Кошки-мышки с мафией - Трушкин Андрей (читать книги без .TXT) 📗
Из производственного оборудования "Банзай" закупил только роскошную машину "Jeep Cherokee" и несколько радиотелефонов. Из канцелярского оборудования — нож для разрезания бумаги и пару "стэплеров" с набором скрепок. И еще зачем-то две коробки жвачки "Стиноролл".
Тут мне показалось, что я раскусил этот "Банзай". Вероятно, решил я, они тут вскоре развернут бурную рекламную деятельность, которую финансирует японский филиал фирмы "Стиноролл". Правда, мне было непонятно, как такому олуху, как господин Ползунков, доверили должность менеджера. Но чего только связи не делают! Или деньги. В том, что при случае у Ползункова айдется в кармане диплом об оконча-ии сверхмеждународного суперокс-ордского ультрауниверситета по всем пециальностям сразу, я не сомневался, отя вряд ли после окончания школы он итал что-то, кроме чековой книжки. Но я снова ошибся. Никакого рекламного ажиотажа в Электрочугунске не случилось. Только наш тир распоряжением майора Сивухи был передан под склад фирмы "Банзай".
Я чуть голову не сломал, размышляя над тем, что они собираются там хранить. Пока однажды ко мне в отделение не зашли мои племянники — Толька и Колька Затевахины.
Так, благодаря обстоятельствам, я напал на след Моченого. Но это оказался крепкий орешек. Крепкий именно потому, что за его спиной кто-то стоял. Довести допрос Моченого до конца я не успел, так как меня отправили в срочную командировку на укрепление временно неукомплектованного отряда железнодорожной милиции станции "Конино".
Когда я приехал на место и покрутился в отделении, то понял, что не очень-то здесь во мне нуждались. Штат тут был не заполнен всего на одну единицу. А это по сравнению с общим состоянием дел — когда в ином отряде не было и половины личного состава — выглядело совсем не катастрофически.
Но приказ есть приказ. И я оставался в "Конино" до тех пор, пока не позвонил к себе на работу — сержанту Прокопенко. Очень мне было интересно выяснить, допрашивал ли Сивуха Моченого самолично? То, что он представит факт поимки рецидивиста как исключительно личную заслугу, я не сомневался. Когда же я узнал, как обстоят дела на самом деле, то чуть не упал с табуретки. Моченого отпустили! Не на поруки, не под залог, а просто так, открыли двери камеры и — иди гуляй, Вася! Отпустили по личному указанию Сивухи — точно так же, как и Ползункова!
Было от чего падать с табурета.
Эти сведения заставили меня глубоко задуматься. Было похоже, что мальчишки правы, и я напал на след торговцев наркотиками. Какие же, интересно, у них были обороты, что Сивуха, жертвуя своей карьерой, шел на все, чтобы их прикрыть?
Я понял, что мне надо докопаться до истины, и чем быстрее, тем лучше. Я договорился с начальником отдела в "Конино", благо мужик он был нормальный, и рванул обратно в Электрочугунск.
Как оказалось, весьма вовремя. Когда я приехал домой, то был здорово ошарашен. Запасной ключ от квартиры лежал не так, как я его оставил! Или у меня был проведен негласный досмотр, или в прихожей ждала засада. Но я просто поверить не мог, что начальник отделения "Конино" стуканул на меня. А ведь, кроме него, никто не нал о моем отъезде. К тому же свое местожительство я тщательно скрывал на всякий случай, да и не любил попоек по выходным с неожиданными гостями), в личном деле был указан адрес, по которому я прописан.
Осторожно я вошел в квартиру и чуть е рассмеялся. Ну конечно, я упустил" з виду самую банальную причину несанкционированного посещения берлоги — моих племянников!
Когда я осмотрелся повнимательней, о заметил на столе бумажку с цифрами. Решив, что Коля и Толя развлекались тут шифровальным делом, я со вздохом отложил ее в сторону. Ладно, пусть лучше цифры, чем сигарета, бутылка и девушки с тяжелыми последствиями.
Но стоило мне дойти до кухни и зажечь газ, как я понял, что стоит взглянуть на эту бумаженцию еще разок. Дело было в том, что на ней стоял жирный восклицательный знак. Это могло ничего не означать. Или, наоборот, свидетельствовало о чем-то важном.
Пока я нашел ключ к этой записке — чуть не сопрел. В основном из-за "гидраргиума". Из-за этой аббревиатуры пришлось даже побеспокоить мою давнюю подружку, у которой я когда-то видел химическую энциклопедию с таблицей Менделеева. Отвязаться от — этой девушки стоило мне еще больших трудов, чем дешифровка записки. Эх, а ведь когда-то я и дня без нее прожить не мог. Вот она — теория относительности в действии.
Содержание послания меня изумило еще больше, чем известие о том, что Моченый отпущен на свободу.
По своим каналам я выяснил, что, действительно, квартира Затевахиных была ограблена — открытую дверь на лестничную площадку заметили соседи, вызвали участкового, и тот ее опечатал.
Узнав об этом, я покрылся холодной испариной — мало того, что за пацанами гонялся Моченый так еще и майор Сивуха со всеми приданными ему силами.
Единственное, что я не разобрал в записке ребят, это два слова: "стена" и "Ройлотт". Думать об этом, сидя в кресле и попыхивая трубочкой, подобно Шерлоку Холмсу, у меня времени не было. Я быстро переоделся в бомжовский прикид и решил перенести свою штаб-квартиру в одно логово, где до недавней облавы жили бродяги. Нора эта была спрятана дьявольски хитро — под печью обжига на кирпичном заводе. Место это было уединенное и — что немаловажно — теплое.
Только я перебрался на новое место базирования, как заметил за собой слежку. Чья-то голова мелькнула в коридоре системы коммуникаций. Тихо, но быстро я подобрался к незнакомцу и, как только он выглянул снова, схватил его за шиворот и, словно лисица петуха, поволок к себе.
Я предчувствовал, что мой противник будет сопротивляться, но решил, что я легко его уложу — уж больно он был мелкий. Только я размахнулся, чтобы вдарить ему покрепче, как увидел перед собой чумазое лицо моего племянника Толи!
Из рассказа Толи Затевахина
Только я, значит, размахнулся, чтобы вдарить этому молодчику покрепче, а он вдруг как рассмеется и ну меня тискать! Только тогда я сообразил, что это вовсе не бомж какой-нибудь, а наш Борман!
Тут и я жутко обрадовался. И сжал с ходу рассказывать, чего с нами приключилось. Борман только головой качал от удивления.
Ну и ну, — говорит. — Недооценил я противника. Даже не знаю, что теперь предпринять и к кому за помощью-то обращаться?
Да что тут думать? — тяну я его обратно в катакомбы. — Надо нащих выручать.
Погоди, — осадил меня Борман. — Подумать надо. Разобраться, кто тут наши, а кто чужие.
Я присел рядом с ним и сумку на пол положил. Консервы в ней звякнули, и Борман тут же встрепенулся, как собака, которая услышала, что хозяйка на кухне шурует:
Чего это у тебя там?
Консервы. Из школьной столовой э-э-э… позаимствовали. Чтобы в подземельях, значит, с голоду не околеть.
У Бормана аж глаза загорелись:
— Ну-ка, давай их сюда, а то я с утра не ел. Мои-то продукты вы все вымели… Да, кстати, а что это в записке за два слова таких странных — "стена" и "Ройлотт"?
— Так и знал, что ты не поймешь, — вздохнул я. — Но что делать — во времена Конан Дойля жвачку еще не придумали, да и "Стиноролла" в помине не было…
— Вот в чем дело! — воскликнул Борсан, увлеченно вскрывая десантным ножом банку. — А я-то, голова садовая, думал: зачем им эта жвачка проклятущая? Теперь все понятно — похищенное вещество эти деятели фасовали в пакетики "Стиноролла". А в такой упаковке го через всю страну можно везти совершенно спокойно. И дальше — за границу. Скажем, в Польшу или в Китай. Мол, контрактные поставки. Небось и документы соответствующие у них подготовлены. Ох бестии, ох пройдохи! Эй, чего это сгущенка вареная? Смотри какого цвета — не белого, а Коричневого! Когда это вы ее успели?
Сначала я, значит, тоже не въехал, в ем тут было дело. В столовой ее кипятили, что ли? А потом до меня дошло — мы же этой банкой уровень наэлектризованности лужи в туннеле пробовали. Как я представил, что со мной было бы, если бы Колька меня вовремя из воды не вытащил, так мне прямо дурно стало.
