Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью - Линдгрен Астрид (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
- Но Ева Лотта вполне основательна, - заверил комиссара полицейский Бьёрк.
На веранду вышел пекарь Лисандер. На лбу у него обозначилась морщинка, которой прежде не было. Морщинка означала, что он беспокоится из-за своей единственной любимой дочери и у него болит душа, что он вынужден позволить этим полицейским мучить ее вопросами.
- Сейчас она выйдет, - коротко сказал он. - Могу я присутствовать на допросе?
После некоторого колебания комиссар согласился при условии, что пекарь будет молчать и не станет вмешиваться.
- Да, да, может, это к лучшему для Евы Лотты, что папа будет с ней, - сказал комиссар. - Она будет увереннее. Возможно, она меня боится.
- Почему это я должна бояться? - раздался с порога спокойный голос, и на солнечном свету появилась Ева Лотта.
Она обратила серьезный взор своих глаз на комиссара. Почему она должна его бояться? Ева Лотта не боялась людей! Согласно ее жизненному опыту, большинство из них были добрыми, дружелюбными и желали другим добра. И только вчера она всерьез поняла, что среди людей встречаются и злые. Но она не видела причин причислять к ним этого комиссара криминальной полиции. Она знала, что он здесь по долгу службы. Знала, что должна рассказать ему все о том страшном, что увидела в Прерии, и готова была это сделать. Зачем же ей бояться?
Голова у нее была тяжелой после всех пролитых ею слез и после глубокого ночного сна. Веселой она тоже не была. Но была спокойной, совершенно спокойной.
- Доброе утро, малютка Лиса Лотта, - поспешно поздоровался комиссар.
- Ева Лотта, - поправила его Ева Лотта. - Доброе утро.
- Ну, конечно же… Ева Лотта! Подойди ко мне и садись, малютка Ева Лотта, поговорим немножко. Это не займет много времени, а потом сможешь уйти и снова поиграть в куклы.
И это он сказал Еве Лотте, чувствовавшей себя такой старой, почти пятнадцатилетней.
- Я перестала играть в куклы десять лет тому назад, - разъяснила комиссару Ева Лотта.
Полицейский Бьёрк был прав: эта девочка явно была основательным ребенком! Комиссар понял, что надо переменить тон и обращаться с Евой Лоттой как со взрослой.
- Расскажи мне теперь все, что знаешь, - попросил он. - Так, стало быть, ты присутствовала при этом убийстве… была в Прерии вчера после обеда? Как случилось, что ты пошла туда и притом совсем одна?
Ева Лотта сжала губы.
- Об этом… об этом я говорить не могу, - сказала она. - Это - абсолютная тайна. Я была там с секретным заданием.
- Детка, - сказал комиссар. - Мы пытаемся расследовать убийство. И в этом случае ничего секретного быть не может! Что тебе понадобилось вчера в Господской усадьбе?
- Мне нужно было взять Великого Мумрика, - угрюмо заметила Ева Лотта.
Потребовалось довольно подробное объяснение, прежде чем комиссар уяснил себе, что за штука такая Великий Мумрик. В полицейском рапорте, составленном после допроса, было коротко обозначено: «О себе Лисандер сообщила, что 28 июля после полудня отправилась на пустырь, намереваясь забрать там так называемого Великого Мумрика».
- Видела ты там кого-нибудь? - спросил комиссар после того, как была раскрыта тайна Великого Мумрика.
- Да, - ответила Ева Лотта. - Я видела… Грена… и еще одного человека.
Комиссар оживился.
- Расскажи поточнее, как ты их видела, - сказал он.
И Ева Лотта рассказала. Как она видела спину Грена примерно на расстоянии ста метров…
- Стоп! - остановил ее комиссар. - Как на таком далеком расстоянии ты могла видеть, что это - Грен?
- Заметно, что вы, господин комиссар, не из нашего города, - сказала Ева Лотта. - В этом городе каждый узнал бы Грена по походке. Я правду говорю, дядя Бьёрк?
Бьёрк подтвердил, что она говорит правду.
И Ева Лотта продолжила свой рассказ. О том, как она увидела, что Грен свернул на узенькую тропку и исчез среди кустов. И как тот, в темно-зеленых брюках, явился с другой стороны и исчез на той же самой тропке…
- Ты представляешь себе, в котором часу это могло быть? - спросил комиссар, хотя ему ведь было известно, что дети редко могут указать точное время.
- В половине второго, - ответила Ева Лотта.
- Откуда ты знаешь - ты смотрела на часы?
- Нет, - сказала Ева Лотта и неожиданно побледнела. - Но я спросила о времени уби… убийцу примерно через четверть часа после этого.
Комиссар взглянул на своих коллег. Доводилось ли им когда-нибудь слышать нечто подобное? Да, этот допрос явно окажется более продуктивным, чем он представлял себе.
Наклонившись к Еве Лотте, он проницательно посмотрел ей в глаза.
- Говоришь, ты спросила убийцу? Ты в самом деле берешься утверждать, кто убил Грена? Может, ты даже видела, как это случилось?
- Нет, - ответила Ева Лотта, - но если я вижу, как человек исчезает в густых зарослях, а другой кидается туда сразу же следом за ним, а через несколько минут я обнаруживаю первого мертвым, то тут уж ничего не поделаешь: я подозреваю второго. Грен, понятно, мог упасть и разбиться насмерть, но в этом случае пусть меня сначала убедят.
Бьёрк был прав. Ева Лотта и в самом деле была очень основательным ребенком.
Затем Ева Лотта рассказала о том, как она, увидев, что те двое исчезли на тропке, ведущей к Великому Мумрику, пошла в Господскую усадьбу, чтобы переждать их там. И оставалась там самое большее четверть часа.
- А потом? - спросил комиссар.
Глаза девочки потемнели. Настал самый тяжелый момент ее рассказа.
- Я налетела прямо на него на этой узенькой тропке, - с измученным видом тихо сказала она. - Я спросила его, который час, а он ответил: «Без четверти два».
Комиссар, видимо, был доволен. Судебный врач установил время убийства, где-то между двенадцатью и тремя, однако показания этой девочки сделали возможным конкретизировать время где-то между половиной второго и без четверти два. Такой поворот дела мог оказаться чрезвычайно значимым. В самом деле, Ева Лотта оказалась бесценным свидетелем.
Он продолжал допрос:
- Как выглядел этот человек? Расскажи все, что помнишь. Все детали.
Ева Лотта снова вытащила на свет темно-зеленые габардиновые брюки.
- Еще на нем была белая рубашка. Темно-красный галстук. Часы на руке. Целая поросль густых черных волос на руках.
- А какое у него лицо? - живо спросил комиссар.
- У него усы, - вспомнила Ева Лотта. - И длинные черные волосы, которые падали ему на лоб. И не такой уж жутко старый. Выглядел довольно хорошо. Но испуганный и злой. Он убежал от меня со всех ног. Он так торопился, что даже потерял вексель и не заметил этого.
Комиссар глубоко перевел дух.
- Боже мой, что ты говоришь? Что он потерял?
- Вексель, - гордо ответила Ева Лотта. - Разве вы, господин комиссар, не знаете, что это такое? Это маленький клочок бумаги, где на самом верху написано «Вексель». Уверяю вас, это не что иное, как клочок бумаги! Но из-за этих векселей рискуют жизнью, уж поверьте мне!
Комиссар снова оглядел своих коллег. Вчерашний опрос соседей старика на Плутовской горке позволил составить ясное представление о том, что для Грена ростовщичество составляло как бы небольшой побочный заработок. Многие заметили, что по вечерам он принимал у себя дома таинственных посетителей, однако же не так часто. Он явно предпочитал встречаться с каждым из своих клиентов в окрестностях городка. При домашнем обыске у него было найдено множество векселей с обозначенными в них разными фамилиями. Все фамилии были внесены в каталог, и полицейские готовились отыскать каждого из таинственных клиентов Грена. Кто-то из них мог оказаться убийцей. Комиссару же с самого начала было ясно, что убийство произошло как раз из-за того, что некий клиент Грена хотел выбраться из денежных затруднений, в которых, предположительно, запутался. Это, должно быть, и послужило мотивом убийства. На такое дело идут лишь будучи уверенным, что смогут отнять все документы, способные выдать преступника.
А теперь девочка рассказывает, что убийца потерял в кустах вексель. Вексель, в котором обозначена фамилия. Вексель с фамилией убийцы. Дрожащий голос комиссара, когда он склонился к Еве Лотте, выдавал волнение:
