Саботаж на Олимпиаде - Диксон Франклин У. (электронные книги бесплатно TXT) 📗
Фрэнк взглядом призвал брата к спокойствию.
— Я хочу показать одну запись еще раз, — сказал он. — Джо, пусти-ка ее без звука и держи, пока я не скажу "стоп".
Джо нажал на кнопку, и все в комнате вновь увидели Кори, ведущего репортаж.
— Кори, вы сказали, что не переодевались во второй половине второго дня десятиборья? — спросил Фрэнк.
— Да, — ответил Кори, наблюдая за собой на экране.
— Значит, перед барьерами вы ни рубашку, ни галстук не меняли? — сказал Фрэнк.
Кори занервничал, но ответил решительным "нет".
Фрэнк стоял у него за спиной.
— Вы абсолютно уверены?
Кори встал и обернулся, так что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Фрэнка.
— Сколько раз вам говорить!.. Я ничего другого не надевал! И мы с Адамом не менялись местами, ясно?
— Две минуты прошли, — сообщил Мак-Крэкен.
— Останови пленку, Джо, — спокойно сказал Фрэнк, отворачиваясь от Кори. Он подошел к экрану и заговорил, указывая пальцем:
— Это — Кори во время своего репортажа во второй половине второго дня десятиборья. Микрофон в левой руке, волосы аккуратно причесаны. Как вы знаете, левша делает все не так, как другие. Он все делает "левосторонне" — или неправильно, с точки зрения правши.
— Мы это уже слышали, — резко произнес Мак-Крэкен.
Фрэнк поспешно повернулся к экрану.
— Если вы внимательно посмотрите, как в этих кадрах у Кори завязан галстук, то увидите, что узел скошен и конец его пропущен слева направо, то есть так, как это делает обычно левша. А теперь, Джо, прокрути пленку вперед, до кадров интервью, которое Кори берет в тот же день позднее.
Было слышно, как люди в просторной комнате начали переговариваться, пока Джо прокручивал пленку. Они ждали чего-то сенсационного, и Фрэнк знал, что они не обманутся в своих ожиданиях.
— Стоп, — сказал Фрэнк. — Здесь вы видите Кори через сорок минут, а именно тогда, когда проходят соревнования по прыжкам с шестом. Он держит микрофон в правой руке, а волосы несколько взлохмачены. Мы видели это и раньше, но тогда я не обращал внимания на узел его галстука… а вот здесь, сейчас, обратил.
Джо вгляделся в экран.
— Конец пропущен справа налево! — в изумлении воскликнул он.
— То есть так, как делает обычно правша! — сказал Фрэнк. — Кори, вы только что заявили, что не переодевались. Так что единственное логичное объяснение тому, что ваш галстук завязан по-другому, — то, что это не вы. Это Адам.
Кори обмяк; Адам же резко подался вперед. Люди в комнате что-то вполголоса говорили друг другу. Фрэнк увидел, как на лице Мак-Крэкена появилась еле заметная улыбка. Кэтлин Бартон сияла.
— Невероятно, — сказал вдруг Кори, качая головой. — Мы три года над этим работали. Как мы могли про это забыть?..
— Ни в чем не сознавайся! — бросил Адам, сердито взглянув на брата.
— Почему? — спросил Кори. — Они нас поймали.
— Чем меньше они узнают, тем лучше для нас, — настаивал Адам.
— На это не рассчитывайте, — сказал агент Мак-Крэкен, поднимаясь с кресла. Он извлек откуда-то небольшой магнитофон и нажал на кнопку записи. — Говорите все начистоту. Это вам зачтется.
Адам тяжело осел в кресле.
— Вообще-то это я придумал, — сказал Кори. — Еще три года назад, когда повредил ногу… Я тогда полностью поправился, но скрыл это. Я знал, что Адаму никогда не удавались прыжки. А мы с ним менялись местами всю жизнь. Близнецы часто так делают. Вот я и подумал: "Попробуем-ка этот трюк в десятиборье!" Если мне потренироваться в двух трудных для Адама видах — прыжках в высоту и с шестом — мы будем недосягаемы! Я уговорил Адама и тренировался целых три года…
На лице Кори появилась странная улыбка, но он быстренько стер ее с лица.
— Мы менялись местами и на обычных соревнованиях, чтобы посмотреть, справимся ли. Даже тренеров обвели вокруг пальца. Они думали, Адам одинаково владеет обеими ногами.
Кэтлин Бартон встала и подошла к братьям Коннер: ей нужно было знать все детали.
— Но почему вы хотели сорвать игры? Коннеры посмотрели друг на друга; Адам откашлялся. Лицо его словно окаменело.
— Моя идея, — сказал он. — Я не был уверен, что мы справимся, хоть и проделывали это на других соревнованиях. Тут ведь Олимпийские игры! Весь мир смотрит. Я и подумал — надо что-то сделать, чтобы отвлечь от нас внимание… Кроме того, десятиборье слишком часто показывали по телевидению, я боялся, что нас разоблачат…
— Продолжайте, — сказал Мак-Крэкен. Адам взглянул на Кори и продолжал:
— Мне пришла в голову эта мысль, когда МОК разослал списки: какой спортсмен в какой комнате живет. Если пригрозить участникам какого-то одного вида, может, это еще сильнее отвлечет внимание от нас. Мы выбрали марафон, потому что он разыгрывался как раз в то время, когда Кори прыгал с шестом. Сначала мы послали записку с угрозами в комитет, потом — бегунам. Кори просто подсунул их ночью под двери…
— Но зачем было подливать нефть в олимпийский огонь, сыпать хлорку в бассейн, смазывать перекладину? — спросила Кэтлин. — Вам было все равно, что случится с вашими товарищами-спортсменами?
Кори завертелся в своем кресле, как на сковородке.
— Конечно, нет… но вы понимаете… Нам надо было, чтобы люди поверили в реальность этих угроз.
— Расскажите, как вы это сделали, — предложил Мак-Крэкен. — Начните с олимпийского огня.
— Это моя работа, — признался Адам. — Я бегал по лестницам стадиона, тренировался, как и многие другие. Набрал нефти в бутылку из-под содовой и вылил в факел. Потом добавил туда немного взрывчатки. Пришлось несколько раз подниматься…
— А бассейн? — ровным голосом спросил Мак-Крэкен.
— Это уже я. Взял удостоверение у Адама, — сказал Кори. Он нервно постукивал пальцами по крышке стола. — Просто высыпал в бассейн коробку хлорного концентрата…
— Мы считали, что эти фокусы никому не повредят.
— Уверен, что Кун Цзинь так не считает, — жестко сказал Фрэнк.
— Я смазал перекладину рано утром, после того как рабочие установили снаряды, — сказал Кори. — Проникнуть в зал было нетрудно с удостоверением прессы. Там не было ни души. Мне жаль, что с Кун Цзинем так получилось… Вы же понимаете, мы не убийцы!
— О, конечно! Вы только подсовываете отравленные торты и сливаете бензин, чтобы люди застряли на железнодорожных переездах, — подал голос Джо.
— Говорите о фактах, пожалуйста, — сказал Мак-Крэкен. — Что это еще за отравленный торт? Кори заерзал в кресле.
— У нас тут, на играх, работает двоюродный брат, — сказал Адам. — Он ветеринар. Мы взяли у него какой-то порошок, которым он усыпляет животных…
Мак-Крэкен покачал головой и записал что-то в книжечку.
— А что касается бензина, — продолжал Адам, повернувшись к Джо, — мы только хотели, чтобы вы не доехали до спортгородка. Мы следовали за вами от реки до ресторана. Наверное, немного бензина в баке все же осталось. Мы-то надеялись, что вы не сдвинетесь с места…
— У меня есть еще вопрос, — сказал Фрэнк. — Откуда вы знали, где нас нужно искать сегодня ночью?
— Дежурная в телецентре — моя приятельница, — ответил Кори. — Я просил ее сообщить, если вы опять там появитесь и начнете разнюхивать.
Фрэнк молча обвел глазами комнату. Руководство Олимпиады было потрясено. Все выглядели смущенными и рассерженными. Президент Морреале печально качал головой. Мак-Крэкену явно не терпелось увести Коннеров, а лицо Кэтлин Бартон выражало облегчение: дело было распутано.
Но больше всего Фрэнка удивили Коннеры: Кори и Адам будто впервые осознали, что они натворили. И теперь признания так и лились из них.
Мак-Крэкен сделал знак, и к Коннерам подошли три его сотрудника. Они надели братьям наручники и вывели их из комнаты. Никто из присутствующих не промолвил ни слова. Затем Мак-Крэкен пожал руку Кэтлин Бартон и направился к двери.
— Отлично сработано, — сказал он, проходя мимо Фрэнка и Джо, но не глядя на них.
— Комплимент по самым что ни на есть фэбээровским стандартам, — пробормотал Джо, когда дверь за Мак-Крэкеном затворилась.
