Загадка американского родственника - Иванов Антон Давидович (мир бесплатных книг .txt) 📗
— Ой, прости, — спохватилась девочка. — Просто у меня в голове не укладывается.
— У всех не укладывается, — проворчал Темыч. — Лучше пойдемте. А то на урок опоздаем к Светлане.
Пробравшись практически без потерь в раздевалку, где девочек всего пару раз прижало встречным потоком к стене, а Темыча совсем чуть-чуть подсек какой-то десятиклассник, друзья повесили куртки и шапки и понеслись вместе с хриплыми трелями звонка на четвертый этаж.
Учебный день для всех пятерых проходил как-то длинно. Мыслями они были сегодня не в школе. На большой перемене друзья, купив сок и булочки, устроились у окна в коридоре.
— Салютик, детки, к вам можно? — плюхнула Моя Длина свой пакет с соком между булочками Женьки и Темыча. — Слышали? — продолжала она.
— Смотря что, — осторожно ответил Олег.
— Венечка заболел, вот что, — произнесла Моя Длина с таким видом, словно бы речь шла о величайшем проступке.
— Ух, ты! — едва не поперхнулся от волнения соком Женька. — Я не…
Тут Олег, изловчившись, больно пнул его в бок. Женька увял.
— Вот именно, — пропустила, к счастью, мимо ушей его странное выступление Моя Длина. Щеки ее раскраснелись. Чувствовалось, что она вся кипит. — Не американец, а одно расстройство! — процедила она сквозь зубы. — Три дня назад прихожу к Марии Александровне специально с ним познакомиться. Мне даже мать по такому случаю шубу норковую свою дала. Только старушка меня впустила, а этот: «Да, да. Очень приятно. Наслышан!» А потом нацепил дубленку и в дверь. Некогда, видите ли, ему! Дела!
Маша Школьникова остановилась и, схватив сок, залпом опорожнила полпачки.
— Думаю, ладно. Являюсь вчера, — продолжала она. — Мария Александровна специально попросила помочь. Говорит, Венечка палку для занавески в ванной купил какую-то. Ему одному, наверное, не повесить. Ну, я прибежала. А старушка руками всплескивает: «Такая, Машенька, жалость! Венечка заболел!» Представляете?
— А что с ним такое? — едва сохраняла невозмутимость Катя.
— То ли простудился, то ли ударился, — распирало от возмущения Мою Длину. — Подозреваю, это вранье.
— Каждый заболеть может, — вмешалась Таня.
— Нашли дуру такому верить! — воскликнула Моя Длина. — Я разбежалась. «Давайте, Мария Александровна, я вашему внуку лекарства в гостиницу отвезу!» Интересно же посмотреть, в каком он там номере и вообще…
— И ты у него была? — уставились на Мою Длину ребята.
— Как бы не так! — воскликнула та. — Старушка-то очень обрадовалась. «Конечно, — говорит, — сходи, Машенька». И телефон дала. Вот я, как дура, звоню. А Венечка мне: «Не изволь беспокоиться. Я сейчас никого не хочу видеть». Представляете?
И, схватив с подоконника сок, Моя Длина агрессивной походкой устремилась по направлению к классу.
В другое время друзья засмеялись бы. Но сейчас даже провал Моей Длины на ниве знакомства с американским внуком особенного подъема эмоций ни у кого из пятерых не вызвал. Все они были сосредоточены лишь на внезапной болезни Венечки.
— Вроде все сходится, — прошептала Таня.
— Говорят же тебе: потом, — строго взглянул на нее Олег. — Потерпите еще два урока.
Репетиция, к счастью, сегодня им не грозила. У Птички Божьей были какие-то неотложные дела. Промаявшись два последних [урока, пятеро друзей поспешили к Олегу.
— С Вульфом я погуляю, — вызвалась Таня.
— Иди, — согласился Олег. — У него, |когда он с тобой, как-то быстрей выходит.
Таня и впрямь скоро вернулась. Вульф, [судя по его виду, прогулкой остался вполне [доволен.
— Ну, так, — начал Олег, когда все, наконец, расположились в гостиной. — Вроде всем уже ясно: нам есть чем заняться.
— Куда уж ясней, — буркнул Тема. — Не ожидал я такого от Марии Александровны. Столько сил на ее безопасность потратил.
— Чуяло твое сердце, — покосилась на него Катя.
— Отстань, — отмахнулся Темыч.
— Неужели Мария Александровна сообщница Венечки? — скорбно покачала головой Катя. — У меня просто в голове не укладывается.
— А ты думаешь, она по ночам просто так шастает? — спросил Олег.
— Точно! — хлопнул себя по колену Женька. — Мы ей хлебушек носим, кефирчик! Ей на улицу выходить то ли трудно, то ли вообще нельзя. А она потом ночью свежим воздухом подышать отправляется. И уж так, совсем заодно, кидает кому попало по сто баксов в конвертах.
Ребята невесело усмехнулись. Как-никак, а старушка их обвела вокруг пальца. И у всех пятерых от этого оставался неприятный осадок.
— Я только никак не пойму, что эти сто долларов значат? — повернулась к Олегу Таня.
— Точно пока сказать трудно, — отвечал тот. — Или это деньги агенту за какую-нибудь услугу. А может быть, условный сигнал.
— Я все-таки одного не понимаю, — взъерошил обеими руками волосы Темыч. — Как этот Венечка завербовал Марию Александровну?
— Ну, это просто, — отозвался с уверенным видом Женька. — Пошел в нашу школу. Выяснил адрес. А дальше — совсем плевое дело. Пенсия сами знаете у нее какая. Американец, конечно, ей платит гораздо больше. Ну и…
Дальше Женька продолжать не смог. Друзья покатились от дружного хохота. Им очень живо представился американский шпион, который ходит по школам, чтобы завербовать агентов из учительниц-пенсионерок.
— Причем ищет таких, что постарше и ходят похуже, — сквозь смех прорыдала Катя.
— И дает им самые опасные и рискованные задания, — добавил Олег, который успел уже несколько успокоиться. — Все равно жизнь уже позади. Вот и рискуйте, мол, милые старушенции, во имя нашего дорогого ЦРУ.
Женька усмехнулся и махнул рукой.
— Темыч прав, — снова заговорил Олег. — Самое непонятное, каким образом Мария Александровна стала работать на Венечку?
— Ты же вроде, когда мы с Тверской возвращались, сам говорил, что теперь у тебя все сходится, — покосился с мстительной усмешкой на него Женька.
— Ну да, — не стал отрицать Олег. — Версия совершенно четкая. Венечка-Эдвард приезжает сюда из Штатов. Здесь ему каким-то образом удается выйти на двух одиноких старушек. Он выдает себя за их внука, таким образом как бы легализуется сразу в двух лицах и спокойно себе работает. А большинство знакомых умиляется: «Ах, какой заботливый внук!» Но Мария Александровна в виде шпионки — совершенно лишнее звено в моей версии. У меня от нее крыша едет.
— Если бы со шпионами крыша не ехала, их во всем мире ловили бы пачками, — возразила Таня. — А так… Сидит незаметненькая старушка, школьники помогать ей ходят…
— Постой, постой… — Олег вскочил с места и начал мерить шагами комнату. — Ну-ка, вспомните. Кем работал покойный Иван Денисович?
— Генералом! — немедленно отозвался Женька.
— Как сказала нам Лена, жизнь Марии Александровны — часть пламенной биографии нашей советской родины, — вдруг со смехом вспомнила Катя.
— Великолепно! — хлопнул в ладоши Олег. — Только главное вы забыли. Муж Марии Александровны не просто там где придется работал, а в Генеральном штабе. То есть наверняка был допущен к каким-то военным секретам. И если бы захотел, мог бы стать очень полезным любой иностранной разведке.
— А на фига ему? — удивился практичный Темыч. — Он и так в своем Генеральном штабе жил припеваючи.
— Я смотрю, у тебя все так просто, — укоряюще поглядел на друга Олег. — Жил припеваючи! Легко тебе сейчас говорить такое. А он, знаешь, в какое ужасное время работал? Тогда вообще если бы кто узнал, что у него брат живет за границей, такое бы началось! Мало того, что разжаловали бы, так еще посадить могли. Или вообще расстрелять.
И, чувствуя, что взгляды четверых друзей прикованы сейчас к нему, Олег изложил им с солидным видом такую версию. Иван Денисович Золотев был вполне честным военным. Но внезапно с ним встретился какой-то незнакомец, который привез из-за границы письмо от брата. Генерал в панике. Тогда незнакомец ставит его перед выбором: «Или соглашайтесь со мной сотрудничать, или станет известно, что вы скрываете родственников в Америке».
— Ну и… — развел руками Олег. — Генерал Золотое вынужден принять предложение.
