Приключения Айвама - Семушкин Тихон Захарович (онлайн книга без .TXT) 📗
Тэнмао твёрдо решил, что в этом деле адмирал очень может помочь. Но как с ним встретиться — вот задача! До радиоцентра, где адмирал остановится, самое меньшее два дня езды на хороших собаках. Самолёты же ближайшего авиаотряда и Таграй ушли на ледовую разведку по обслуживанию высокоширотной экспедиции. Тэнмао сидел у матери Айвама и делился с ней своими планами.
— Уакат, — говорил он ей, — адмирал ведь знает меня. Ты помнишь, когда я пришёл к нему в прошлом году на ледокол и сказал, что мне для маяка нужен новый мотор, он тут же велел дать его, а мне сказал: «Молодец, Тэнмао, так и нужно заботиться о своём маяке». Ты думаешь, почему он так сказал? Потому что я знал, как с ним разговаривать. А теперь разве не найдётся у меня сильных слов, чтобы поговорить о мальчике? Конечно, найдётся! Есть они у меня. Я решил поехать к нему. Я соберу упряжку из лучших собак селения. Кто же мне откажет в собаках, раз такое важное дело?
— А может быть, и мне поехать с тобой? — робко спросила Уакат. — Я прихвачу с собой ту чёрно-бурую лисицу, которую храню много лет, и отдам ему. Когда он увидит её, он обязательно захочет помочь нашему мальчику. Это же очень редкая шкурка.
— Отец Айвама — твой муж и мой брат, — когда еще был жив, сказал: этого редкого зверя продавать нельзя, пока не вырастет Айвам. Ведь может случиться, что он поедет на Большую землю. Видишь, как много молодых людей едут учиться в Ленинград! Вот тогда за чернобурку ему можно будет купить пиджак и матерчатое пальто. Ты забыла об этом разговоре твоего покойного мужа?
— Нет, Тэнмао, не забыла… — И, помолчав, сказала: — А если Айвам пропадёт во льдах, как пропал его отец, кому тогда покупать пальто? А? Тэнмао был разумным человеком: он молча согласился, молча выпил большую кружку чая, поставил осторожно её на стол, провел рукой по отсутствующему глазу и сказал:
— Уакат, шкуну из кости, которую вырезал много лет и вчера закончил, я тоже подарю адмиралу. Это очень хорошая шкуна. Я делал её по рисунку своего дяди, который плавал на такой шкуне. Это шкуна Амундсена — «Мод». Мой дядя, когда плавал на ней и когда ему нечего было делать, рисовал её красящим камнем на оленьей ровдуге. Он нарисовал её очень хорошо и спрятал себе в сундучок. После его смерти я нашел эту шкурку и, когда увидел рисунок, решил сделать этот кораблик из кости. Правда, Уакат, это будет хороший подарок адмиралу?..
Местная гостиница, где остановился вице-адмирал Бахарев, была превосходной. Двухэтажное каменное здание, построенное из местных материалов. Здесь есть даже один номер «люкс» из трёх комнат.
Вице-адмирал сидел в кабинете и просматривал нанесённые на карты пути дрейфов различных экспедиций начиная с Нансена, Амундсена и кончая «Челюскиным». Разноцветные линии «петляли» на карте, и Бахарев что-то записывал себе в блокнот. Затем он встал, прошёлся по кабинету, подошёл к окну.
Вошел начальник радиоцентра.
— Смотрите, Михаил Михайлович, какой превосходный вид из этого окна, какая перспектива!.. А вон смотрите, смотрите, как несётся упряжка собак! Пр ямо со скоростью самолета «У-2».
— Это какая-то дальняя. У нас нет таких собак. По весеннему насту собаки быстро бегут, легко. Поразительная все-таки скорость, — удивлялся вице-адмирал.
— А говорили, что мотор в Арктике съел сердце собаки. Глядите, как они мчатся.
Скоро Бахареву доложили, что его хочет видеть смотритель маяка Тэнмао, который только что подъехал на собаках.
Тэнмао вошёл и немного смутился, увидев богатую обстановку номера «люкс»: такой ему ещё не доводилось встречать. Прячась за его спину, стояла Уакат.
— Здравствуй, Тэнмао! — идя ему навстречу и протягивая руку, сказал Баха-рев. — Что за срочное дело привело тебя сюда? Не мотор ли испортился, который ты получил в прошлом году?
— Нет, товарищ адмирал, мотор работает хорошо. Другое дело есть, важное дело.
— Ну, садитесь, садитесь, — жестом пригласил он их на диван.
Тэнмао стал распаковывать шкуну, завернутую в оленью ровдугу.
Передавая шкуну вице-адмиралу, сказал:
— Я привез её вам. Много лет работал над ней. Вот по этому рисунку. — И Тэнмао рассказал ему историю шкуны.
— Михаил Михайлович, да ведь это действительно шкуна Амундсена «Мод»! И как отлично сделана! Она до того точна, что может служить учебной моделью! А рисунок чего стоит! Это отличные музейные экспонаты. Молодец, Тэнмао! Я возьму у тебя эти вещи и хорошо тебе заплачу.
Тэнмао сидел и наслаждался восторгом адмирала, но тут он встал и сказал:
— Платы не надо. Это подарок… Мальчик у нас во льдах… Надо помочь ему…
— Это твой мальчик? Я слышал о нем.
— Мой племянник и вот её сын. — И Тэнмао поманил Уакат рукой. Она встала с приготовленной чернобуркой и пошла к вице-адмиралу.
— А это что такое? — спросил он.
— Подарок, — тихо сказала Уакат. — Мальчику надо помочь. Четвёртый месяц пошёл, как он живет во льдах. Спасибо самолётам: пищу, одежду ему сбросили, а то давно пропал бы, как пропал раньше его отец.
— Ну, Тэнмао, — развёл руками вице-адмирал, — это уж совсем нехорошо. Мне никаких подарков не нужно. Спасти мальчика — это наш долг. И мы его спасём. А чернобурку заберите обратно, она вам может пригодиться самим.
— Мой брат, её муж, действительно не велел продавать шкурку, пока мальчик не вырастет. Это вот Уакат захотела.
— Вот видишь, Тэнмао, а вы привезли эту шкурку в подарок! А мне ещё говорили, что ты в политкружке занимаешься! Это же пережитки капитализма, — смеясь, сказал вице-адмирал. — Ты что, не знаешь, что такое долг советских людей? Ай-яй-яй, Тэнмао! Ну, ладно. Эту шкуну и рисунок я возьму для музея. За работу тебе заплатят очень хорошо. Михаил Михайлович, попросите ко мне командира местного авиаотряда.
Лётчик незамедлительно явился с картой в руках.
— Товарищ вице-адмирал, — сказал он, — я догадался, с какой миссией явился к вам смотритель маяка Тэнмао. По поводу мальчика?
— Да, да. Вам известны все обстоятельства этого дела?
— Очень хорошо. Мальчик всё время под наблюдением авиаотряда.
— Координаты его известны?
— Вот, пожалуйста, все координаты с момента дрейфа «лагеря мальчика», как он у нас значится. К сожалению, по ледовым условиям мы его не могли снять. Он находится в полосе торосистых льдов, уходящих во все стороны на десятки километров.
Адмирал внимательно разглядывал карту.
— Товарищ вице-адмирал, наши научные работники интересуются «лагерем мальчика» уже и с другой стороны, с точки зрения науки. Они говорят, что он повторяет через двадцать лет дрейф «Челюскина».
— Это очень любопытно, — сказал Бахарев и ещё внимательней начал рассматривать линию дрейфа «лагеря мальчика».
— Мы ведём за ним наблюдение всё время. Работники станции, чтобы чем-нибудь занять мальчика на льдине, сбросили ему термометры, подробные инструкции, компас, часы — всё как полагается, даже метеобудку.
— Позвольте, — усмехнулся вице-адмирал, — он же предвосхитит наши мероприятия по дрейфующим станциям.
— Только мы не знаем, ведёт он наблюдения или нет. Но лётчик Таграй, поддерживающий связь с ним, утверждает, что он видел будто бы установленную во льдах метеобудку.
— Серьезно?! — удивился вице-адмирал. — Пригласите ко мне командира нашей экспедиции и главного штурмана.
И когда они явились, вице-адмирал спросил:
— Какая готовность? — Всё в порядке. Воздушные корабли в полной готовности.
— Иван Иванович, неожиданно всплыло ещё одно дело, — сказал Бахарев. — Мальчика нужно снять с дрейфующих льдов. Только он в стороне от курса. Вот посмотрите карту. Я попрошу главного штурмана определить, какое отклонение от нашего курса.
Штурман посчитал:
— Километров семьсот. Вице-адмирал подумал и приказал:
— Дайте указание командиру вертолёта вылететь вот этим курсом, — он показал на карте «лагерь мальчика». — Выделите опытного штурмана, так как после того как он примет мальчика на борт, вертолёт должен вылететь прямо к Полюсу относительной недоступности, где все наши воздушные корабли будут производить посадку. Мальчика на землю мы отправим с обратным рейсом транспортных самолётов. Обяжите командира вертолёта держать связь с флагманским радистом. Вот все. А Тэнмао, если он захочет, тоже может полететь за мальчиком.
