Загадка домашнего привидения - Иванов Антон Давидович (читаем книги .TXT) 📗
— Ну… — замялся Олег.
— Марш ужинать! — последовало новое напоминание со стороны Бориса Олеговича.
— Тимофей, ты дома? — спросил Олег.
— Да.
— Какой еще Тимофей? — тут же вклинился Борис Олегович. — Вот, Нина, — посмотрел он на жену. — Сын нас уже обманывать стал. Как будто я глупый и не понимаю, что они с Танькой трепятся! Тимофея какого-то выдумал!
— У тебя, как я вижу, сегодня с предками полный напряг, — веселился на том конце провода Тимофей.
— Ладно. Пока, — спешно повесил трубку Олег.
— И вообще, я бы на твоем месте занимался не бессмысленным трепом по телефону, а делом, — продолжал Борис Олегович.
— Я и так занимаюсь, — ответил сын.
— Мало, — не согласился отец. — Ты в девятом классе. Пора уже думать о будущем.
Олег украдкой вздохнул. С родителями у него были прекрасные отношения. Но когда отец уставал или был голодным, то заводился с пол-оборота.
— И эти ваши расследования у меня вот тут, — провел ребром ладони по горлу Беляев-старший.
— Боренька! Посмотри, как ты раскраснелся, — охнула Нина Ивановна. — Перестань кричать.
— Я не кричу, а, между прочим, занимаюсь воспитанием сына, — отвечал Борис Олегович. — Сына, который отбился от рук, пока мы в поте лица своего обеспечиваем ему безбедное существование.
— Папа, ты хотел ужинать, — напомнил Олег.
— Естественно, хотел, — согласился Беляев-старший. — Еще в этой пробке торчали на Садовом кольце. Ездить вообще по Москве на машине становится в часы «пик» невозможно.
— Так мы есть-то идем или нет? — посмотрел удивленно Олег на родителей.
Борис Олегович покорно направился в кухню. Минут через двадцать он пришел в самое лучшее расположение духа. И принялся, как ни в чем не бывало, расспрашивать сына о школе и о четверых его друзьях, которых помнил с самого раннего детства.
— Чем вы теперь увлекаетесь-то? — допив чай, спросил папа.
Олег замялся. Он прекрасно понимал, что предок пытается выяснить, не расследуют ли они в очередной раз какую-нибудь тайну. В общем-то, история с Тимофеем пока, строго говоря, на расследование не тянула. Но Олег предпочитал на всякий случай родителей в известность о ней не ставить. Кто знает, во что это все выльется? А отец с матерью и без того напуганы их прошлыми делами.
— Ну что за возраст! — не дождавшись ответа на свой вопрос, возмутился отец. — Ты погляди, Нина! Я его спрашиваю, а он даже не слышит.
— Не приставай к ребенку, — вступилась Нина Ивановна за Олега. — Ты что, не видишь? Он еще не доел.
— Не доел, — немедленно согласился Олег.
— Вот видишь, — посмотрела на мужа Нина Ивановна.
Олег пытался выиграть время, однако изобрести какое-нибудь невинное увлечение ему пока не удавалось.
— Ты мне не ответил, — вновь обратился отец к Олегу. — Чем вы теперь увлекаетесь?
— В бассейн вот ездили, — брякнул тот первое, что пришло в голову.
— Это вы правильно, — одобрил Борис Олегович. — Мне в вашем возрасте тоже нравилось плавать.
— И нам нравится, — очень обрадовался Олег, что увел родителей от опасной темы.
— Когда компанией ходишь, то в бассейне вообще весело, — отметил Борис Олегович.
— Да, папа.
Тут Олега начал душить смех. Ему вспомнилась история с тараканами и мухами.
— Ты что? — удивились родители.
— Да так, — пытался взять себя в руки Олег.
Про Пашкова он предпочел не рассказывать. И, стремясь унять приступ хохота, решил подумать о чем-нибудь грустном. Но коварная память тут же подкинула Темыча в цветастой шапочке. Олег, хрюкнув, выбежал из-за стола.
— Есть больше не хочешь? — спросила вдогонку мать.
— Нет, — крикнул уже из коридора Олег. — Пойду уроки доделывать.
— Какой-то он у нас нервный стал, — произнес с озабоченным видом Борис Олегович. — То вообще нас словно не слышит. То смеется ни с того ни с сего.
— А нагрузка-то у них какая, — ответила Нина Ивановна. — Почти каждый день по восемь уроков. И еще эта группа повышенной математической сложности.
— В общем-то верно, — кивнул Беляев-старший.
— А ты еще на него постоянно кричишь, — укоряюще проговорила жена.
— Я был голодный, — виновато ответил Борис Олегович.
— А у Олежки возраст; сложный, — продолжала жена. — Старайся все-таки себя сдерживать, Боря. Кстати, и тебе лишний раз заводиться вредно для здоровья.
— Постараюсь сдерживаться, — пообещал муж.
Но Олег этой беседы не слышал. Тщательно затворив дверь в свою комнату, он набрал номер Тимофея. Ответил какой-то мужчина.
— Кто спрашивает Тимофея? — с подозрением произнес он.
— Знакомый, — на всякий случай не захотел называться Олег.
— Какой знакомый? — последовал новый вопрос собеседника.
— Олег, — волей-неволей ответил тот.
— Фамилия? — тут же потребовали на другом конце провода.
— Беляев.
— Одноклассник?
— Да не совсем, — объяснил Олег. — Просто знакомый.
— Сейчас узнаю, — ответил мужчина. «И чего он такой допрос мне устроил?» — подумал Олег.
Тимофея не было довольно долго. Олег слышал шаги.
Мужчина куда-то направился вместе с трубкой радиотелефона. Затем в трубке выключили микрофон. Видимо, человек докладывал родителям Тимофея, кто звонит их сыну. «Похоже, у них и впрямь что-то произошло, — пронеслось в голове у Олега. — Хотя в некоторых домах вообще такая подозрительность в порядке вещей». Но мальчику тут же вспомнилось, как в прошлый раз звонил Тимофею. Тогда ему вообще не задали ни единого вопроса. Нет, тут явно что-то не так.
Наконец Тимофей подошел.
— А-а, это ты, Олег. Уладил с предками?
— Нормально, — отозвался тот. — Что там у вас такое? — усмехнулся он. — Я думал, у меня свидетельство о рождении по телефону потребуют.
— Это папин охранник, — понизил голос Тимофей. — Ему взбучку сегодня устроили, вот теперь и старается. Предок думает, что охранник прохлопал…
— Что прохлопал? — насторожился Олег.
— Ничего, — ответил Тимофей. — Просто предок все на охранника сваливает. Но мыто с вами знаем…
Тимофей не договорил. Будто собеседнику и без того должно быть ясно, что он имеет в виду.
— Ты можешь все по-человечески рассказать? — сердито спросил Олег.
— Да то же самое, что у меня, — последовал туманный ответ.
— А точнее?
— Ну, у моего предка зрительная память I очень хорошая, — начал Тимофей. — У нас с ним это наследственное. Говорят, что у всей отцовской родни такая же память. Видимо, ]гены срабатывают. Бабка моя покойная про деда рассказывала, что он любую перестановку в комнате замечал прямо с порога…
— Понятно, — перебил Олег. — А что у вас случилось?
— Так я и говорю…
— Слушай, Олежек, — просунулся в дверь Борис Олегович. — Мне надо позвонить по делу. Потом со своей Танькой потрепешься.
— Я не с Танькой, — замахал на отца руками Олег.
— Ну, да, — понимающе усмехнулся Борис Олегович.
Тимофей тоже фыркнул:
— А у вас что, с Танькой серьезно?
— Не твое дело, — буркнул Олег.
— Ты с телефона когда-нибудь слезешь? — напомнил Борис Олегович.
Олег понял: если их с Тимофеем еще раз прервут, то он не скоро доберется до сути.
— Папа, пожалуйста, подожди пять минут, — с трагическим видом уставился он на Беляева-старшего. — Это очень важно.
Отцовское сердце дрогнуло. Пожав плечами, он удалился, попросив напоследок не называть больше Таню Тимофеем, ибо родители не дураки и все прекрасно понимают.
— Давай скорее рассказывай, — заглушая голос отца, обратился Олег к Тимофею.
— А чего у вас там с Танькой-то? — хохотнул Тимофей.
— Слушай, — ответил Олег. — Ты зачем мне звонил? О Таньке поговорить?
— Да вообще-то нет, — смутился Тимофей.
— Тогда давай о деле, — потребовал Олег. — У нас с тобой времени пять минут. Потом предок мой опять нарисуется.
— Ну, я и говорю, у нас по отцовской линии зрительная память….
— Дальше! — распорядился Олег.
— Дальше — хуже, — взвыл Тимофей. У отца то же самое, что у меня, оказалось, — будто заклинило Тимофея.
