Дороги призраков - Голден Кристофер (полная версия книги .txt) 📗
– Ну, ну, у нас же нет доказательств, не так ли, крошка? Они не сказали, что именно сделают с ним.
– Знаешь, они без промедления ринутся вперед, вонзая клыки в эти сильные мышцы. – Друзилла прильнула к нему. – Тогда и пустят кровь. Быки будут хрипеть, но все ради искусства.
– Кровь пустят только тогда, когда мы решим, – заявил Спайк, покусывая ее маленький пальчик. Она зашипела и улыбнулась. – И ни минутой раньше.
– Может быть, здесь, но не в Мадриде. Не на корриде. – Ее настроение изменилось молниеносно, как и всегда, и она отпрянула от него, сжав зубы и пылая гневом. – В твоих глазах отражается кровавая Испания, -обиженно заявила она. – Ты обещал мне Испанию. Там все кровоточит, даже небо. Ты же сказал, что мы поедем и будем пить сангрию.
Спайк заложил руки за голову и вытянул ноги, В помещении было слишком жарко, а он был в пальто. На мальчике была более подходящая одежда: рубашка с длинными рукавами и серые брюки. Обычная форма Лондонской общественной школы, где он и Дру поймали ребенка.
– Ну, это было до того, как мы узнали, что Сыновья Энтропии перетащили свой штаб сюда, в Италию, – урезонил ее Спайк. – Чем тебе не нравится это место? – Он обвел рукой маленькую комнатку, обставленную тяжеловатой резной мебелью, с книжными полками, сплошь заполненными пыльными ракушками. Пол был покрыт песком. – Морской воздух пошел тебе на пользу, детка. Вон как порозовели твои щечки.
Сказать по правде, ее щечки были скорее пепельного оттенка. Парочка обосновалась в деревне недалеко от Пизы, и Спайк находил это весьма удобным. Вина было, хоть залейся, а вот местные вампиры не показывались. Как раз подходящий уголок, чтобы утолить его и Дру жажду крови и утрясти делишки с Сыновьями Энтропии, сговориться с которыми оказалось сложнее, чем предполагал Спайк. Сыновья должны были передать Большое Копье и забрать наследника Привратника. За чем же дело стало? Скорее всего, они доверяли ему не больше, чем он им. Что ж, весьма разумная точка зрения.
– Я хочу в Испанию, – надулась Дру.
Спайк по опыту знал, что она нескоро выкинет эту идею из головы, и поэтому с некоторым раздражением произнес:
– Здесь в нашем распоряжении превосходные круглолицые мамочки и нежные херувимы. Тебе разве не нравятся херувимчики, милашка? Могу принести тебе одного прямо сейчас. – Он встал, а мальчик, сидевший рядом, напрягся. Парнишка явно боялся Дру.
Спайк повернулся к нему и сказал:
– Чем же тебя порадовать? Давай сделаем ему татуировку, любовь моя. Он будет просто великолепен со змеей на груди или чем-нибудь в этом роде.
– Не увлекайся, – предупредила Дру. – Он предназначен для бойни.
– Думаю, ты права. – Спайк улыбнулся ей. – Как всегда.
Жак Рене сжал губы. Может быть, чтобы не закричать.
Спайк похлопал Дру по руке:
– Тогда я не прочь чего-нибудь поесть.
– Кого-нибудь пухленького. – Она сорвалась с места, протанцевала к двери, покружилась там, а когда повернулась к ним лицом, на нем уже проступили черты вампира: красивые глаза отливали золотом, слегка выступали острые клыки.
Несмотря на ужас, объявший его, мальчик молчал. Однако Спайк был уверен в том, что ему очень хочется кричать и плакать. Слишком хорошо он знал людей и то, как они могут вопить от страха.
Даллас Мейхью взял в холодильнике, находившемся в нижней части отцовской лодки-тридцатифутовки «Прогулочная», три пива: одно – для себя, другое – Для Спенсера Кэтхема, а третье – на всякий случай, – и высунулся на корму.
– Привет, пижон, – сказал Спенсер и махнул рукой. – Ну-ка, посмотри.
Перед носом корабля клубился густой, белый, напоминавший грозовую тучу туман, угрожающий всей Кассой рухнуть на палубу «Прогулочной».
Даллас пожал плечами:
– Это всего лишь туман.
– Там что-то светится, – не унимался Спенсер. – Там что-то есть.
– Выпей пивка, может, полегче станет, – предложил Даллас.
– Пижон, – снова обозвал друга Спенсер. – Смотри! Даллас пригляделся: туман надвигался на них.
– Поставь эту посудину по ветру! – закричал Спенсер Далласу.
Спустя несколько мгновений ветер наполнил паруса, а мотор задымился от бешеной скорости. Больше ничего нельзя было сделать, и Спенсер прекрасно об этом знал. Его охватила паника.
Далласу было знакомо это чувство. Подозрения Спенсера оправдывались: что-то надвигалось на них в тумане. Это был ночной кошмар, и он преследовал «Прогулочную».
Но что это могло быть? Они всю жизнь прожили в Саннидейле, и никогда ничего подобного не происходило.
Однако факт оставался фактом: гниющий корпус корабля со скелетами на борту гнался за ними. Фигура на носу взвизгивала и гоготала, клацая зубами, как будто хотела укусить воздух.
Ветер завывал. Его звук перекрывало пение мертвеца.
– Вперед! – кричал Спенсер. – Пошел! Пошел! По щекам Далласа катились слезы. Он вспомнил маму, которая страдала от склероза, отца, надрывавшегося на работе, чтобы у Далласа и его брата Курта было все самое лучшее. Он вдруг вспомнил свою давнишнюю глупую мечту о том, что в один прекрасный день он уедет из этого скучного города куда-нибудь в волнующую даль. Туда, где сможет изменить свою жизнь. Впереди маячила гавань. Уже был виден стапель, где обычно пришвартовывал «Прогулочную» отец. Казадось, это так близко. Он всегда умел причаливать, на мелководье выпрыгивал и тянул лодку к берегу.
– Когда будет мелко, прыгай, – сказал Даллас.
Минуту спустя он почувствовал, как днище чиркнуло о песок, нырнул и, разбрызгивая воду, поплыл к берегу. Он набрался смелости и оглянулся в надежде, что все происходящее окажется дурным сном, вызванным некачественным пивом или стероидами, которые он употреблял.
Однако от того, что он увидел, его охватила дрожь.
Туман несся по поверхности воды, как волна прилива. А над ним очень высоко плыли останки корабля. Но этого же не может быть, не может…
– Спенс, – позвал Даллас своего друга, застывшего в кубрике.
Даллас хотел вернуться за ним, на самом деле хотел. Но не вернулся. Наоборот, он изо всех сил стал грести к каменистому молу, где когда-то вместе с матерью наблюдал, как плещутся на мели крабы. И только добравшись до набережной, он оглянулся. Это было как раз в тот момент, когда корабль поднялся в небо.
Даллас безмолвно уставился на него. Окутанный туманом, по небу плыл ночной кошмар, подгоняемый ветром. Вскоре туман сгустился и скрыл корабль мертвецов. Теперь, казалось, ничто не предвещало беды. Даллас потер глаза, не веря своей удаче, и тут вспомнил о друге, который с большим трудом продвигался к берегу.
– Большое тебе спасибо, – накинулся на него Спенсер. – Спасибо, что бросил меня. Ты настоящий друг, знаешь об этом?
– Спенс, – начал Даллас, но ему нечего было сказать в свое оправдание. Он и впрямь бросил друга. Сгорая от стыда, он опустил голову.
– Даллас…
– Спенс, если бы все вернуть, я…
– Даллас поднял глаза на Спенсера, взгляд которого был устремлен куда-то поверх его головы, глаза раскрыты от ужаса, а рот беспомощно открывался и закрывался, не издавая ни звука.
Даллас резко повернулся. На его голову падала сеть. Даллас вскрикнул, когда ледяные веревки обвились вокруг тела и затянулись, врезаясь в кожу.
Сеть стала подниматься обратно в небо.
Даллас попытался глотнуть воздуха, разорвать веревки, но что-то острое пронзило ему грудь. В панике он опустил глаза и увидел, что из тела выпирает стальной прут. Кровь хлестала из раны, как из открытой бочки с пивом.
«Но я не чувствую боли», – поймал он себя на мысли.
Через какое-то время боль настигла его.
Но ненадолго.
– Ах, Париж! Я была уверена, что когда-нибудь побываю здесь! – воскликнула Баффи, увидев верхушку Эйфелевой башни. – Но не знала, что попаду сюда в обществе оборотня и вампира, уснувшего на заднем сиденье.
– Я не сплю, – пробурчал Ангел.
Баффи бросила взгляд через плечо. Они соорудили для него что-то вроде палатки, поэтому, кроме одеял, она ничего не увидела.
