К черту в гости - Кораблев Артем (полная версия книги .TXT) 📗
Силы оставили Костю. Он упал и долго не мог отдышаться. Сердце противным комком подкатило к горлу. Его бы, наверное, вырвало от усталости и нервов, да нечем. Туман, туман, кругом туман. Даже в голове.
Он успокаивался долго. Сначала ровнее задышал. Потом обрел способность слышать. Потом видеть. Костя сел. Кругом туман. Туман и еловые ветви. И ни звука. Куда идти?
Покричать бы Лыку. Но Костя боялся. Боялся того со страшной рожей, который говорит: «Кху-кху». Сидеть на месте и ничего не делать для своего спасения тоже казалось глупым. Наконец Костя осознал, что ему все-таки надо вернуться туда, где лежит на пне поваленная ель с муравейником и прячет останки своего хозяина старая землянка. Только там его будет ждать Лыка, если уцелел. Только там его будет искать Сема, если уцелеет. Самому Косте из Чертова угла не выйти. Он встал и попытался вспомнить, а точнее догадаться, с какой стороны он прибежал. Почти наугад выбрав направление, Костя побрел через лес.
Все вокруг было одинаковым, точно он не шел, а топтался на месте. Туман и еловые ветви, ветви и туман. «Прямо, как ежик», — печально подумал Костя, вспомнив любимый мультфильм своей мамы. Она всегда и его звала к телевизору, когда показывали «Ежика в тумане». Увидеть бы еще когда-нибудь маму.
От таких мыслей Косте захотелось плакать, но он сдержался. А какой в этом смысл? Нет, погибать здесь он не хотел. Пусть он заблудился, пусть хочется есть, он будет ходить по этому лесу и выйдет из Чертова угла, как тот усталый человек у костра на берегу Шойны. Пусть ему даже придется тоже идти четверо суток.
Он шел и продирался сквозь ветки, спотыкался, падал, поднимался и снова шел. Просто туда, куда несут ноги. Он давно не обращал уже внимания на царапины и ушибы. Больше всего ненавидел завалы. Уже не было сил, чтобы лезть через них, и приходилось обходить поваленные грудой деревья и иногда все равно лезть. Туману и лесу не было конца. Он пробовал петь про себя, но получалось так: что бы он ни запел, он все время повторял лишь первую строку и не мог сдвинуться дальше. Это не помогало, а только еще более изматывало нервы.
Сколько он уже шел, он не знал. Он догадывался, что утро еще не наступило, но уже ночь сейчас или еще вечер — оставалось для него загадкой. Он потерял счет времени. Он устал так, что, когда при очередном падении въехал ладонью во что-то мягкое и теплое, почти живое, даже не вздрогнул, даже не отдернул руку и уж тем более не испугался. Он только посмотрел, что это. И когда увидел, то вдруг понял все. Понял и засмеялся, отвалившись на спину. Ему стало так смешно, что он хохотал громко, оглушая лес, до колик в животе. То, во что влезла его рука, было не чем иным, как кучей свежих лосиных орехов. Но не это больше всего насмешило Костю, а то, что, вляпавшись в это дело, он понял, чью рожу видел в туманном лесу. Его испугал тот, кого он мечтал здесь увидеть. Его испугал лось.
— А я-то думал. Я-то думал, — вслух приговаривал Костя. — Я-то думал, что это нечистая сила.
Он сел. Ему стало так легко, будто уже нашелся выход из Чертова угла.
— Лы-ыка! — сипло закричал Костя. — Лы-ыка! Ты где-е?!
Серега не знал, что теперь делать. Он долго кричал, звал Костю. Никто ему не ответил. Страшилище тоже больше не приходило. «Зверюга какая-нибудь, — теперь, уже успокоившись, думал о нем Лыка. — Медведь, что ли? Уж больно большой».
— Ко-о-стя! — еще раз крикнул он, — Ко… — сорвал голос.
«Ну вот, — подумал он, — теперь я, как Костян, двое сиплых в тумане».
Лыка снова развел костер. Громко кричать не получалось, а шипеть, как гусак, — толку никакого. Серега молчал, давая отдохнуть голосовым связкам. Можно было, конечно, пальнуть из пистолета в воздух, теперь-то он снят с предохранителя, тогда Костя, наверное, услышит. Но Сема сказал: «Стрелять лишь в крайнем случае». И он прав. Во-первых, патронов всего пять штук осталось. Во-вторых, каждый выстрел может отвлечь Сему и привлечь внимание этих лесных бандитов. Может, они и сейчас уже сюда подбираются.
Последняя мысль особенно взволновала Серегу. Он пощупал пистолет у себя за поясом и немного отодвинулся от костра, чтобы в случае чего быстро нырнуть в туман. И тут же он услышал человеческие шаги. Кто-то подходил со стороны болота. Теперь сомнений быть не могло никаких. «Сема или бандиты?» — подумал Лыка. На всякий случай он взял пистолет в руку и тихонько отполз в сторону землянки. Так же тихо сполз в яму. Отсюда видно было костер, он был шагах в четырех, и небольшие языки пламени все-таки пробивались сквозь туманную мглу.
Первым делом Лыка увидел ноги, они появились у самого костра. Затем он услышал голос.
— Свежий костер, — сказал этот голос.
— Пацаны, — тихо ответил кто-то другой, которого Лыка не видел. — Он один за ним пришел.
— Вот гнида, — произнес обладатель сапог. Теперь Серега видел его смутный силуэт. Большой и темный.
— Ведь где-то здесь рядом, — опять сказал тот же голос. — Может, слушают нас даже. Всех перестреляю! Ха-ха-ха! — выкрикнул человек в тумане и захохотал голосом оперного злодея.
— Не забывай, у них «вальтер», — напомнил второй голос. — Слышал выстрел?
— Да и хрен с ним, — презрительно отозвался первый, — пошли, они нам еще попадутся.
Ноги ушли в туман, шаги и шум раздвигаемых сучьев тоже вскоре затихли. Лыков вылез из ямы. «Где же Сема? — тревожно подумал он. — Неужели они с ним справились. И где Женька? Да и Кости тоже нет». Положение было не из приятных — полная неизвестность. Эта неизвестность подталкивала Серегу к деятельности. Дальше просто так сидеть у костра он уже не мог. Он решил идти на остров, раз по крайней мере двое из бандитов его оставили. Надо было отыскать Сему и Женьку и самому убедиться, что с ними случилось. «А Костя вернется в землянку, — успокаивал себя Лыка, — выйдет утром к протоке и найдет дорогу».
Лыка не отзывался. Но настроение у Кости поднялось. Теперь, после того как вляпался в лосиные орехи, он был почему-то уверен, что все самое страшное уже позади. Надо только найти Лыку. И еще бы хорошо было поесть, хотя бы лягушек.
Однако это настроение постепенно покидало его по мере продвижения по лесу. Лес оставался все таким же дремучим, безжизненным и не выводил никуда. А Костя стремился выйти к протоке или к болоту, только там он смог бы попробовать сориентироваться.
Все больше хотелось есть. К чувству голода трудно привыкнуть, и оно мучило Костю беспрестанно. К нему опять стали присоединяться чувства отчаяния и безысходности — чувства заблудившегося в лесу человека. Он давил их, как мог, но получалось плохо. Страх опять начал одерживать верх. И когда Костя готов был уже сдаться, он снова услышал недалеко от себя: «Кху-кху».
«Лось! — догадался Костя. — Значит, Лыка не застрелил его. Пойду к нему. Хоть посмотрю на живого лося».
Костя и сам не мог объяснить, почему живой лось не казался ему страшным, а неизвестная большая рожа повергла в ужас. Да он и не старался в этом разобраться, он просто хотел увидеть лося. Целиком, а не часть его морды.
— Кху-кху, — опять прозвучало совсем рядом.
Костя пошел на звук и, раздвинув ветви невысоких елей, очутился на краю болота. Прямо перед ним стоял лось. Стоял немного боком. В каких-нибудь трех шагах. Он скосил на Костю большой мутно-оливковый глаз, но и не подумал трогаться с места. Раньше Косте никогда не приходилось встречать лосей вот так в лесу, настоящих и живых. Но он все равно сразу понял, что лось очень старый. Шкура была наполовину вылезшая, с большими проплешинами. Оставшаяся сивая от седины шерсть свалялась и свисала на шее и бороде грязными серыми клочьями.
— Кху-кху, — лось содрогнулся своим горбом. Он был ко всему прочему болен и часто кашлял.
— Чего ж ты тут ходишь? — вслух спросил Костя. — Шел бы себе куда-нибудь в другое место, где лес получше.
Лось шевельнул ухом, повернул голову в сторону Кости; в основании правого рога, в том месте, где из небольшой площадки отходили от него длинные острые ветви, Костя заметил круглую дырочку. «От Лыкиной пули», — догадался он. Лось отвернулся и, как бы послушавшись совета, побрел прочь прямо через болото.
