — Мои ребята ищут этого француза. Когда ты отправляешься, Нэнси?
— Завтра в восемь утра.
— Если что выясню до этого времени, обязательно сообщу. Ну а пока я с тобой прощаюсь.
— До свидания. И большое вам спасибо!
— Надеюсь, полиция поймает Клода, — обратилась к Нэнси Моника. — Он может попытаться навредить тебе. Зазвонил телефон. Нэнси взяла трубку:
— А, это ты, Бесс! Что-нибудь случилось?
— Ты должна нам помочь.
— Как?
— Надо выступить сегодня вечером: сыграй на пианино, или покажи фокусы, или расскажи какую-нибудь таинственную историю.
— Бесс! Ты издеваешься?
— Нет, Нэнси, я серьёзно. Сегодня Школьный клуб принимает членов Городского клуба — у тебя из головы вылетело из-за поездки
— Извини, Бесс, но я ещё не собрала вещи. И я должна перед отъездом зайти к миссис Блэр. Она обещала просмотреть дневники своей матери, вдруг в них найдётся какая-нибудь зацепка.
— Нэнси! У нас в программе не хватает номеров. Не можем же мы ударить в грязь лицом перед старшими! Ну хоть…
— У меня прекрасная идея! Пусть Мари и Моника споют мадригалы.
— Нэнси, ты чудо! Беги и попроси их.
Сначала сестры застеснялись — они говорили, что не так хорошо поют, чтобы выступать перед публикой. Но Нэнси и миссис Груин заверили их, что поют они превосходно, и девушки согласились.
— Мы как раз привезли с собой старинные костюмы долины Луары — хотели показать их тётушке Жозетте, — радостно сказала Моника.
— Грандиозно! — Нэнси бросилась обнимать сестёр.
Услышав, что Мари и Моника будут выступать, Бесс на том конце провода завизжала от восторга.
— Я заеду за ними в половине восьмого.
Нэнси попросила поставить номер сестёр последним:
— Я хочу успеть послушать их.
Мари и Моника переоделись в старинные костюмы. При виде их, спускающихся по лестнице, Нэнси и миссис Груин в восторге зааплодировали. Длинные пышные платья с плотно облегающими лифами были сшиты из чудесного шелка. На Мари было голубое, украшенное узкими бархатными лентами в тон. На её сестре — розовое с белыми кружевами.
Девушки соорудили себе высокие причёски и обсыпали волосы пудрой. Казалось, что на них парики, какие носили элегантные дамы в восемнадцатом веке. У каждой на щеке было по маленькой чёрной мушке, что также было модно в то время.
— Вы произведёте сенсацию! — не сомневалась миссис Груин.
— Мерси боку, — Мари зарделась от смущения. — Миссис Груин, вы идёте на концерт?
— Я не собиралась, раз Нэнси там не будет… Девушки в один голос принялись уговаривать её, и Ханна просияла:
— Хорошо, я быстренько переоденусь.
Она поспешила к себе в комнату и скоро вышла оттуда в тёмно-синем платье, которое очень ей шло. Вскоре за ними заехала Бесс и увезла в клуб. Нэнси же села в свою машину и отправилась к миссис Блэр.
Ей открыла дверь миловидная женщина лет сорока. Это и была миссис Блэр. Она сразу же сказала:
— Я нашла в мамином дневнике записи, которые могут нам помочь.
Она проводила Нэнси в гостиную и, сев рядом с ней на низкую кушетку, раскрыла небольшую тетрадь в переплёте из красного бархата. Почерк был аккуратный, но чернила местами совсем выцвели.
— Разобрать записи было довольно трудно. Здесь в основном говорится о путешествиях, в которые ездили мои родители. Иногда они брали меня с собой, обязательно в сопровождении гувернантки. Мне тогда было три года.
— Ваш сон может иметь к ней какое-то отношение, — предположила Нэнси. — Она до сих пор во Франции?
— Не знаю. Я звала её просто «мадемуазель», и мама в своих записях называет её так же.
Миссис Блэр перечислила загородные замки и виллы, где она останавливалась с родителями. В одном замке жили Мари и Моника. Глаза Нэнси засверкали:
— Есть над чем поработать! Мы посетим все эти места и посчитаем там ступеньки — поищем лестницу, где их ровно девяносто девять.
— В дневнике упоминается ещё один замок. Он называется просто Луарский замок. В то время он был уже почти разрушен, — продолжала миссис Блэр. — Мама пишет, что в этих развалинах обитал призрак алхимика, производившего там свои опыты. Знаешь, Нэнси, в старые времена люди были суеверны и с подозрением относились к учёным, закон запрещал им «творить чудеса».
— И они работали тайно?
— Да. Они изобрели символы и знаки — особый язык, на котором могли рассказать друг другу о результатах опытов.
— Они достойны всяческого уважения! — решила Нэнси. Миссис Блэр встала и взяла с полки книгу. Она также была написана по-французски.
— Смотри, Нэнси! Вот один из наборов символов. Здесь есть Красный Король, Белая Королева, Серый Волк, Чёрный Ворон и Зелёный Лев. Красный Король — это золото, Белая Королева — серебро. Я не знаю, что обозначает Ворон, но Зелёный Лев — это плохой знак. Он пожирает Солнце — то есть это обозначение кислоты, от которой серебро и золото зеленеют.
— Как интересно! — воскликнула Нэнси.
— Да, — согласилась миссис Блэр. — Трудно представить, но искусство алхимии легло в основу современной химии. В шестнадцатом веке верили, что минералы могут расти, как деревья. Специально закрывали шахты, чтобы драгоценные металлы отдохнули и подросли.
