Дело о неуловимом призраке - Кузнецова Наталия Александровна (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
— Здравствуйте, — сказала девушка, входя в комнату деда.
— Это моя внучка, — Павел Демидович с гордостью представил ее Эле.
Олеся увидела лежащий на столе старый альбом, полистала его и наткнулась на тот самый снимок, какой они только что рассматривали.
— Все здесь молодые, красивые… — вздохнув, сказала она.
— А ты что, раньше эту фотографию, что ли, не видела? — удивился Ромка.
— Видела, но очень давно, — захлопнула альбом девушка. — Бабушка Соня была красавица! Я хотела бы ее навестить. Она уже может говорить?
— Пока нет. Мы как раз вместе с твоим дедушкой собираемся к ней в больницу, — ответила Лешка. — Хочешь с нами?
Но Олеся отказалась.
— В другой раз. Сейчас мне заниматься надо, — она вышла, и через некоторое время в соседней комнате зазвучало старинное пианино. Очевидно, прадедушкины гены давали о себе знать.
— Она у вас, конечно, отличница, — утвердительно произнес Ромка.
— Да, она учится хорошо, — сказал Павел Демидович.
Лешке почему-то вспомнился любимый всеми фильм Гайдая «Кавказская пленница», девочка смотрела его всякий раз, как только он шел по телевизору, и знала из него наизусть каждую реплику. Вот и сейчас в голову пришла одна из них, относящаяся к главной героине: «Отличница, комсомолка, спортсменка. И, наконец, просто красавица».
— А спортом Олеся, случайно, не занимается? — поинтересовалась она.
— Занимается, — кивнул Павел Демидович.
Лешка не стала уточнять, каким именно. Впрочем, такой, наверное, и должна быть генеральская внучка и правнучка друга самого Римского-Корсакова: умной, красивой, хорошо воспитанной и прекрасно одетой.
А Ромка сморщился, сразу вспомнив о своих несделанных уроках. Конечно, если бы эта чистюля занималась всякими расследованиями и поисками неизвестных преступников, ей некогда было бы получать свои пятерки и стучать по клавишам пианино. А он даже на компьютере поиграть не удосужился, потому что некогда. Эля ему новую игру привезла, так он даже еще не посмотрел, что она собой представляет.
А Эля поднялась и взглянула на часы.
— Пора, пожалуй.
Павел Демидович встал тоже и вдруг, внезапно побледнев, опустился снова на свое кресло.
— А нельзя ли перенести наш визит к Сонечке? — виновато улыбнулся он. — Я, кажется, немножко не рассчитал свои силы.
— Может быть, «Скорую» вызвать? — встревожилась Эля.
— Ну что вы. Просто слабость после больницы. Извините, что отнял у вас напрасно столько времени. Передайте от меня привет, скажите, что у меня все нормально и что скоро я к ней приеду.
— Мы вам вечером позвоним, чтобы убедиться, что оно действительно так.
— Не волнуйтесь, просто я привык целыми днями валяться в постели, а сегодня весь день на ногах провел. Отдохну — и все пройдет.
— До свидания, — попрощался Ромка. А Лешка добавила:
— Не болейте, — и оба с сочувствием посмотрели на старого человека.
Дверь за ними закрыла Олеся.
— Ты проследи, чтобы с дедом ничего не случилось, — строго наказал ей Ромка.
— Обязательно, — ответила она тонким голоском.
— А теперь поспешим в больницу! — Эля, как обычно, подняла у дороги руку. — Убедимся, что там все в порядке, чтобы я могла сообщить об этом вечером Лиде. Или вы домой хотите?
— Нет, мы с тобой, — замотал головой Ромка.
В палату к старушке зашли втроем. Эля поставила на тумбочку пакет апельсинового сока, несколько йогуртов.
— У нее здесь все есть, — предупредила медсестра, — можете не беспокоиться насчет продуктов.
— Как вы себя чувствуете? — подойдя к кровати поближе, спросил Ромка.
Старушка моргнула, по-видимому, это должно означать, что хорошо, а потом Лешке показалось будто, что она говорит: «Киса».
— С кошкой вашей все нормально, — заверила больную Лешка. — Мы ее каждый день навещаем. И цветы поливаем, — добавила она, решив, что если герань, вытянутая Ромкой из горшка и воткнутая обратно, все-таки завянет, то она раздобудет новую, точно такую же, и Софья Яковлевна ничего не заметит.
— Похоже, что больше всего ее волнует кошка, — сказала девочка, когда все вышли из палаты.
— А если бы тебя сюда положили, о ком бы ты спрашивала?
Лешка сразу подумала об Артеме, но говорить об этом Ромке не стала, а вспомнила о своей собаке:
— О Дике, ясное дело. Потому что он от меня зависит. Помнишь, в «Маленьком принце» у Сент-Экзюпери Лис сказал: «Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил».
— А тогда чего ж спрашиваешь? Кошка тоже от нее зависела, а теперь одна осталась. Вот Софья Яковлевна, понятное дело, и боится, что киса без нее теперь пропадет.
— Вы правильно все понимаете, — одобрила Эля и взглянула на часы. — Кажется, у меня еще есть время до очень важной встречи. А домой я уже не успеваю. Может быть, зайдем куда-нибудь перекусить?
— В «Макдоналдс», — тут же обрадовался Ромка, у него после чая с одним печеньицем давным-давно свербило в желудке.
Эля поморщилась. И, как ни странно, Лешка тоже отрицательно замотала головой:
— Пошли в «Краб-Хаус», а?
— Что это? — не могла вспомнить Эля.
— А ты не знаешь. Это новый ресторан на Тверской улице. Я сама слышала по «Эху Москвы», что там живой крокодил обитает. Он как-то раз оттуда сбежал, между прочим, а потом его поймали. Хочется на него посмотреть.
— Ты что, в зоопарке, что ли, крокодилов не видела? — одернул сестру Ромка. Он был твердо убежден, что лучшей еды, чем в «Макдоналдсе», во всей Москве и даже в целом мире не сыскать, и спорить с ним по этому вопросу бесполезно.
Но Эля послушалась Лешку.
— На Тверскую, — согласилась она. — Только ты мне объяснишь, где это находится.
— Совсем недалеко отсюда. Напротив Центрального телеграфа. Так по радио говорили.
— Понятно! — сказала Эля, когда они вышли из машины возле ресторана в самом начале Тверской. — В молодости я приходила сюда в кафе поесть необыкновенно вкусного мороженого, орехового, политого шоколадом. А теперь, значит, здесь крокодилов подают.
— Что ты, вовсе не крокодилов, а всякие рыбные блюда, — опровергла ее Лешка. — Ну, и крабовые, на-верное.
Эля улыбнулась.
— Значит, крокодилами сюда только заманивают.
Они поднялись на второй этаж мимо сидящего в небольшом аквариуме, похожего на корягу, метрового крокодильчика и уселись за стол недалеко от окна. Народу в ресторане было немного, и Ромка сел лицом к залу, чтобы разглядывать новых посетителей. Недалеко от них еще в одном аквариуме плескались большие рыбы неизвестной породы.
Официант подал всем троим по огромной синей папке с надписью «Меню». Ромка с Лешкой мигом их открыли и принялись внимательно изучать содержание. Цены здесь в условных единицах. Лешка прекрасно знала, что условные единицы означают доллары. Увидев, что самое дешевое мороженое стоит девять баксов, она закрыла меню и поднялась:
— Что-то и мне в «Макдоналдс» захотелось. Но Эля, тоже заглянув в синюю папку, сказала.
— Сядь и заказывай все, что хочешь.
Ромка выбрал рыбную солянку и устриц, а Эля с Лешкой — жареную форель. Кроме того, Ромке с Лешкой Эля взяла сок, себе — кофе, и еще всем — по порции мороженого с безе.
В принесенном Ромке горшочке в бульоне плавали маленькие кусочки рыбы, лимона и маринованных огурцов. Он зачерпнул ложкой солянку, попробовал и сморщился: эта ресторанная похлебка невероятно кислая. Выловив кусочек рыбки, он отодвинул от себя горшочек и принялся за устриц. К сожалению, масла в этом блюде оказалось больше, чем самих устриц. Ромка жирного не любил. Немного поковырявшись во втором экзотическом кушанье, он отодвинул от себя и его.
«Вечно мне не везет», — подумал он, глядя, как Лешка с Элей расправляются с симпатичными рыбками по двадцать условных единиц каждая. Он-то хотел сберечь Элины деньги и заказал все самое недорогое, если, конечно, считать, что несъедобная кислятина за три с половиной доллара — это дешево.
Затем Ромка мигом проглотил мороженое, ничуть не наелся, но утешил себя тем, что скоро они с сестрой приедут домой, и там уж он наверстает упущенное. Однако Эля с Лешкой не торопились, и он нетерпеливо оглядывался по сторонам.
