Загадка домашнего привидения - Иванов Антон Давидович (читаем книги .TXT) 📗
— Ладно, мальчики-девочки, — заторопилась Моя Длина. — Мне надо скорее домой попасть. А то ведь завтра Андреев урок, — томно вздохнула она. — Я должна быть в отличной форме.
— А мы еще погуляем, — сказал Олег.
— Тогда до завтра.
И Школьникова унеслась вперед.
— Бедный Андрей, — со вздохом сказала Таня.
— И когда она от него наконец отстанет, — осуждающе покачал головой Темыч. — Лучше бы на Пашкова обратила внимание.
При этом Темыч украдкой покосился на Катю, которая, по его глубокому убеждению, тоже чересчур мало обращала внимания на него, зато почему-то слишком часто увлекалась старшеклассниками. Катя, поймав его взгляд, фыркнула и отвернулась. Тема опустил голову и, размышляя о ветрености женщин, угрюмо поплелся следом за друзьями.
— Самое странное с этим старинным пресс-папье, — снова заговорил Олег.
Они свернули в Ананьевский переулок и пошли к Садовому кольцу.
— Остальное, по крайней мере, укладывается в одну схему, — сказал Олег. — А вот пресс-папье…
— Уж не знаю, в какую у тебя там схему укладывается, — возразил Тема. — А у меня, лично, в голове полный сумбур.
— Смотря с какой точки зрения посмотреть, — потеребил дужку очков Олег.
— С какой ни смотри, — продолжал Тема.
— Да чего вы зря голову ломаете, — вмешался Женька. — Призрак он и есть призрак. Надо только его как-нибудь поймать и как следует с ним побеседовать.
— У Женечки нашего все просто, — с иронией проговорила Катя. — Только интересно, как ты ловить собираешься Тимофея Егоровича?
— Ну… — замялся Женька, который привык, что они всегда имели дело с вполне реальными преступлениями. А тут… тайна есть, а ловить вроде некого.
— А чем тебе пресс-папье не нравится? — тем временем спрашивал Темыч у Олега.
— Тем, что призраки обычно вещей с собой не утаскивают, — ответил мальчик в очках. — Мебель там двигать или крушить все вокруг — это они пожалуйста. Но вот что-то с собой забирать…
— Я тоже такого не слышал, — согласился Тема.
— Вот и думайте, — невесело усмехнулся Олег. — Мне кажется, в этом исчезнувшем пресс-папье и должна крыться разгадка.
— Если Тимофей его куда-нибудь под стол со страха не уронил, когда мы после сеанса бежали на улицу, — сказала Катя.
— А кстати, — вмешалась Таня. — Кто-нибудь помнит, как мы тогда на улице оказались?
Вновь наступило молчание. Каждый из пятерых пытался сообразить, что случилось после того, как они попали в зимний сад? Однако ни один из Компании с Большой Спасской так и не смог вспомнить, как одевался и выходил на улицу.
— Вот вам и Тимофей Егорович, — сказала Катя.
— Я бы на вашем месте поменьше упоминал е|го имя, — посоветовал Тема. — Особенно на ночь глядя, — с опаской вгляделся он в темноту Ананьевского переулка.
Не успел он это произнести, как словно бы по заказу поднялся ветер и с воем понес поземку. Хлопьями повалил снег.
— Пошли домой, — заторопился Олег. — Все равно я чувствую, что сегодня мы ничего путного не придумаем.
— Тем более уже почти восемь, — взглянула на часы Таня.
— Тогда бежим! — едва дождавшись зеленого света, кинулся Олег на ту сторону улицы.
Добравшись до поворота в Портняжный, Олег распрощался с друзьями и поспешил домой…
Наутро перед уроками времени на разговоры у ребят почти не оставалось. Олег лишь успел сказать, что у него появились кое-какие новые соображения, но чтобы утвердиться в своих догадках, ему надо вечером поговорить с Тимофеем. Затем друзья поспешили в класс. Первым уроком сегодня была история, которую вел их классный руководитель. А к нему девятый «В» старался не опаздывать. Андрея Станиславовича все любили.
— Привет, мальчики-девочки! — нагнала друзей около класса Моя Длина.
По случаю урока истории она была одета особенно ярко и вызывающе. Больше всего впечатляло сочетание ядовито-зеленого пиджака с пунцово-красной майкой, по которой через всю грудь простиралась белая надпись «Джанни Версаче».
— Ну, как я вам сегодня? — игриво осведомилась Моя Длина.
— Очень красиво, — обменявшись украдкой выразительными взглядами, ответили Катя и Таня.
— Машка-а! — подлетел к ним в это время Пашков. — Вот это класс! Как в лучших домах!
— А я и есть из лучших домов, ребенок! — с высокомерным видом отозвалась Школьникова.
— Я и говорю, — Пашков не мог отвести глаз от Моей Длины. — Тебе хоть сейчас на этот…
— На подиум, — едва сдерживаясь от смеха, подсказала Катя.
— Вот именно, — подтвердил на полном серьезе Пашков.
— Могу и на подиум, — легко согласилась Моя Длина.
Войдя в класс, она уселась на первую парту возле учительского стола. С этой точки она уже давно вела психологические атаки на любимого учителя. И, несмотря ни на что, надежд не теряла.
— Как вчера прошло-то? — с тоскою поглядывая на Мою Длину, спросил у ребят Пашков.
— Сложно, — отозвался Олег. — На перемене расскажем.
— Ладно, — согласился Пашков. — Учтите, я уже могу с вами дальше работать. Предок мой успокоился.
— Ну-ка, все по местам! — в класс вошел Андрей Станиславович.
В свои тридцать пять лет он был моложав, строен, носил длинную пышную шевелюру и одевался, за исключением самых торжественных случаев, не иначе как в джинсы. Кроме того, он ездил на подержанном мотоцикле «Харли Дэвидсон». Покупал постоянно модные диски, которые с удовольствием давал переписывать всему своему классу. И обладал множеством других замечательных качеств, которые позволили Лешке Пашкову еще в пятом классе сказать, что Андрей у них — «крутой мужик».
Учителем Андрей Станиславович стал тоже не совсем обычным путем. После десятого класса он мечтал заняться классической филологией, но на вступительных экзаменах в университет провалился. Зато попал в армию. И не просто, а прямиком в Афганистан. Там как раз тогда только что начиналась война. Андрей Станиславович умудрился пройти ее без единого ранения. Впечатлений, однако, вынес достаточно.
Вернувшись в Москву, бывший десантник Андрей Пирогов твердо решил: он должен учить детей. И не чему-нибудь, а истории. Поэтому, окончив педагогический институт, он пришел работать в школу номер две тысячи один, где сам учился.
В его выборе крылась еще одна тайная цель. Именно здесь преподавала математику бывшая одноклассница Андрея Станиславовича — Светлана. В конце десятого класса у них начался бурный роман. Когда же Андрей попал в армию, Светлана неожиданно вышла замуж. Теперь роман у них возник снова. Продвигался он трудно. За его развитием следила вся школа, а особенно подопечные Андрея из бурного содружества «В», которые с самого начала взяли любимого классного руководителя под свою опеку.
В конце прошлого учебного года в отношениях Андрея и Светланы наметился, по словам Темыча, «положительный сдвиг», и дело вроде бы даже шло к свадьбе. Однако потом они вновь рассорились. Андрей Станиславович уже который месяц ходил какой-то потерянный, что вызывало большое сочувствие у всего класса, кроме, разумеется, Моей Длины. Школьникова вообще была убеждена, что Светлана не пара Андрею. «Ему, — повторяла она, — нужна умная заботливая жена с положением в обществе». Поэтому Моя Длина в последнее время проявляла на уроках истории особенную активность.
Вот и сейчас, едва Андрей Станиславович появился в классе, Школьникова приняла очень соблазнительную, по ее мнению, позу. Выставив вперед грудь, она постаралась сесть так, чтобы была видна ее новая майка с надписью «Джанни Версаче».
— Школьникова! Сядь нормально! — тут же смущенно отвел глаза учитель.
— Как скажете, Андрей Станиславович, — Моя Длина мигом села как примерная первоклассница. — Ваше слово вообще для меня закон.
— Начинается, — шепнула Катя на ухо Тане.
— Машка! Кончай свои штучки! — бестактно выкрикнул с задней парты Марат Ах-метов.
Моя Длина, сжав кулаки, кинулась к обидчику. Но на полпути ее остановил окрик Андрея Станиславовича:
— Сядь, Школьникова!
— Ну, если вы так хотите… — грозя исподтишка Ахметову увесистым кулаком, Школьникова вернулась за парту.
