Берегись снеговика - Стайн Роберт Лоуренс (читать книги регистрация .txt) 📗
Бежать было некуда. Вход в пещеру преградило чудовище. Снежная армия отрезала путь с уступа.
Все ближе и ближе подходили снеговики. И вот они уже совсем рядом. Так близко, что можно разглядеть ярость в их круглых, черных глазах. Так близко, что хорошо видны змеящиеся шрамы, прорезающие их лица.
Мы с тетей не могли даже пошевелиться. Мы выставили перед собой руки, словно это могло нас защитить.
А потом ахнули от изумления, когда снеговики промаршировали мимо.
Они устремились к монстру. Быстро подпрыгивая. Топая по льду. Руки размахивают, темные глаза горят, как угли.
Устремились к испуганному монстру. И толкнули его. Толкнули его назад.
Снеговики обрушились на него гурьбой. Сперва один. Потом — еще двое. А потом и десять.
Они врезались в чешуйчатую красную тушу. Оттесняли монстра назад, назад…
Чудовище запрокинуло голову в яростном реве.
Но рев быстро заглох, когда снеговики накатили ему на голову.
Мы с тетей потрясенно ахнули, когда снеговики перекатывались через монстра.
И продолжали теснить его назад, к стене пещеры.
Мы смотрели, как мощные руки чудовища отчаянно молотят воздух. Без толку.
А потом монстр исчез под телами снеговиков.
Снеговики толкали его назад. Толкали сильно. Толкали молча.
Словно беззвучная снежная лавина.
А когда они, наконец, отступили, монстр остался стоять, вытянув руки, словно для атаки. Неподвижно. Замороженный в ледяной стене.
Пленник.
Снеговики запихнули его в ледяную стену. Заточили в ловушку из льда.
Мы с тетей стояли, дрожа, у входа в пещеру. Мы все еще держались друг за друга. Мои ноги подкашивались, будто были сделаны из резины. Даже сквозь куртку я чувствовала, как дрожит всем телом тетя Грета.
— Что привело сюда снеговиков? — спросила ее я. — Неужели это твоя работа, тетя Грета?
Она покачала головой; от пережитого потрясения ее глаза были все еще широко раскрыты.
— Я их не вызывала, Жаклин, — сказала она мягко. — Я говорила тебе правду. Я не владею магией. Твои отец и мать были чародеями. Но я — нет.
— Тогда кто же заставил их подняться сюда и спасти нас? — воскликнула я.
— Я! — послышался чей-то голос.
33
Я повернулась и на краю обрыва увидела Конрада. Его серые волосы развевались на ветру. А рядом с ним стоял белый волк.
— Это вы заставили снеговиков маршировать? — воскликнула я. — Вы тоже чародей?
Конрад кивнул. Он бросил взгляд на заточенное во льду чудовище, и лицо его расплылось в улыбке.
— Да. Я послал их тебе на выручку, — сказал он.
Тетя Грета, прищурившись, уставилась на Конрада. Вгляделась в его лицо получше — и изумленно раскрыла рот.
— Ты! — вскричала тетя Грета. — Это ты!
Улыбка Конрада стала шире.
— Да, — ответил он.
— Кто… кто он? — потребовала я объяснений.
Тетя Грета повернулась ко мне и положила руку мне на плечо.
— Жаклин, — сказала она мягко, — я вернулась сюда, потому что надеялась, что он может быть все еще здесь. И да, я не ошиблась. Он здесь!
Она сжала мое плечо и улыбнулась мне, хотя глаза ее были полны слез.
— Конрад — твой отец, — прошептала она.
Мы с Конрадом вскрикнули одновременно.
Он бросился ко мне и заключил в объятия. Его длинная борода щекотала мне лицо, когда он прижался щекою к моей щеке.
— Просто не верится! — воскликнул он, отступая со слезами на глазах. — Прошло столько лет — я не узнал тебя, Жаклин. Как же я счастлив, что Грета привезла тебя обратно в деревню!
— Вы… ты действительно мой отец? — пробормотала я.
Конрад не успел ответить. К нам бежали Илай и Ролонда.
— Ты в порядке? — кричали они.
Конрад указал на Ролонду с Илаем.
— Они спасли вам жизнь! — сказал он нам. — Они сообщили мне, что ты намерена подняться в ледяную пещеру. Как только я это услышал — сразу пустил в ход магию. Я отправил вам на выручку снеговиков.
— Уау! — воскликнул Илай, увидев замороженного монстра. — Глядите-ка!
— Это и был зловещий снеговик, — объяснил ему Конрад. — Не третировать ему больше деревню.
Ролонда с Илаем подошли поближе, чтобы хорошенько разглядеть замороженное страшилище.
Я повернулась к отцу.
— Не понимаю, — сказала я. — Почему ты остался жить возле деревни, когда мама с тетей Гретой уехали? Почему поселился у самой ледяной пещеры?
Он почесал бороду и вздохнул.
— Это долгая история. Когда ты была маленькой, мы с твоей мамой практиковали мощную магию. Наша магия вышла из-под контроля. Мы случайно сотворили вот этого монстра.
Он показал на чудище и покачал головой.
— Мы заморозили его в теле снеговика, — продолжал он. — Твоя мать очень хотела уехать. Она была страшно огорчена и напугана. Ей хотелось уехать от деревни как можно дальше. Ей хотелось забыть о случившемся.
— А ты почему остался? — спросила я.
— Я остался, потому что считал себя в ответе перед жителями деревни, — ответил он. — Я обязан был ради них удерживать снеговика в ледяной пещере. Не давать ему учинить над ними расправу.
Он снова грустно вздохнул.
— Итак, я остался жить наверху, под самым боком у созданного нами чудовища. Но… но… покинуть тебя, Жаклин, было самым тяжелым решением в моей жизни!
Он обнял меня рукой за плечи. И вновь его борода защекотала мне лицо.
— Я всегда грезил о том дне, когда смогу покинуть гору и найти тебя, — сказал он мягко. И теперь чудовище мертво. Кошмар, наконец, закончился. А Грета привезла тебя назад. Наверное…
Его голос прервался. Он улыбнулся тете Грете, а потом и мне. Он глубоко вздохнул и попытался снова. — Наверное… мы можем попытаться снова стать семьей.
Он держал руку у меня на плече, когда мы повернулись, чтобы уйти с горы.
— Эй! — вскрикнула я, увидев, что снеговики преградили нам путь.
Вновь обретя отца, я за всеми переживаниями совершенно забыла про снеговиков!
А теперь они окружили нас плотным кольцом.
Уставились на нас раскаленными глазами-угольками. Но какой же ледяной у них при этом был взгляд!
— Ч-что они будут делать? — выдавила я.
Прежде чем отец успел ответить, от группы отделился один из снеговиков. Он потопал к нам — руки подергиваются, глаза сверкают.
Я вцепилась в папину руку. Снеговики не оставили нам путей к отступлению.
Некуда податься. Нет ни малейшего шанса убежать.
Снеговик остановился в нескольких дюймах от отца и открыл рот.
— Можно, мы вернемся вниз? — спросил он. — Тут, между прочим, чертовски холодно!
