Маска демона - Ольшевская Светлана (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Правда? – усомнился я. – Я думал, таким ведьмам это легко…
– Волшебные палочки, Денис, только в сказках существуют, – строго сказала старушка. – В жизни же для всего стараться надо, даже таким ведьмам. В общем, я тогда пару дней думала, сомневалась, взвешивала все за и против. А потом мне вдруг Нинка приснилась. Да четко так, будто в реальности. Знаешь, если б я собственными глазами не видела ее смерть, то подумала бы, что это и есть реальность. Снилось, будто лежу в своей кровати, открываю глаза, а в комнату заходят Нинка и еще одна девчонка из соседнего поселка, я ее пару раз мельком видела до войны, не знаю, как ее звали и что с ней дальше стало, больше я ее не встречала. Вот, заходят, и Нинка говорит так строго: «Не для того я эти бумаги тебе дала, чтобы ты их отдавала кому-то! Прочла – молчи! Никому не рассказывай о том, что знаешь».
Мне было страшно, но я во сне не могла даже пошевелиться. А девчонка прибавила мягким голосом, что когда-нибудь, много лет спустя, Амалия сюда вернется. И тогда я должна буду раскрыть тайну человеку, который предотвратит беду. Она еще несколько раз повторила: белые локоны, помни о белых локонах!
Сказали так и вышли. Только после этого я смогла двигаться. И, наверное, проснулась, потому что услышала, как собаки воют во дворе, а в доме никого постороннего, разумеется, нет.
Глава VIII Открытое окно
Анна Ивановна встала и лукаво посмотрела на меня:
– Долго же я ждала этого человека. И, по правде говоря, не думала, что это будет хлопец. Я тогда решила, когда она про локоны сказала, что человек, которому я должна все рассказать, окажется женщиной с белыми локонами. А оно вон как вышло, вроде пароля!
Наверное, физиономия у меня сейчас была самая дурацкая, потому что старушка не сдержалась и прыснула.
– Это… я, что ли, тот человек?! Вы что, шутите? Да как я могу остановить ведьму! – подхватился я.
Старушка мгновенно стала серьезной:
– Как – это уж тебе решать. Я, чем могла, постаралась помочь.
– Послушайте… Но если Амалия сейчас в городе, то она наверняка пожелает найти свои документы, а они у вас. Может ли она определить, где они?
– Ну, если она встретит меня и прочтет мои мысли, то сможет. Но я сейчас редко хожу за ворота, разве что в больницу, а своим родным ничего не говорила.
– А на расстоянии она мысли не прочтет?
– Только если человек о чем-то думает постоянно и с сильными эмоциями. Это получается что-то вроде мысленного крика, и ведьма сможет его услышать на расстоянии. Я так поняла из ее записей.
– Постойте! Выходит, Машка Караваева… Она ведь без конца только и думала, что о встрече с этой своей ведуньей!
Анна Ивановна кивнула:
– Возможно, возможно. Она звала – и ее услышали. Правда, не тот, кто надо. Наверное, Амалия искала себе подходящую девчонку, которую легко подчинить, вот и нашла.
– И что ей теперь надо? Забрать свои документы?
– Не знаю, нужны они ей или нет, а важнее всего для нее вернуть утерянный ключ от Долины Снов. Знать бы, где он…
Я призадумался. Сказать ей или не надо? Решился только спросить:
– А если она найдет ключ, что тогда? Раз он отмыкает проход в любой точке земного шара, то логично предположить, что она заберет ключ и уйдет отсюда?
– Логично-то логично, может, так и будет. Да только говорила та девочка о какой-то страшной беде, которая в этом случае произойдет. И я, знаешь ли, склонна ей верить.
Неожиданно во дворе залаяла собака. Не просто залаяла, а как-то испуганно, с подвыванием. Хлопнула калитка. Я вскочил и метнулся к окну, хозяйка тоже. Ни она, ни я не стали отдергивать плотную гардину, все было видно и сквозь нее.
– Фух, напугала! – облегченно выдохнула Анна Ивановна, глядя на шествующую по двору Виту. – Что это она с катка вернулась, наверное, забыла что. Обычно не дозовешься…
Она говорила что-то еще, но я не слушал. Цепная собака лаяла, не переставая, и вовсе не на Виту, а куда-то в сторону. Я посмотрел туда и обмер.
За низким забором стояла Машка. Стояла неподвижно, не мигая, вперив пронзительный взгляд широко открытых бледно-голубых глаз прямо в наше окно.
– Анна Ивановна… – прошептал я и сел прямо на пол. – Скажите, ей нас видно?
– Кому, Витке? – не поняла та.
– Нет… Видите, девчонка стоит и смотрит? Это Машка.
– Где девчонка? – старушка отодвинула край гардины и осторожно выглянула, но тут же отпрянула.
– Это она, ее взгляд…
Больше мы не успели ничего друг другу сказать, потому что в дом ворвалась Вита.
– Ба, я кошелек в столе забыла!
– А что это за девочка там с тобой пришла? – подмигнула мне Анна Ивановна. – Твоя одноклассница?
– Не-а, мы по дороге разговорились, – затарахтела внучка, копаясь в ящике стола. – Она тоже возле памятника стояла, сегодня прям день памяти какой-то! Прикиньте, ее зовут Эми, она в гости из-за границы приехала!
«Это вранье, ее зовут Машка!» – хотел было воскликнуть я и уже открыл рот, но осекся, встретившись с предостерегающим взглядом старушки. Вита вопросительно смотрела на меня, ожидая, что я скажу.
– А, ну… – промямлил я. – Мне это без разницы. Будешь теперь иностранке лапшу на уши вешать.
Вита снова склонилась над столом, продолжая болтать, а я украдкой выглянул в окно. Теперь Машка стояла у забора, смотря в сторону и прикидываясь самой обычной девчонкой, ожидающей подружку.
– О, вот он, мой кошелечек! Все, пока! – Вита помахала бабушке и выскользнула за дверь.
Мы переглянулись.
– Какая еще Эми, что она выдумывает? – недоумевал я.
– Наверное, это была провокация с целью проверить, ты это или кто-то другой. Ну, если удивится, значит, это тот самый Денис. Думаю, ты уже убедился, что у моей правнучки недержание речи, – вздохнула Анна Ивановна. – Все, что она знает о тебе, теперь наверняка известно и Амалии.
Анна Ивановна проводила меня через огород, где я перемахнул забор и пошел домой обходными путями. Мне было страшно, мысли путались. Если эта Амалия такое может, то что ей стоило услышать наш разговор, находясь у дома? Да что разговор… Если она обладает такими способностями, то как от нее вообще спастись – везде вычислит и найдет! И что будет дальше? Допустим, найдет, заберет эту коробочку, а потом? Уж явно ничего хорошего.
Хм, Эми, приехавшая из-за границы… Может, это провокация, а может, и нет. Раз Амалия не любит «эту опасную и дикую страну», то живет, надо полагать, за границей, в каком-нибудь англоязычном государстве, вот и изменила имя соответственно?
Небо незаметно нахмурилось, затянулось тучами, безвозвратно скрывшими солнышко, вот-вот обещал пойти снег. На улицах не было видно ни одного человека, а за каждым забором, за каждым заснеженным кустом или деревом мне мерещилась Машкина фигура и недобрый взгляд чужих бледных глаз. Это напоминало кошмарный сон, раз за разом повторявшийся в детстве, когда так хотелось, но не получалось проснуться.
Скорей бы вернуться домой, запереться на все задвижки, включить музыку погромче и не думать, ни о чем не думать, отдохнуть, успокоиться…
Вот и моя калитка. Дверь дома заперта, значит, Мария еще с работы не вернулась. Конечно, она придет к пяти, как всегда.
Войдя, я быстро запер дверь на ключ и вздохнул с облегчением. Уж в родном доме-то можно себя чувствовать спокойно!
Стараясь расслабиться, я нарочно небрежно бросил на диван куртку и шапку – сколько раз Мария ругала меня за такое! – потом пошел на кухню, приготовил чай и слопал с ним все конфеты из вазочки. Обычно их ест только тетя, я как-то не очень люблю сладкое.
Теперь – в свою комнату. Включу музыку и буду валяться на диване до прихода тети. И думать о том, как мне дальше быть – от мыслей ведь все равно никуда не денешься…
Я открыл дверь, и в лицо ударил холод. Листки бумаги, лежавшие на столе, сквозняком смело прямо мне под ноги. Точно – открыта форточка. То есть не просто форточка, а половинка пластикового окна.
