На волне Знаменитых Капитанов (с иллюстрациями) - Минц Климентий Борисович (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Крепс:
Молокососы вас не обманули. Вот эти письма…
Шелест писем.
Капитан Сорви-голова:
О-о… из города Свободного Амурской области… А это письмо из Волгограда от компании юных храбрецов!.. «Мы хотим, чтобы в Клуб приняли капитана Сорви-голова…». Четырнадцать голосов — за!.. Ну, сдаетесь на милость победителя? Сопротивление бесполезно.
Крепс:
Не спешите… Вряд ли знаменитые капитаны примут вас в свою кают-компанию.
Капитан Сорви-голова:
Вы меня удивляете! Разве я не знаменит? Последнее издание разошлось буквально за несколько дней. При массовом тираже! Вам этого мало?
Минц:
Смотря для чего… Конечно, вы проявили необыкновенную отвагу, мужество и доблесть в свои шестнадцать лет, но к сожалению, шестнадцать…
Капитан Сорви-голова (смеясь):
Ах, вот в чем дело?! Я для вас не больше, чем обычный молокосос… В таком случае разрешите сообщить, что президент Грансвааля Крюгер, узнав, что мне только шестнадцать, заметил: «Гмм… молодо-зелено…»
Крепс:
И что же вы ему ответили?
Капитан Сорви-голова:
Я ему напомнил, что в шестнадцать лет Крюгер убил своего первого льва!
Минц:
Если бы это был морской лев и если бы вы, капитан Сорви-голова, не скакали на лошадях, а бороздили морские просторы под парусами… И если бы…
Капитан Сорви-голова (перебивает):
Слишком много различных «если»! Я добавлю только одно: если бы капитану Сорви-голова было бы лет тридцать…
Крепс:
Вы ошибаетесь, Жан Грандье… Дело совсем не в возрасте. Вспомним хотя бы Дика Сенда…
Постепенно приближаясь, звучит музыка песни Дика Сенда «Пятнадцатилетний каписан»,
Дик Сенд (поет):
Капитан Сорви-голова:
Дик Сенд! Разве вы член Клуба знаменитых капитанов?.. В ваши пятнадцать лет!..
Дик Сенд:
Да, знаменитые капитаны удостоили меня этой чести. Признаться, не ожидал. И принял решение кают-компании только как аванс на будущее. Правда, я моложе вас ровно на год, дорогой сосед по книжным полкам.
Капитан Сорви-голова (в задумчивости):
Откровенность за откровенность! Не скрою… я никогда не стоял за штурвалом корабля, моим капитанским мостиком было кавалерийское седло!.. И это упустили из виду мальчики и девочки, приславшие вам письма… Прошу прощения за напрасное беспокойство… (решительно.) Коня!
Военная труба. Музыкальный свист. Конский топот замирает вдали.
Дик Сенд:
Не буду скрывать от наших юных друзей… Мне по душе этот бесшабашный капитан Сорви-голова! И очень жаль, что такой славный малый не может стать членом нашего Клуба. Я исчезаю. Меня ждет негр Геркулес. Он нуждается в моей помощи. Нужно провести лодку мимо порога реки Заир до начала заседания Клуба… Я скоро… вернусь…
Шум водопада.
Крепс:
А капитан Сорви-голова… этот смелый и благородный юноша, сражаясь с англичанами на стороне буров, даже не задумался о несчастной судьбе законных хозяев Южной Африки — африканских племен…
Минц:
Да, но что касается автора книги Луи Буссенара, он коснулся негритянской проблемы. Часть третья называется «Динамитная война». В ней писатель рассказывает о городе Таба-Нгу, на языке баролонгов означает Черная Гора. В этом городе насчитывалось семь тысяч жителей, преимущественно негров, и небольшое количество белых. Буссенар пишет: «Буры всегда жестоко обращались с людьми черной расы, потому баролонги и покинули землю своих предков… Здесь вполне уместно провести печальную аналогию между этим насильственным захватом бурами беззащитного народа и той завоевательной войной, которую вела тогда против них сама Англия…» Ну как не согласиться с Буссенаром!
Крепс:
Англо-бурская война была очень тяжелой и кровопролитной. Но как и все войны она закончилась и это произошло в тысяча девятьсот втором году. И буры — потомки голландских и французских поселенцев, — прекрасно ужились в Южной Африке с победителями — английскими колонизаторами… Белый — это господин… А черный — слуга! Белый — это деньги, черный — нищета! Белый — образование, черный — неграмотность! Белый — это усадьба. Черный — компаунд, жалкое поселение за колючей проволокой… Чего стоят только надписи у входа в городские парки: «Цветным вход воспрещен». Им воспрещен вход и в парламент, и в музеи, и… в рестораны для белых…
Минц:
И в школы. Даже если ваша бабушка была черной хотя бы наполовину. И это происходит на глазах у всего цивилизованного мира, в наши дни! Но зреет черный гнев на юге Африки, и недалек час расплаты!..
Продолжительный дребезжащий звонок.
Крепс:
Тише… Наступает капитанский час!
Звонок прекращается.
Марья Петровна:
Катюша, пора закрывать библиотеку…
Катюша:
Одну минуточку, Марья Петровна, я только поставлю на место книгу..
Марья Петровна:
Какую книгу?
Катюша:
А вот «Капитан Сорви-голова» валяется на полу… Полный беспорядок!
Марья Петровна:
Кто это сбросил его с полки?
Катюша:
Не знаю…
Марья Петровна:
Не сам же он свалился?.. Кстати, где мой зонтик?.. Ведь на улице дождик…
Катюша:
В шкафу. Рядом с «Тартареном из Тараскона».
Марья Петровна (строго):
Зачем вы туда его положили, Катюша? (Посмеиваясь.) Как бы любимец Тараскона не обиделся.
Катюша:
Да я не прикасалась к вашему зонтику, даю честное слово.
Марья Петровна:
Что ж, по-вашему, зонтик самостоятельно забрался в книжный шкаф?
Катюша (смеясь):
Да вы сами, наверное, его туда положили… И совсем про это забыли.
Марья Петровна (ледяным тоном):
Я никогда не кладу среди книг ничего лишнего. И никому не советую этого делать.
Катюша:
А многие закладывают в книги письма, фотографии, сухие цветы и даже деньги.
Марья Петровна:
А глобусы?
Катюша (весело):
Не слыхала.
