Король колбасных обрезков - Тронина Татьяна Михайловна (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– …он такой дуся, – сказала Филиппова и от избытка чувств даже зажмурилась. – Такой милый, такой красивый. Ариэль… Я обожаю его! – Она достала из кармана открытку и принялась восторженно целовать ее. Целовала довольно долго.
– Перестань! – Бубенцова, наконец, отобрала у нее открытку, брезгливо протерла поверхность рукавом. – Ну вот, ты ее испачкала своим дурацким блеском для губ! Теперь это не фотография, а какая-то липучка для мух!
– Чего ты привязалась к моему блеску?! – рассердилась Филиппова. – У тебя вон духи дихлофосом пахнут или еще чем похуже…
– У меня настоящие французские духи!
– Ага, как же, – язвительно фыркнула Филиппова. – Почему тогда историчка после каждого занятия вопит, чтобы мы не забывали выгребать мусор из парт, а то он там тухнет? Это, между прочим, намек на твой парфюм!
– Просто у исторички хронический насморк, и она не различает запахов! – яростно возразила Бубенцова.
Две лучшие подруги были на грани ссоры.
– Зато у Мани просто жуткая помада, – вдруг сказала Бубенцова.
Филиппова моментально расцвела:
– Ага… Ты тоже заметила? Такой помадой только заборы раскрашивать! А духи? Бр-р…
– Отвратительные духи! – Бубенцова снова подхватила свою подружку под руку. – Я каждый раз чихаю, когда захожу в наш фан-клуб. И как только другие эту Маню терпят, не представляю! У нее же уши, как у Чебурашки.
– А еще глаза, шея, руки, ноги, волосы… Одевается – кошмарно!
– А ты слышала, что она в прошлый раз заявила?
– Что?
– Что настоящее имя Ариэля – Ваня Пупкин.
– Ваня Пупкин?!! – вытаращила глаза Филиппова. – Какая наглость! Так издеваться над нашим кумиром! Для нее нет ничего святого! И кто ее в председательши фан-клуба выбрал?
Подруги ушли в другой конец коридора.
– Ну вот, – сказал Кирилл Русаков, проводив их скептическим взглядом. – Ты слышала? Они же совершенно невыносимые. Я к Бубенцовой с Филипповой даже близко подходить не хочу!
Лиза печально молчала. «Что же делать? – подумала она. – Может, взять его третьим в наше с Тимом расследование? У этого же Русакова куча всякой техники – может, он нам пригодится вместе с ней? Тот же прибор ночного ви?дения, и прочее…»
– Кирилл…
– Да? – Он быстро обернулся к ней.
– Русаков, Нинка мне не верит, а ты, может, поверишь… И не просто поверишь, а еще и поможешь нам… – нерешительно начала она.
– Кому это – нам? – с интересом спросил Кирилл.
– Ну, мне и еще одному человеку… – уклончиво ответила Лиза. – Мы собираемся раскрыть один заговор. Дело очень серьезное!
– Какое еще дело? – вытаращил глаза Кирилл.
– Помнишь нашу библиотеку – ну, ту, где в фонтане рыбки плавают?
– Конечно, помню, – удивленно ответил Кирилл. – Пока еще у себя склероза не наблюдал. Мы же сколько раз там сталкивались!
– Так вот, некие люди хотят ее захватить и это… перепрофилировать, – вспомнила Лизавета умное словечко.
– Чего сделать?!
– Господи, Русаков, я тебя спрашиваю – пойдешь ты сегодня с нами или нет? – Лиза потеряла терпение.
– Да с кем это – с вами?
– Со мной и парнем, которого зовут Тим! Тимофей то есть…
– Значит, его зовут Тим, – убитым голосом повторил Кирилл. – Ты хочешь сказать – у тебя с этим Тимом свидание сегодня?
– Да не свидание, а раскрытие заговора! – прорычала Лиза.
– Значит, это теперь так называется…
– Русаков, ты дурак или притворяешься?!
Кирилл Русаков печально посмотрел на Лизу и вздохнул. Потом сказал:
– Наверное, я действительно дурак! – и встал. – Ладно, не буду навязываться.
Он ушел, и тут же прискакала Нина.
– Ужас, какая в буфете очередь! Я так и не купила сока… а ты что тут сидишь? Сейчас же звонок будет!
И она потащила Лизу к классу, в котором должен был идти следующий урок. Едва Лиза с Ниной вбежали в него, как следом вошла учительница русского языка.
– Итак, дети, будем разбирать сочинения, которые вы сдали мне на прошлой неделе. Тема сочинения – «Как я провел зиму». Звонарев написал совершенно потрясающий опус, который я хочу сейчас зачитать.
Звонарев, добродушный увалень, сидевший на последней парте, скромно потупился.
– Итак, слушайте: «Эта зима выдалась необыкновенно тяжелой. Еще никогда не было таких тяжелых зим! Папин «Москвич» почти каждый день заваливало снегом. Папа давал мне лопату и говорил, что надо откапывать машину. Каждый день мне приходилось откапывать машину. Это очень тяжелый труд! Однажды я упал в сугроб и застрял в нем. Я чуть не замерз в нем насмерть. Но потом пришел папа и откопал меня. Потом мы вместе с папой откапывали его «Москвич». Это было очень тяжело. Потом пришла мама и стала ругать нас за то, что мы так долго возимся. Мы сели в «Москвич» и уже хотели ехать к бабушке, маминой маме. Потом увидели, что Тузика в машине нет. Тузик – это наша собака очень редкой и малоизвестной породы, пятнистого цвета. Мы испугались, потому что решили, что Тузик тоже упал в сугроб. Он небольших размеров и потому запросто мог застрять в снегу. Мы взяли лопаты – папа, мама и я – и принялись копать снег вокруг. Снега было очень много. Мы перекопали его весь, но Тузика так и не нашли. Это был очень тяжелый труд! Зато мы откопали дворника. Папа стал ругать дворника за то, что он совершенно не следит за территорией. Мама даже хотела убить дворника лопатой, но дворник оказался очень шустрым и убежал через снега, а мама застряла в сугробе. Мы с папой ее откопали и пошли домой очень грустные. Было очень жаль Тузика. Папа тоже грустил, но и радовался тоже. Он почему-то не очень любит бабушку, то есть мамину маму, к которой мы собирались ехать. «Ну хоть один плюс во всем этом есть!» – сказал он. А Тузик был дома. Он очень обрадовался нам. Но больше всех радовался папа!» Вот какое сочинение написал Вова Звонарев… И вы знаете, что я ему поставила? Я ему поставила «пять с минусом», потому что он в одном месте забыл поставить запятую…
Лиза вполголоса слушала учительницу. Она думала о Тиме.
«А что, если он относится ко мне просто как к другу? Вдруг он думает только о нашем расследовании и о своей будущей профессии, а я для него – никто?..»
Глава VIII
Мышеловка
Эта мысль настолько поразила Лизу, что ни о чем другом она уже думать не могла. Если Тиму ее просто жаль, как ей, Лизе, жаль Кирилла Русакова?
«Господи, и как же узнать, нравлюсь я Тиму или нет? Спросить его? Нет, это глупо! Выйдет, как будто я ему навязываюсь. И вообще, хочу ли я знать правду? – озарило Лизу. – Я его припру к стенке после того, как мы закончим свое расследование. «Тим, а Тим, как ты ко мне относишься?» А он возьмет да и начнет бормотать что-то невразумительное типа: «Ах, Лизавета, я тебе еще позвоню! Быть может…»
Лиза забросила портфель домой к тете Шуре, наскоро перекусила сарделькой с макаронами – готовить что-то другое уже просто не было времени.
– Ну, как дела в школе? – ласково спросила тетя Шура, которая к этому времени уже пришла из своего детского театра.
– Неплохо. Да, кстати, я сейчас ухожу. У меня встреча с одним мальчиком.
С тетей Шурой можно было говорить обо всем этом спокойно – она была для Лизы чем-то вроде подружки. Иногда Лизе даже казалось, что тетя Шура совершенно не знает жизни и что она, Лиза, гораздо старше ее!
– Свидание? – захлопала ресницами тетя Шура. – Ах, как это романтично… Ты, Лизочка, оденься как-нибудь поизящнее! Помню, когда я ходила на свидание с Васей… – тетя Шура не договорила и погрузилась в мечтательную задумчивость. Она вообще очень легко отвлекалась!
– Поизящнее не получится, – деловито ответила Лиза. – Надену старые джинсы, кроссовки, куртку защитного цвета.
Это была чистая правда – при всем при том, что Лиза стремилась произвести на Тима впечатление, наряжаться сегодня не имело смысла. Они с Тимом будут заниматься слежкой, а «шпильки», бантики-рюшечки и прочий гламур (это именно то, что тетя Шура называла – «поизящнее») только помешают. Вот в один из прошлых разов Лиза нацепила на себя новые джинсы, и что из этого получилось? Они с Тимом лазили по помойкам, скрываясь от Скуратова с Рубелем, и в результате оказались чумазыми, словно поросята!
