Пудель бродит по Европе - Нестерина Елена Вячеславовна (читать полные книги онлайн бесплатно TXT) 📗
– Но… А как же…
– Без разговоров! Хватай!
С этими словами он распахнул дверь и полез внутрь машины.
Борьба была недолгой, но яростной. Витя защищал своих друзей от двух мужиков, не жалея сил. Но силы эти все-таки были детскими, да и места в фургончике было мало, так что вскоре Николаичу удалось выволочь на улицу Антошу и Арину. А через некоторое время появился изрядно побитый Барбос. Он держал Витю Рындина с накрученной на него ватной телогрейкой. Витя брыкался, норовил ногой долбануть Барбоса, но поскольку голова Вити была накрыта телогрейкой, то он не видел, куда именно бьет, и попадал в основном по Антоше, крепко зажатом под мышкой у Валерия Николаевича. Тот же методично продолжал тащить Антона и Арину к какому-то кирпичному зданию.
А Витя все-таки вырвался. Барбос со своей телогрейкой завалился в сугроб, Витя же снова бросился к своим друзьям – спасать.
И не сообразил, что этим он только помог гнусным дядькам.
– Барбос, идиот, сюда беги скорее! – орал на своего подручного Валерий Николаевич.
Дело в том, что дверь, запертую на ключ, он открыть не мог – руки были заняты. А ключи болтались у него на шее на длинной металлической цепочке.
– Открой! Давай живее! – заорал он подбежавшему Барбосу, вывалянному в снегу. При этом он носом указывал себе на грудь, усиленно кивая на нее. – Вот они, ключи!!!
Барбос сообразил, потянулся к болтающимся на цепочке ключам. Валерий Николаевич нагнулся, продолжая крепко сжимать руками брыкающихся детей, Барбос поймал ключи и вставил один из них в замочную скважину.
И теперь вся эта композиция пятилась назад, чтобы не мешать отвориться двери. Как раз в этот момент Витя Рындин напал на Валерия Николаевича. От неожиданности тот немного ослабил хватку, Арина вырвалась из-под его руки – и теперь дергала Антошу, пытаясь и его освободить. Витя бился с Барбосом, который бросился защищать своего начальника, Николаич быстро пришел в себя и активно пытался запихнуть всех троих детей в только что открытую дверь.
– Бежать надо, а не драться! – крикнула Арина Балованцева, но ее вряд ли услышали.
Вернее, услышал совсем не тот, кто надо.
И через несколько мгновений сильные руки зашвырнули и ее, и Витю в какое-то помещение. Еще спустя секунду вслед за ними со свистом влетел Антоша. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок.
А все дело в том, что на помощь Валерию Николаевичу и Барбосу откуда-то выскочил здоровенный мужик – полуголый, но в кожаном фартуке. Увидев кучу-малу, он не растерялся, а исполнил команду руководителя, которую тот выкрикнул, получив от Вити удар в нос.
И мужик в фартуке просто взял и быстренько перекидал детей туда, куда ему велели.
Красный и потный Валерий Николаевич в полном изнеможении плюхнулся в сугроб.
– Все, молодец, Андрюша, иди к себе, – махнул он рукой здоровенному мужику.
Тот похлопал себя по обнаженным плечам, поправил свой изляпанный и порядком задубевший кожаный фартук и в недоумении продолжал смотреть на босса.
– Иди, иди, сказал, – более сурово прикрикнул Валерий Николаевич. – Как же от твоего фартука, Андрюша, воняет, ужас. Иди работай, не порть мне настроение. Не до тебя сейчас.
Андрюша что-то промычал и медленно побрел в сторону длинного узкого помещения, возле которого стояли бочки, а весь снег вокруг них был залит чем-то ядовито-химическим.
Барбос же бросился к машине – и тут же выскочил оттуда с двумя болонками в руках. Радостно встряхивая ими, отчего шерсть на собаках (особенно на чистой) красиво развевалась и играла, он вернулся к начальнику.
– Оп-па, посмотри-ка, Николаич, какого качества мех! Ты не переживай, что одна псинка обделалась, шерстка-то не попортилась от этого. Эту засранку я отмою шампунем, феном посушу, белочка будет, ну чистая белочка! Как раз на ту шубу пойдет! Куска ведь не хватает – а они ведь одинаковые, собаки-то, и шуба готовая! Ух, милое дело!
– Иди ты отсюда со своей шубой! – рявкнул Николаич, когда Барбос принялся трясти полуобморочными болонками прямо у него перед разбитым носом.
Барбос, ничего не понимая, опустил руки и так и остался стоять, держа за шкирки двух маленьких собак. Потом уселся на свою упавшую телогрейку, глядя на то, как, одновременно что-то лихорадочно обдумывая, беснуется Николаич.
– Какой же сумасшедший черт ее принес сюда? – рычал он. – Какой же ты баран, Барбос! Ты понимаешь, что ты наделал, дебил, понимаешь?
– А чего понимать-то? – пробормотал Барбос, пожимая плечами и преданно глядя на разгневанного начальника.
Сам же он думал сейчас о другом: там, на официальном месте его работы, наверняка уже его хватились – машину-то он в гараж так и не поставил. И теперь на той работе ему конкретно дадут по шапке, если вообще не выгонят. А эта желтая разрисованная машина принадлежит фирме, то есть хозяевам «Тобиаса энд Леопольдуса».
Ребята они были жадные, платили мало, но требовали со своих работников дай боже. Вот из-за этого-то и стал Барбос, он же Степан Анатольевич Кукимотов, работать и на хитрого жука Николаича, то есть часть подобранных собак – обязательно с хорошей шерстью – к нему привозить. Тот платил ничего себе, вот Барбос, как прозвали его сотрудники «Тобиаса энд Леопольдуса» за его явное сходство с его живым товаром, и старался, как мог, – без устали рыскал по городу, высматривая собак с красивой и, главное, нужной Николаичу шерстью, хватал их, запихивал в свою фирменную машину, с большими предосторожностями прятал от острых глаз сотрудников комфортабельного приюта для кошек и собак. Там тоже требовали, чтобы Барбос привозил собак и котов получше – ведь чем больше подобранных породистых животных, тем больше шанс вернуть их за хорошее вознаграждение прежним хозяевам или же продать их кому-то другому по-новой. А значит, это делалось для процветания фирмы… И Барбос трудился на двух фронтах.
Да. И сегодня нашел наконец-то таких собак, каких от него давно требовали, – шмакодявок этих длинношерстых. И еще отличную меховую лайку заарканил. Такую волчью шапку можно из нее забабахать, Барбос и сам теперь уже хорошо начал разбираться в том, из какой собаки что можно сфабриковать.
Так чего ж сейчас хозяин ругается?
Ух, а хозяин мучился! Ух, краснел, бурел и рвал на себе волосы, время от времени рыча и окунаясь пламенеющим лицом в снег. И ругался!
Как он ругался!!!
Его предпринимательская судьбина так предательски переменчива, и так вообще непостоянна и капризна Фортуна – или какая там еще богиня судьбы, которая всем бонусы-подарки раздает? Ну вот почему, только он попросил у банкира-буржуина, Коськи-одноклассника, денежек, так необходимых, чтобы развернуться, – как все это оказалось под угрозой срыва? Деньги-то Коська обещал дать, завтра он их на счет Валере перечислит. А разве перечислит теперь, если его противная дочка возьмет да и расскажет, что она побывала на его, Валерином, предприятии и увидела, что вместо ценного меха он, умница, догадался собак обдирать? Сюси-муси разведет, типа того – собачек жалко, а он, злодей, душегуб бессердечный, на шкуры их пускает, жизни лишает. Да еще и врун – соврал ведь, когда перед Коськой-банкиром трепался, что денег много надо потому, что меха ему из-за границы поставляют, особо ценных пород, типа барана какого-нибудь снежного из Монголии да лемура мадагаскарского! А что такого в том, что под этого лемура жена Валерки Николаевича Алевтина, мастерица – золотые руки, стригла шавку подзаборную, выщип меху делала по последней моде! Красота-то какая получилась, банкирская жена вон как муфте подаренной обрадовалась! Нипочем не догадается ведь, что этот лемур еще недавно по помойкам рыскал, кости собирал и на ее машину из-под ворот лаял. Ему, этому кобелю подзаборному, и жизнь-то не в радость была. А теперь, в виде мадагаскарского лемура, в почете и при химчистке он сколько протянет! И про шапку белую с рыжими пятнами чего говорить – та же история…
Нет, натреплет папаше противная девчонка, по глупости своей детской сболтнет о том, где побывала и что увидела, за вечерним чаем. Папаша-то узнает про его, Николаича, загородную мастерскую, подумает, что развели его на его трудовые банкирские деньги, и ух обозлится…
