Тайна зефира в шоколаде - Роньшин Валерий (чтение книг .txt) 📗
— Ой, осторожнее! — вскрикивал он чуть ли не каждую секунду. — Ой, не уроните!
Санитары выскочили на улицу. Я тихонечко повернула голову и посмотрела наверх. Да, пожар мы устроили на славу. Густые клубы черного дыма поднимались высоко в небо.
— Открой дверцу, паренек, — сказал один из санитаров Володьке, когда они побежали к "Скорой помощи".
Володька специально помедлил.
— Быстрее! — раздраженно крикнул санитар. — Дай я сам!
Они положили носилки на асфальт. А мне этого только и надо было.
— Бежим, Воробей! — вскочила я.
И мы со всех ног кинулись в ближайший переулок.
Глава XVI
МАКАРОНЫ ПО — ФЛОТСКИ
Минут двадцать мы бежали, не останавливаясь.
— Все, — наконец прохрипела я, — больше не могу.
— Ну, Мухина, — еле шевелил языком Володька, — с тобой не соскучишься.
Дотащившись до какого — то скверика, мы без сил рухнули на скамейку. Пот лил с нас ручьями.
— Что будем делать? — спросила я, отдышавшись.
— Домой пойдем, — ответил Воробей. — Ты разве забыла — у нас скоро контрольная по алгебре. Надо подготовиться.
Вот таков Володька Воробьев. Ничем его не прошибешь. Ни кровожадными шпионами, ни страшными тайнами. У него контрольная по алгебре, а значит все остальное — фигня на постном масле.
Тут я заметила, что он держит в руках футляр со скрипкой. Меня прямо смех разобрал. Ай да Воробей!.. Не забыл свою скрипочку прихватить, несмотря на всю кутерьму с пожаром.
— Нет, Володька, — сказала я, — домой нам нельзя. Доктор Гроб, конечно, туда не сунется, потому что за квартирой следят люди генерала Пирогова. Но и нам соваться не следует. Что — то мне этот Пирогов перестал внушать доверие.
— Тогда, может, на подводной лодке в Париж махнем? — пошутил Володька.
— Ну, в Париж не в Париж, а вот в Задонск вполне можно прокатиться.
В Задонске жил мой легендарный дедушка, капитан Кэп. Уж кто — кто, а он в подобных ситуациях чувствовал себя как рыба в воде. Вот и пускай поможет нам выпутаться из этой запутанной истории.
Короче, Воробей снова сбацал в подземном переходе "Маленькую серенаду", я собрала денежки, и мы отправились в Задонск.
— О, внучка в гости пожаловала, — ни капельки не удивился дедушка. — А что это за салага? Неужели жених?
— Дедушка, — смутилась я, — Это Володька.
— А что, Володьки женихами не могут быть? — посмеивался дедушка в усы. — Ладно, у матросов нет вопросов. Сейчас будем макароны по — флотски лопать.
— Между прочим, у нас к тебе секретное дело, — таинственным голосом сообщила я.
— Даже если у вас ко мне сто секретных дел, — ответил дедушка, вываливая в кастрюлю с макаронами две банки тушенки, — подкрепиться все равно не мешает.
Мы сели за стол и как следует подкрепились: я — одной тарелкой макарон, Володька — двумя, а дедушка — тремя.
— А теперь заруливайте в мой кубрик. — Пинком ноги дедушка распахнул дверь в комнату.
Мы "зарулили".
Вся комната была заставлена макетами военных кораблей и завалена огромными морскими раковинами. На стенах висели картины, на которых было нарисовано одно и то же: море… море… море…
— Хотите попробовать "Кровавую Мэри"? — предложил дедушка. — Любимый напиток ямайских пиратов!
— Хотим, — неуверенно ответил Воробей и посмотрел на меня. Я пожала плечами.
Дедушка выставил на стол три глиняные кружки и наполнил их темно — красной жидкостью. Одну кружку он взял себе, две другие подвинул к нам.
— За тех, кто в море! — сказал дедушка.
Выдохнув побольше воздуха, я хлебнула "Кровавой Мэри". Это оказался компот!.. Обыкновенный компот!
— Это же компот! — не удержался Володька от удивленного восклицания.
— Сразу видно, что ты салага, — неодобрительно покачал дедушка седой головой. — По вкусу "Кровавая Мэри" и напоминает компот. А ты что думал?
По Володькиному лицу было видно, что он о "Кровавой Мэри" вообще ничего не думал. А компотик оказался очень даже ничего. Вишневый.
— Ну что, еще по "кровавой" хлебнем? — смягчился дедушка.
— Плесните каплю, — небрежно ответил Воробей, протягивая кружку.
Я передала дедушке привет от капитана Сидорчука.
— Как же, как же, помню, — добродушно сощурился дедушка. — Было у нас с Федькой одно общее дельце у Магелланова пролива.
За окнами быстро темнело. На свет лампы летели мошки. Пробили часы.
— Двенадцать склянок, — определил дедушка. — Пора по каютам.
— А как же наше секретное дело? — напомнил Володька.
— Утро вечера мудренее, салага, — назидательно произнес дедушка.
Я с радостью отправилась спать. Ночью в поезде я глаз не сомкнула. Боялась, что вездесущая женщина с черной родинкой и в этот вагон подослала очередного киллера.
Я лежала с закрытыми глазами и слушала пение сверчков. Потом я уснула.
Утром меня разбудил дедушкин бас.
— Полундра! — кричал он на весь дом. — Завтрак стынет!
На завтрак были макароны по — флотски. Мы сели за стол и, перебивая друг друга, рассказали дедушке о своих приключениях.
Дедушка, покуривая трубочку, невозмутимо слушал наш рассказ. Когда мы закончили, он долго молчал.
— Капитан Кэп, — не выдержал Воробей, — что вы обо всем этом думаете?
— Не торопись, салага, — дедушка выпустил изо рта густое облако дыма, — кто узнал жизнь, тот не торопиться.
И снова замолчал. Я уже и посуду успела помыть, и в магазин сбегать за макаронами и тушенкой. А дедушка все молчал.
Наконец, когда мы потеряли всякую надежду, что он вообще что — либо скажет, дедушка неожиданно предложил:
— А не пообедать ли нам?
На обед был суп из макарон с кальмарами.
— Все это, ребятки, брызги моря, — работая ложкой, говорил дедушка. — Была у меня примерно такая же история в Джакарте. Правда, там все маленько покруче развивалось.
— Как это покруче? — обиженно сказал Володька. — А секретная информация, заложенная в подсознание; а террористическая организация "Сестры по оружию"; а доктор Гроб…
— Ой, да знаю я этого Гроба, — морщился дедушка. — Это же Васька Кадыгробов. Он у меня в мореходке учился. Двоечник и хулиган. Потому и стал шпионом.
— Может, ты, дедуля, и Дженни Ли знаешь? — колко осведомилась я. — Она случайно у тебя в мореходке не училась?
— Конечно, знаю, — не задумываясь ответил дедушка. — Дженни — дочка моего старого друга Михалыча. Он смотрителем маяка в Новороссийске работает. А Дженни в цирке фокусы показывала. Я тебя с ней один раз на арене сфотографировал.
Сердце мое учащенно заколотилось.
— Покажи мне эту фотографию.
— Да ты ее сто раз видела. Я же тогда две карточки сделал и одну Игорехе, отцу твоему, отослал.
Дедушка полез в шкаф за фотографией.
— Все сходится, Мухина! — У Воробья азартно блестели глаза. — Это та самая фотка, которую из альбома сперли!
Я просто не могла поверить своей удаче. Дедушка протянул мне снимок. Так и есть! Мне пять лет, и я стою на арене, глядя куда — то вверх.
— Дедушка — а—а, — разочарованно протянула я, — а где же Дженни Ли?..
— В объектив не поместилась. — Дедушка спокойно покуривал трубочку.
Я вскочила, словно собака, почуявшая след.
— Володька! Мы сейчас же отправляемся в Новороссийск!
— Я так и знал, — рассмеялся Воробей.
Дедушка усадил нас в свою колымагу и повез на вокзал. Там он купил два билета на Экспресс "Задонск — Новороссийск", по странной случайности отходивший через минуту.
На платформе уже никого не было. Дедушка протянул мне большой черный пистолет.
— Держи, внучка, подарочек, — сказал он. — Это "смит и вессон" 38—го калибра. Шестизарядный. Я получил его от английского адмирала на память об одной заварушке у берегов Гренландии. Думаю, он тебе пригодится.
Я сунула шестизарядный в куртку, поцеловала дедушку в колючую щеку и побежала к вагону. Наше купе оказалось просто шикарным. Двухместным.
