Формула Бельмондо - Щеглов Дмитрий (читать книги без txt) 📗
Настя пришла в себя и пошла в наступление на отца.
– Папа! Не утрируй! Я ведь кожаный диван в твоем кабинете не тронула.
– Еще этого не хватало.
Возмущение Сан Саныча медленно сошло на нет. Он неожиданно заявил, что когда увидел, как я полосую диван, то подумал, что ищу в нем драгоценности. А что он еще должен был подумать?
– Ну, вот, а мы хорошее дело сделали! – успокоила его Настя. – Ты бы никогда в жизни не расстался с этим барахлом.
– А вот это ты уже с чужого голоса поешь! – сказал Сан Саныч.
– Я с мамой согласна! – быстро ответила Настя.
Пока отец с дочкой выясняли отношения, я стоял как неприкаянный. Чего встревать в чужой разговор и так все понятно. Настя перегнула палку. Никто бы ей не разрешил резать диван. Когда Сан Саныч вновь повернулся ко мне, я не смог ничего умнее придумать, как спросил его, продолжать мне дальше резать или прекратить на этом?
– Чего уж теперь? – махнул рукой Сан Саныч.
– И кресла можно? – на всякий случай решил я уточнить.
– Вы и кресла собрались порезать? – удивился он.
– Папа! – послышался воркующий голос Насти. – Нам обивки может не хватить.
– Но они же, почти, как новые…
– Вот, именно! – стояла на своем Настя! – Почти! А почти не считается. Что мы хуже других?
Этот довод видимо был сильным аргументом. Сан Саныч окончательно махнул на нас рукой.
– Делайте что хотите, только куда вы теперь денете этот диван и кресла? Если выставить к мусорным бачкам, люди скажут, специально порезали, чтобы никому не досталось.
Настя его успокоила.
– Не волнуйся папа. Данила что-нибудь придумает!
Сан Саныч впервые улыбнулся и сказал:
– Я в этом ни минуты не сомневался. Ваш дружок на придумки горазд. Хотелось бы на ваш фаэтон хоть одним глазом глянуть. И кто интересно у вас будет тягловой силой?
Молодец Настя. Промолчала она о том, что мы собрались запрягать страуса Ваську. Лишь спросила отца, можно ли на время отдать еще и коврик?
– Какой же это коврик, это ковер! – сказал Сан Саныч.
Хорошо, что в это время у него зазвонил мобильный телефон. Настя рыкнула на меня:
– Чего, стоишь как истукан. Заканчивай быстрее!
Я, на всякий случай еще раз, в присутствии Сан Сныча громко спросил:
– И кресла, резать?
Сан Саныч как-то неопределенно махнул головой. Я понял, что нет, резать нельзя, а Настя поняла наоборот. Обивки с дивана могло не хватить, это даже мне было видно. Поэтому когда Сан Саныч продолжая деловой разговор ушел к себе наверх, мы быстро порезали оба кресла. Затем скомкав сунули красный бархат в целлофановые пакет, и торопливо ретировались из Настиного дома.
– За такие дела, меня бы дед два дня порол ремнем! – на обратной дороге сказал я Насте. Она стрельнула в меня удивленными глазами.
– Тебе доставалось ремня?
Я покраснел. Было такое в прошлые года, когда я был возрастом. Мне и Даниле дед всыпал пару раз, когда мы взрывали на костре патроны. После того случая дед сразу же продал ружье. Я соврал:
– Нет, ремнем не доставалось, но дед всегда грозится им.
– Врешь ты все!
– Чего мне врать!
Когда мы пришли к Даниле, возок он уже отчистил от грязи и теперь прикручивал к нему отпиленный кусок доски.
– Чего вы там так долго копались? – с возмущенным возгласом встретил он нас. – Я тут один уже совсем запарился. Поддержать даже некому. – И тут же хитро прищурив глаза, спросил: – Дома никого не было?
– Сан Саныч пришел!
– Ну и…
– Ну и сказал, – решил я постращать дружка, – чтобы ты брал иголку с ниткой и шел ремонтировать диван.
– Правда? – глаза у Данилы испуганно округлились. – Или шутишь?
– Чего мне шутить? – невозмутимо пожал я плечами.
Настя его успокоила.
– Папа сказал, чтобы ты, куда хочешь, туда диван и кресла девал. Чтобы сегодня же их забрал. – приврала она. Данила встрепенулся. Он не знал, верить нам или нет?
– Он, что? Мне их отдает?
– Да! – подтвердила Настя! – Сказал, чтобы ты их забрал, потому что он их на свалку сам не понесет. Ему стыдно перед людьми.
– А зачем на свалку, зачем на свалку? – разволновался мой дружок. – Они же у вас совсем новые. Заберу я их. Сегодня же заберу. Если их поставить у нас с бабкой в доме, то представляете, какой вид будет, как у вас Настя в гостиной.
Оскорбил он подружку. Она фыркнула.
– Сравнил, тоже!
– Так вы его все-таки порезали или только начали? – переспросил главный идеолог нашего некрасивого действа.
– Конечно, порезали! – подтвердила Настя. Теперь пришла очередь возмущаться Даниле. С обидой в голосе он спросил:
– Если Сан Саныч отдавал мне диван и два кресла, зачем вы чужое имущество стали курочить? Вы что, думаете, я другой обивки не нашел бы? У меня ее в сарае, на два Боинга хватит. И кожа натуральная есть, и заменитель. Эх, вы! Только себе, да себе…
Честное слово я бы его поколотил за провокацию. А Данила вслух стал вслух рассуждать:
– Блины надо печь, пока сковородка горячая. Раз Сан Саныч отдает мне диван и два кресла, я сегодня же, прямо сейчас их заберу, а заодно мы с тобой Макс и проверим, какую тяжесть выдерживает наша тележка.
– Тележка выдержит хоть черта, ты же сам говорил, что в ней раствор возили. – недовольным голосом возразил я ему.
– Ах, да! Я и забыл! – хлопнул он себя по лбу. И тут же вытащил из кармана запасный аргумент. – Макс, я ведь один до дома диван не дотащу. Кресла я бы один привез, а диван один не смогу.
Интересы Данилы совпали с интересами Насти. Она тоже хотела побыстрее избавиться от испорченной мебели. Но идти с нами отказалась.
– Я тут пока, примеркой займусь. Посмотрю, хватит ли материала на всю тележку. А вы идите, идите… Я ту без вас управлюсь. Кроить женское дело.
Любое дело горело в руках моего дружка. Вот уже и ворота распахнуты. Данила зовет меня:
– Макс, пошли, пока другие не забрали.
– А может, страуса Ваську попробуем запрячь? – подковырнул я своего дружка. Он не понял шутки.
– Нет! Теперь он грант персона, он мне будет золотые яйца нести. Я его с рук теперь буду кормить. Как я раньше не догадался…как раньше не догадался? – всю дорогу бубнил он. – И зачем вы диван и кресла порезали, если знали, что Сан Саныч мне их отдает. Эх, ты, а еще друг называется. Взяли и порезали такой диван. Сан Саныч наверно разбушевался, чуть с ума не сошел когда увидел вас с ножницами?
Я разочаровал Данилу.
– Нет! Наоборот. Сначала он немного покричал, но когда увидел под обивкой шкатулку и открыл ее, он расцеловал нас с Настей.
Данила перестал катить тележку. Рот так и остался открытым.
– Какую шкатулку?
Я помедлил с ответом.
– Старинную! Резная такая. Небольшая была шкатулка. Плоская! А когда он ее открыл…Он нам сразу все простил.
Я взялся за ручки тележки и покатил ее дальше. Мой дружок бежал рядом со мной, и все заглядывал мне в глаза.
– А что было в этой шкатулке? Что в ней было? Золото? Бриллианты? Зачем вы стали диван дальше потрошить? Разве нельзя было его у меня во дворе дорезать? Макс, скажи, что ты шутишь?
– Шучу!
Казалось, он отстал от меня. Но через полминуты богатое воображение нарисовало ему такую картину, что он вновь пристал ко мне с вопросами как липучий репей.
– Макс, но если вы нашли эту шкатулку втроем, он должен с тобой поделиться. Вас трое было: ты, Сан Саныч и Настя. Значит, третья часть тебе. Так по закону положено.
– Сан Саныч тоже так сказал! – подтвердил я его слова. – Третью часть он мне отдаст. Вот только у ювелира узнает настоящую стоимость.
На Данилу было жалко смотреть. Таким расстроенным я его давно не видел. Он молча взялся за ручки тележки. Толкал тележку и бухтел:
– Значит, вам троим бриллианты, вам корешки, а мне вершки, мне должен достаться раскуроченный диван. Попробуй теперь еще на него из лоскутов обивку пошить. Вечно мне не везет. А я ведь сам сначала хотел с Настей к ней домой пойти, да потом передумал. Сам, свою удачу из рук выпустил… А то бы мне третья часть досталась… Да! А диван был старинный, им еще от деда достался. Дед, говорят, у них был владельцем мануфактуры. Представляешь, жили и не знали, где искать надо, пока я не подсказал. Вот непруха!
