Блин против Деда Мороза - Некрасов Евгений Львович (книги онлайн полностью txt) 📗
Мотоцикла в сарае не было.
Вообще ничего криминального Блинков-младший пока что не заметил. Завхоз командует, а провинившийся: чем-то ученичок исправляется с трудом. Днем такая картина показалась бы совсем обычной. Но в одиннадцатом часу вечера…
Завхоз продолжал командовать, Насморочный молча громыхал лопатами. Блинков-младший не видел его лица: Насморочный все время работал спиной к дырке. Но эту-то спину он видел замечательно.
Спину, обтянутую джинсовой курткой, и коротко стриженный белобрысый затылок.
Насморочный занимался на первый взгляд мартышкиным трудом: переставлял из одного угла сарая: в другой громыхающие лопаты. Лопат было много. Насморочный пыхтел, завхоз его поторапливал. Постепенно в их трудах стала видна система: сообщники освобождали от лопат длинный прямоугольник пола – три положенных рядом широких доски.
Завхоз нашел в куче хлама железный лом и уже стоял наготове. Как только Насморочный освободил последнюю доску, он, поплевав на руки, поддел ее ломом. Заскрежетал вбитый для видимости одинокий гвоздь.
Под оторванной доской чернела яма.
Глава XVI
ТАЙННК СО СКЕЛЕТОМ
Положительно, дурацкий рапорт гимназиста подтверждался пункт за пунктом. То шпион Владик «заколачивает досками промежудки забора», то «ходит в подземный ход». Теперь чего доброго поймает кого-нибудь и съест.
Насморочный подхватил оторванную доску, приподнял и отшатнулся.
– Петрович, там…
– Давай работай, – с ухмылкой сказал завхоз.
Бледный, с прыгающими губами, насморочный, снова взялся за доску. Теперь Блинков-младший рассмотрел его лицо. Парень был ему незнаком.
Заскрежетал второй гвоздь, расставаясь с обжитой дыркой в доске. Свет фонаря упал в подпол, и стало видно то, что испугало Насморочного. Блинков-младший почувствовал на плече Иркину руку. Она так впилась ногтями, что даже через куртку было больно,
Это называется черный юмор. Расскажут – засмеешься, сам увидишь – ужаснешься.
ПОД ПОЛОМ БЫЛ СПРЯТАН СКЕЛЕТ!
Здравствуй, близлежащая старуха!
– Доставай, – хладнокровно приказал завхоз.
– Ни за что! – отрезал Насморочный с твердостью прижатого к стенке труса.
– Дурачок, ты что подумал? – улыбнулся завхоз.
– Да ничего не подумал, это ваши дела. Скелет и скелет. Только я доставать его не собираюсь. Я его вообще не видел.
Пожиратель старух засмеялся в голос.
– Да это учебное пособие, дурилка! Настоящий скелет, соображаешь? Не гипсовый, не пластмассовый, как сейчас для школ делают, а настоящий. Он хороших денег стоит.
– Очень он вам нужен, – буркнул Насморочный, не торопясь обниматься с настоящим скелетом.
– Твое дело не рассуждать, нужен или не нужен, а помогать. Сегодня же надо все вывезти.
– Ментов боитесь?
– Боюсь, – без смущения подтвердил завхоз. – Теперь начнут кругом шнырять и наткнутся.
– Да кто наткнется, кто наткнется?! – жалобным голосом возмутился. Насморочный. Небось до сих пор никто не наткнулся!
– Береженого бог бережет, – ответил завхоз. – Вдруг они собаку пустят?
Он сам спрыгнул в яму, которая оказалась ему по грудь, и стал подавать Насморочному:
– скелет,
– старую швейную машинку в деревянном футляре,
– голубой унитаз,
– салатовый бачок к унитазу,
– глобус,
– охапку люминесцентных ламп в защитных коробках из гофрированного картона,
– красную бархатную тряпку – похоже, занавес,
– школьный вольтметр,
– напольные часы размером с небольшой шкаф…
Барахлу не было видно конца.
Блинков-младший взял Ирку за руку: уходим.
Росная трава поскрипывала под ногами. Месяц сбросил маскировочную тучу и нагло шел по пятам. Уже можно было говорить в полный голос – в сарае не услышали бы, да и обидно честным людям скрываться от воров. Пусть Владик скрывается и говорит шепотом. Но так мерзко было на душе, что говорить не хотелось. Даже Иркин болтунчик пропал. Похоже, она чувствовала то же, что и Блинков-младший.
Пенсионерские скамейки у подъездов пустовали, но Блинков-младший с Иркой по привычке уселись на холодильник за помойкой. Машина Ивана Сергеевича стояла во дворе – пригнал со стоянки, чтобы ехать за ними на дискотеку. Заявится сейчас дочка Ирочка домой и расскажет папе, как славно повеселилась у сарая со скелетом. Рассказать ей придется: с дискотеки не приходят по щиколотку в грязи.
– В милицию будем звонить? – спросила Ирка… Блинков-младший сам об этом думал.
– Зачем? Ир, ты, что ли, не поняла? Этому барахлу сейчас грош цена. Ручная швейная машинка, бархатный занавес…
– Скатерть, – поправила Ирка. – Она с кистями была.
– Ну, скатерть. Кому нужна бархатная скатерть с кистями? Разве что какая-нибудь близлежащая старуха захочет молодость вспомнить.
– Почему близлежащая?
Блинков-младший рассказал, какая история вышла с рапортом гимназиста, и они посмеялись.
– А я знаю, почему Ваня тебе говорил, что ветки ломать – диверсия, – догадалась Ирка. – Помнишь, рубили тополя, а его мама кричала: «Прекратите, это экологическая диверсия!» Она немножечко с уклоном в экологию… – Ирка помолчала И.взорвалась: – Митек, он, может, всю жизнь воровал! А я с ним должна здороваться и по имени-отчеству называть?!
– Он сам себя наказал, – заметил Блинков-младший. – У нас воровал, а пользоваться боялся. Получается, ничего не нажил, кроме страха. А теперь не сажать же его в тюрьму из-за бархатной, скатерти. Пускай лучше на пенсию уходит.
– Да, – согласилась Ирка. – Я бы тоже чувствовала себя паршиво, если бы старичок из-за меня сел в тюрьму. Даже такой гад, как Владик. Все-таки он у нас электротехнику преподавал и всем пятерки ставил.
– Это когда? – удивился Блинков-младший.
– Например, сегодня. Нас же на «труде»учат всякой чепухе для одиноких женщин: фартук сшить или шарфик связать. А в этом году трудовичка ушла работать на курсы икебаны. Вот Владик нам и показывал, как лампочки вворачивать и менять электропроводку… Митек, а ведь он сам на пенсию не уйдет. Сейчас никто уходить не хочет, потому что пенсии маленькие.
– А мы Плотве позвоним, пускай она его застукает, – решил Блинков-младший.
– У тебя есть ее телефон?
– У меня есть компьютер…
– Тогда звони, уступаю тебе это удовольствие. А я пойду к себе, а то холодно. Туфли новые из-за тебя промочила, бестолочь. – Ирка быстро клюнула Блинкова-младшего в щеку озябшими твердыми губами. – Не раскисай, великий сыщик! Прорвемся!
Блинков-младший и не раскисал. Конечно, прорвемся!
Плотва – замдиректора школы. В восьмом «Б» она преподает историю. Странная. Другие летом в отпусках, а она везет ребят куда-нибудь в Краснодар фрукты собирать.
В прошлом году Суворова натерла свечкой классный журнал. Плотва хочет поставить отметку, а ручка не пишет. Все хихикают, и Валька тоже. Непонятно, чем суворовское хихиканье отличалось от других, только Плотва спокойно, не поднимая головы, говорит: «Валя, в классе «Г» Пустовойтов взломал пароль на школьном компьютере. А ты – со свечкой, как бабушка, которая не верила в электричество».
И спеклась Суворова. Ее этой «бабушкой»задразнили.
Несгибаемая училка Плотва. Железная леди! Блинков-младший был уверен, что завхозу осталось потрудиться до пенсии не больше часа.
Дома он сунул в компьютер лазерный диск «Телефонная база», нашел телефон Плотицыной Е. В., позвонил и все рассказал.
– Дима, если это розыгрыш, – басом предупредила Плотва, – то я лучше посмеюсь не сейчас, а на педсовете, когда тебе поставят тройку в четверти по поведению.
– Я себе не враг, – заметил Блинков-младший. – Только вы в милицию не сообщайте.
– Ого! и это говорит непримиримый борец с преступностью? – изумилась Плотва. – Ничего тебе не обещаю, пока сама не разберусь. Сейчас подъеду к школе. До завтра, сыщик!
