Приключения Никтошки (сборник) - Герзон Лёня (читать книги онлайн бесплатно регистрация txt) 📗
Последние слова Барвинки потонули в овациях. Толпа вегетарианцев громко аплодировала.
– Браво, Барвинка! – кричали они.
Гнобик подождал, пока крики стихнут и уточнил:
– То есть, если я вас правильно понял, вы предлагаете открыть коровники, хлева и курятники и выпустить оттуда всю скотину?
– Да.
– Хм… И что она тогда будет делать?
– Да какое мне дело до того, что она будет делать? – разозлилась Барвинка. – Что вы пристали? Будет делать всё, что ей захочется!
– Очень жаль, что вам нет дела, – сказал Гнобик. – А мне вот есть. И я вам сейчас расскажу, что станет с домашними животными, если вы выгоните их всех на улицу. Они умрут.
– Как это умрут? С какой такой стати они должны умирать, если коротышки сами их не будут убивать, чтоб добыть мясо или мех?
– А с такой стати, что домашние животные не приспособлены для жизни на воле. Вы хотите выпустить кур в лес? Они не смогут там находить себе зёрна, они привыкли есть из кормушки. Зимой они погибнут от холода. Они привыкли жить в отапливаемом курятнике. Цыплят заклюют коршуны, а кур утащит лиса. Вы хотите отпустить на свободу свиней? Пожалуйста. Всех их сожрут волки. А когда волки наедятся так, что не смогут даже передвигаться, свиньи начнут дохнуть от голода. Где, скажите на милость, они в лесу найдут те горы отрубей и картофельных очисток, которыми мы три раза в день наполняем их корыта? О коровах и говорить нечего. Эти станут легкой добычей хищников, потому что с таким огромным выменем, как у домашней коровы, бегать вообще невозможно. Да и они умрут еще раньше, ведь домашнюю корову надо доить три раза в день, а иначе у нее разорвется вымя! А коровы, насколько мне известно, пока еще не научились сами себя доить. В общем, милые вегетарианцы, вы предлагаете предать домашних животных лютой смерти, отпустив их на волю.
Барвинка на секунду задумалась…
– А мы… а мы не будем отпускать их на волю.
– Да? Как же насчет рабства? – съязвил Гнобик.
– А мы откроем им двери хлевов и курятников, но будем продолжать их кормить, обогревать, доить и так далее!
– Если вы откроете двери, глупые куры разбегутся, а свиньи переломают вам всю ферму. Коровы не найдут дорогу обратно в коровник – их, милочка, надо пасти. Они не знают, на какой луг идти жевать траву и во всем полагаются на пастуха. На то они и домашние коровы, а не дикие. И скажите на милость, а какой смысл тогда пастухам их пасти, дояркам – доить, птичницам – кормить этих самых кур, если мы у них не будем брать никакую продукцию? Это уже получается, что коротышки станут рабами, а домашние животные – их хозяевами. Да к тому же, если не забирать у куриц яйца, а у свиней – мясо, их же с каждым днем будет становиться вся больше и больше. Свиньи-то размножаются! Сегодня их десять, завтра – сто, послезавтра – тысяча, потом миллион, и дальше что? Планета покроется свиньями и курами, а коротышки будут бегать среди них, бесплатно кормить, доить и обогревать?
Барвинке вдруг показалось, что пол у нее под ногами покачнулся и стал прозрачным и далеким – словно она увидела центр земли.
– Что он говорит, что он говорит? – силясь что-то понять, шептала она. Барвинка тряхнула головой – центр земли исчез, и пол снова стал непрозрачным. Она растерянно огляделась по сторонам.
– Он говорит, что вегетарианство технически невозможно, – грустно сказал кто-то из звержевцев.
Тут наконец до Барвинки дошло. Ее словно молотком по голове стукнуло. Только сейчас она поняла, какую кашу заварила. Оказывается, недостаточно было убедиться в том, что с научной точки зрения коротышки могут прожить без мяса и даже без молока, шерсти и яиц. Они с Кнопочкой изучили этот вопрос со стороны коротышек, но совершенно ничего не узнали про то, что происходит со стороны коров! О, как была права Кнопочка, когда говорила, что любой вопрос, любую задачу надо вначале хорошенько изучить и только потом, только потом уже браться за ее решение! Что же ей делать теперь? Как объяснить всем этим собравшимся толпам, что она просто головой как следует не подумала? Да ведь она перессорила весь город! Столько малышей из-за нее передралось и понаставило друг другу фонарей под глазом! Столько ущерба она нанесла продуктовым магазинам, ресторанам, кафе! Репутация Кастрюли, шефа «Патиссона», безнадежно подмочена!
Где-то возле сцены все еще раздавалось куриное кудахтанье, но оно теперь Барвинку только раздражало. Надавать бы этой курице по ее глупой голове! Хотя ведь она, Барвинка, еще глупее! От этой мысли у нее перехватило дыхание и слезы выступили на глазах. Захотелось стукнуть саму себя кулаком по башке, и Барвинка едва сдержалась, чтобы не сделать этого.
А Гнобик, видно, нарочно молчал. Не сказал больше ни слова. Спокойно стоял и курил свою сигару. Барвинке хотелось думать, что он наслаждается эффектом от произнесенной им речи. Если и так, то, во всяком случае, делал он это тайно – на лице главного мясоеда не было и тени улыбки.
Барвинка стояла на сцене красная, как рак. Кнопочка опустила голову. Вегетарианцы чувствовали глубокое унижение. К чести мясоедов стоит сказать, что никому из них не пришло в голову дразнить своих врагов. Упавших на землю, как говорится, не добивают. Площадь молчала. Только где-то возле ног бронзовой Свободы послышался чей-то тоненький голосок:
– Разорвется вымя… какой кошмар! Зачем я сюда пришла? Я теперь целый месяц спать не буду!
Глава тридцатая УСТАЛИ
Доктор Таблеткин уже ни о чем больше не думал. Получив от сошедшего со сцены Гнобика микрофон, он, тупо глядя на него, произнес:
– Слово нейтральной стороне. Герадокл…
У философа, несмотря на то, что он почти всю ночь гулял по городу и целый день простоял в своих сандалиях на площади, было полно сил.
– Граждане! – взбежал он на трибуну. – Мы еще не пришли к пониманию, что такое хорошо и что такое плохо! Хотелось бы рассмотреть этот вопрос с философской точки зрения. Что лучше: жить полной жизнью и потом умереть или вообще не родиться? Сейчас свиньи хорошо питаются, их селят в теплые свинарники, где им не страшны волки и прочие хищники. Они счастливо там живут, правда, потом из них делают мясо. Но, если все коротышки откажутся от мяса, то никто не будет держать свиней, и они вообще перестанут рождаться! Как правильно тут заметил один оратор, мясо свиньи намного вкуснее мяса хищников. Может, само небо уготовило свиньям такой жребий, сделав их неповоротливыми и вкусными?
Герадокл многозначительно поднял палец вверх, и коротышки невольно посмотрели на небо. В его высокой синеве клубились редкие облака, напоминавшие куриные перья.
– А может, в этом смысл жизни свиней? Перестаньте делать из свиньи мясо, и вы отнимете у нее смысл жизни!
Рыболов Мормышкин, который все-таки не ушел на речку, подошел к стоящему у края сцены поросенку. Поросенок что-то ел из своего корыта, и видно было, что еда ему очень нравится. Выражение морды у него было довольное, и он даже тихонько похрюкивал. Маленький поросенок для коротышки – как для нас бегемот. Мормышкин доходил ему примерно до середины брюха. Сошедший с трибуны Герадокл передал микрофон рыболову.
– Что, брат, скажешь? – почесал тот поросенка за ухом. – Лучше прожить веселую, интересную жизнь, как у тебя, и потом стать бифштексом, или вообще не родиться?
Поросенку понравилось, что его чешут – он благодарно захрюкал. Казалось, он даже улыбается.
– Он вполне доволен жизнью! – констатировал Мормышкин. – Думаю, животное даже не понимает, чего эти вегетарианцы от него хотят!
Все-таки Барвинка овладела собой и взяла микрофон. Солнце уже почти зашло за край дома, и только небольшой его кусочек освещал сцену сзади. Если бы лучи не слепили митингующих, они бы увидели, как плохо теперь выглядит предводитель вегетарианства. От длительного недосыпания у нее были огромные синяки под глазами, а от голода Барвинка едва держалась на ногах. Волосы у нее были всклокочены.
– Я согласна, – сказала Барвинка. Язык у нее заплетался. – Предложение Рояля чересчур… отказавшись от молочных продуктов… яиц, шерсти… мы сделаем существование животных… существование невозможным. Может… может, животные и не рабы вовсе. Конечно, мы забираем у них яйца и прочее… но взамен мы кормим, поим, пасем… защищаем… любим… гладим… обогреваем…
