Кошмары Серебряных прудов - Устинова Анна Вячеславовна (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Мало ли. У Толяна полно всяких-разных приятелей. Сидит у кого-нибудь дома, а попозже возвратится как миленький.
— Я тоже так думаю, — отозвалась Жанна. — Ладно, Федор. До завтра.
Я положил трубку, но телефон почти тут же вновь начал звонить. Это оказалась мама Толяна.
Глава VI
ЗЕРКАЛО
Утром я, как обычно, зашел за Жанной, чтобы якобы идти в школу. Она первым делом мне сообщила:
— Мы только что с Динкой по телефону разговаривали.
— А что в этом такого необычного? — войдя в лифт и нажав кнопку первого этажа, спросил я.
— Необычное, что Толян до утра так дома и не появился, — откликнулась Жанна.
— Ну да? — удивился я. — Кстати, мне мать Толяна тоже вчера звонила. Но, сама понимаешь, я ничем не мог ей помочь. Кстати, откуда Динка узнала, что Толян так и не вернулся?
— Да, понимаешь, Динке позвонила Светка, а Светке еще кто-то сообщил…
— Наверное, Славка, — предположил я.
— Вполне вероятно, — откликнулась Жанна. — В общем, наш Толик к кому-то капитально завалился.
— Не завидую я теперь ему, — мне живо представилось, что сделает с Толяном мать после его возвращения.
— А раньше ты, значит, ему завидовал? — полным язвительности тоном произнесла Жанна.
— Раньше я вообще старался о нем лишний раз не думать, — ответил я.
Завернув за угол нашего дома, мы оказались на детской площадке.
Гляди, какую потрясающую снежную бабу слепили! — восхитилась Жанна.
Я изумленно присвистнул. Ручаюсь: вчера вечером, когда мы возвращались от Пелагеи, ничего подобного тут не было. Теперь посреди детской площадки гордо стоял замечательный снеговик. 'Голову его увенчивала вязаная шапочка-петушок. Автор снеговика, видно, не поскупился для своего творения. Подойдя ближе, я немедленно понял, почему этот снеговик сразу показался нам с Жанной необычным. У него было… настоящее |лицо с глазами. С живыми голубыми глазами.
Снеговик пристально смотрел на нас, и от этого взгляда у меня по спине бежали мурашки.
— Федор, — крепко сжала мне руку Жанна, — ты видишь? Он смотрит. Интересно, как они это сделали?
— Наверное, это глаза от какой-нибудь деткой куклы, — нарочито небрежно проговорил я, преодолевая внутреннюю дрожь, потянулся к глазу снеговика.
Глаз моргнул. Я отдернул руку и осторожно покосился на свою спутницу.
— Ты ничего не заметила?
— Нет, — покачала головой она. — А что я должна была заметить?
— Да так. Видимо, показалось, — не стал делиться ощущениями я.
Впрочем, я и впрямь был почти уверен, что снеговик даже не думал моргать, и хотел еще раз потрогать его глаз, когда Жанна вдруг сказала:
— Федор, а ведь он на кого-то очень похож.
— Похож? — переспросил я. — На кого же, интересно?
— Сам погляди, — каким-то странным тоном добавила Жанна. — И, между прочим, шапочка у него точно такая же. Я теперь узнала ее.
— Такая же, как… — хотел уточнить я, однако вопрос мой оборвался на середине.
Из снеговика на меня взирало лицо… Толяна Волобуева.
— Теперь понял?
— Понял. Это Толян, — кивнул я и, хлопнув снеговика по тому месту, где у людей находится левое плечо, воскликнул: — Привет, Волобуй! Как тебе не стыдно! Мать ищет, с ног сбилась, а ты тут стоишь!
— Не надо так шутить, — поежилась Жанна.
— А чего такого, — отмахнулся я. — Но как похож-то. Интересно, кто его слепил?
— Мне тоже интересно, — задумчиво проговорила Жанна. — Между прочим, если Толян не вернется, надо будет сказать про снеговика его матери.
— Зачем? — не понял я.
— Ну, вдруг это какая-нибудь зацепка, — объяснила Жанна. — Так лицо могли слепить только с натуры. А лепили снеговика вчера вечером, уже после того, как мы с тобой здесь прошли. Значит, после семи. То есть в это время Волобуй наверняка был у нас во дворе. И те, кто его тут видели, могут знать, куда он потом направился.
— Ну, Жанка, ты прямо Шерлок Холмс с его методом дедукции. Только, думаю, зря стараешься. Вот вернемся после Пелагеи в школу, а Волобуй наверняка уже там.
— Ладно, пошли скорее в деревню.
Мы двинулись прочь со двора. Я обернулся и кинул последний взгляд на странного снеговика. то ли в этот момент на него упала тень, то ли еще по какой-то причине, но мне показалось, лицо Толяна приняло умоляюще-тоскливое выражение. Он будто бы обращался ко мне с немой мольбой, и от этого у меня в груди возник холодок. «Зачем они сделали снеговику такие глаза?» — с осуждением подумал я и, отвернувшись, поспешил за Жанной, которая успела уйти вперед.
Мы миновали Серебряные пруды, а странный снеговик все не выходил у меня из головы. Наконец я спросил у Жанны:
— А ты не думаешь, что это они куда-то его девали?
Кто? Кого? Куда? — уставилась она на меня. Я понял: «Она думает о чем-то совершенно другом».
— Ну, те, кто лепил снеговика, куда-то девали потом Толяна, — пришлось объяснить мне.
— Вообще-то запросто, — согласилась Жанна.
— Слушай, — вдруг осенило меня. — Наверное, это рэкет.
— Рэ-экет? — Жанна споткнулась и чуть не упала в сугроб.
— А чего такого? — продолжал я. — Не забудь, что Толян позавчера основал собственное предприятие, если так можно выразиться, очень малого бизнеса. Вот и его решили заставить делиться, Он, к примеру, отказался, и его сперли. Или, — тут же возникла другая версия у меня, — Волобуй принял на хранение чьи-то ботинки, а их свистнули. Хозяин потребовал возмещения ущерба. Волобуй оказался недостаточно платежеспособен.
— Правильно, — подхватила Жанна. — Теперь его сперли, а позже позвонят матери с требованием выкупа в размере стоимости ботинок. — Она выдержала короткую паузу и добавила: — Одного только, Федя, не понимаю, зачем было лепить такого похожего на Толяна снеговика?
— Ну, вероятно, с ним просто вели серьезный разговор у нас во дворе, и кто-нибудь от нечего делать по ходу лепил снеговика. Ну, знаешь, как некоторые разговаривают и одновременно что-нибудь на бумаге рисуют.
— А глаза тоже по ходу дела? — внимательно поглядела на меня Жанна.
— Нет, таких глаз на ходу не сделаешь, — откликнулся я. — Значит, кто-то их для чего-то припас и носил с собой в кармане.
— Тоже очень странно, — задумчиво произнесла моя спутница. — С какой целью человек будет носить в кармане искусственные глаза?
— Ну, например, для какого-нибудь розыгрыша, — возникло у меня довольно логичное объяснение. — Подкидываешь такой вот глаз в компот. Человек сперва спокойно его выпивает, а потом обнаруживает на дне стакана…
— Очень смешно, — сморщила переносицу Жанна.
— Тебе, может, и не смешно, а Толян от такой шуточки наверняка бы остался в восторге, — не было на сей счет никаких сомнений у меня. — Так что снеговика явно лепили друзья Толяна.
— Выходит, кто-то из них очень здорово лепит, — сказала Жанна. — И почти наверняка хорошо рисует. Волобуй из снега вышел как живой.
— Тогда ясно, как действовать, если он сегодня в школе не появится, — возник план у меня. — Выясним, кто из приятелей Толяна умеет хорошо рисовать. Полагаю, среди «детей джунглей» таких найдется не очень много.
— Если вообще найдутся, — покачала головой Жанна. — Но вообще-то ты знаешь, Федя, меня сейчас гораздо больше волнует здоровье собственной мамы.
— Кстати, ничего не известно? Как она сегодня? — только сейчас поинтересовался я.
— Когда вернемся из школы, позвоню на работу Ольге Николаевне, — сказала Жанна. — Она собиралась днем съездить в больницу и попытаться пройти к матери. Или хотя бы увидеться с лечащим врачом.
В половине девятого утра деревня Серебряные Пруды оказалась столь же безлюдной, сколь и вчера вечером. На первый взгляд могло показаться, будто людей отсюда давным-давно выселили. Лишь дым, валивший из печных труб, свидетельствовал, что какая-то жизнь здесь все-таки теплится.
Миновав длинную улицу и свернув в переулок, мы подошли к калитке Пелагеи. Я протянул руку, чтобы толкнуть ее, но невольно попятился назад и едва не сшиб с ног стоявшую позади Жанну.
