Избранное в 2 томах. Том 1 - Крапивин Владислав Петрович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
— А шлюпку где взять? — спросил Олег.
— А если найдем… — тихо сказал Митя.
— Елки-палки… Надо подумать, — откликнулся Олег. — Лето не за горами…
И Генка Кузнечик поддержал Митю. Сказал, что свой корабль — вещь нужная. Он вообще всегда поддерживал Митю.
Но в тот вечер, когда говорили о Сашиной работе, Генка возразил.
— Нет, Саша все-таки не парусами занят. По-моему, он там на других кораблях. Севастополь — город военный.
И все опять заговорили о Севастополе. Только Серёжа слушал молча.
А что ему было говорить? У моря он не бывал, а разные теплоходы и пароходы видел только на реке. Он очень любил вечера в «Эспаде» и разговоры о Севастополе слушал с интересом, но самому ему сказать было нечего. И порой Серёжа начинал тихонько ревновать ребят друг к другу: у всех у них что-то общее, а он будто в стороне.
Так было, пока Генка не упомянул о Херсонесе.
— Разве Херсонес в Севастополе? — удивился Серёжа.
— Конечно. Между Карантинной и Песочной бухтами.
— Я думал, это отдельное место, вроде какого-то поселка, — сказал Серёжа. — Там раскопки греческого города, правильно?
— Да. Там развалины всякие. Башни, стены. И колонны из мрамора.
— У меня дядя есть. Ну, брат тети Гали. Он археолог, с московскими студентами в Херсонесе на раскопках работает, — со сдержанным торжеством сказал Серёжа. — Он все не писал, не писал, а недавно письмо прислал, обещает весной в гости приехать. Уж я из него тогда все выспрошу про эти раскопки…
— Хочешь, я тебе книгу про Шлимана принесу? — спросил Олег. — Про того, кто древнюю Трою открыл.
Олег ухитрялся все понимать. Про каждого. Серёжа никогда ему не говорил, что все больше и больше тянут его к себе тайны старых городов, заросших, засыпанных, утонувших. Но Олег, видно, знал и это.
Хорошо приходить туда, где тебе рады, где тебя всегда понимают, где друзья. Вот поэтому Серёжа, когда мог, спешил в «Эспаду».
Но сегодняшний вечер в кают-компании был непохож на прежние. Вспоминался утренний случай.
— Да ничего, — сказал Серёжа, чтобы успокоить себя и других. — Они же сами виноваты. Ворвались, как в свой собственный сарай, и давай командовать…
— Все правильно, — согласился Олег. — Только зря я, пожалуй, с ними такую перепалку затеял. Нервы, что ли, стали сдавать?
— Нервы у кого хочешь сдадут, — сказал Серёжа. — После такого случая с Данилкой… Я как вспомню про этот стержень, зубы стучат.
— Это верно. Только я вообще легко заводиться стал, — вздохнул Олег.
Вмешался Генка:
— Ну уж, легко! С теми двумя тетушками ты очень вежливо разговаривал. Помнишь?
— А что за тетушки еще? — встревожился Данилка.
— Да были тут, — сказал Олег. — Давно еще, две недели назад. Я разве не рассказывал? Кузнечик наш как раз первое занятие с новичками начинал… Вошли в зал, будто в магазин, остановились посередине и тогда говорят: «Можно к вам?» Мы даже остолбенели сперва. Мальчишки как раз переодеваются для разминки. Гена стоит бледный от ответственности и ужаса и лихорадочно вспоминает комплекс упражнений…
— Упражнения-то я помнил, — сказал Генка
— Ничего ты не помнил… Ну вот. Я говорю: «Простите, но никак нельзя. Видите, ребята раздеваются, инструктор первый раз на занятиях, стесняться будет. А вы что хотели?» — «Мы хотели посмотреть, чем вы тут занимаетесь». — «Простите, — снова говорю, — а вы кто?» — «Мы — общественность». — «Очень приятно, — говорю. — А поточнее?» — «Вот она из уличного комитета, а я вместе с ней…» Ну пригласил я их в кают-компанию, объяснил, что гости к нам если приходят на занятия, то сначала предупреждают. Родители — другое дело, у них тут ребята. Очень вежливо объяснил. А они рассердились. Говорят: «Что это вы отгораживаетесь от людей?» Обещали пожаловаться… Может, зря мы их на занятия не пустили, а, Гена?
— Мне их тогда только и не хватало, — сказал Генка. — Я даже Сергея прогнал. Трепетал с непривычки как осиновый лист.
— А учительницу пускаешь и не боишься, — напомнил Серёжа.
— Первый раз ее тоже не было…
— А что за учительница? — дурашливо-капризным голосом спросила Наташа. — Все про все знают, а мне никогда не говорят.
— Учительница та самая, которая Генкиных третьеклассников учит, — объяснил Олег. — Ведь наш Кузнечик попал в капитаны почему? Из-за нее. Она в нем души не чает.
— Может, хватит? — жалобно спросил Генка.
Но у Олега запрыгали в глазах веселые точки. Он продолжал:
— С чего началось? Приходит однажды из тридцать седьмой школы учительница. Пожилая, представительная. Очень-очень вежливая. Говорит, что интересуется нашей работой. Мы как раз были с Геной и с Ворониными. Стали показывать ей все и рассказывать, а она вдруг спрашивает: «Нельзя ли моих мальчиков записать к вам в отряд?» Имейте в виду, сразу сказала — не в «клуб», а в «отряд». Я спрашиваю: «Сколько?» — «Ну, хотя бы человек семь». Посмотрели мы с ребятами друг на друга: что делать? Главное, малышня совсем. А как откажешь хорошему человеку? «Ладно, — говорю, — если семь, то попробуем». Она обрадовалась. А потом стала интересоваться: «Вы с ними со всеми один занимаетесь?» — «Нет, — говорю, — сам я не управился бы. Ребята помогают, кто постарше». Она тогда отвела меня в сторонку и шепчет: «А нельзя ли, чтобы с моими занимался вон тот симпатичный мальчик?» И на Геночку показывает. Как тут быть? Пришлось принять солидный вид и сказать: «Принимайте, товарищ Медведев, группу».
— Я чуть в гитару не улез, — мрачно признался Генка.
Олег сказал:
— А раз группа есть, пришлось звание давать. Для авторитета перед новичками.
— И перед Надеждой Анатольевной, — вставил Серёжа.
— Подать, что ли, в отставку? — задумчиво произнес Генка.
— Я вот тебе подам! — пригрозил Олег. — А дальше знаете что? Бедная Надежда Анатольевна ходит к нему на все занятия. Ее пиратики как начнут махать клинками, как начнут вопить от восторга, так она бледнеет и глаза закрывает. Но в капитана Медведева верит, как в каменную стену.
— Она в него просто влюбленная ходит, — сказал Серёжа. — Позавчера шоколадкой угощала.
— Да бросьте вы! — отмахнулся Генка. — Она в своих пацанят влюбленная. Не надышится на них. И они от нее ни шагу. Если бы я в третьем классе учился, обязательно бы к ней сбежал.
— От Татьяны Михайловны? — укоризненно спросила Наташа.
— Ну… Татьяна Михайловна третьи-то классы не учит, — вывернулся Генка. И, чтобы отвести разговор от себя, добавил: — А Серёжка, если бы мог, давно бы уж от нее сбежал. Это точно. Она его совсем завоспитывала.
— Да ну… — отмахнулся Серёжа. — Просто ей кажется, что я слишком часто в разные истории встреваю.
— Не в разные, а в одинаковые. В скандальные, — уточнила Наташа.
— И про меня это тоже говорят, — печально признался Данилка. — А мы при чем? Это истории виноваты, раз случаются. Да, Серёжа?
— Вот именно, — сказал Серёжа, благодарный Данилке за такую здравую и четкую мысль.
Генка хихикнул.
— Самое смешное знаете что? Татьяна Михайловна боится, что Серёжка из-за той драки с Гавриком начнет зазнаваться. Я, мол, герой, бандита задержал, в газете писали…
— Зазнаешься тут при такой жизни, — мрачно сказал Серёжа. — Чуть что, сразу: «Про тебя в газете написали, а ты тройки получаешь! Про тебя вся школа знает, а ты по коридору носишься!» Или еще так: «Каховский, ты опять споришь со старшими! Ты, наверно, думаешь, что вокруг тебя одни бандиты и хулиганы! Ты еще палку возьми!»
— Это кто же тебя так? — поинтересовался Олег.
Ответила Наташа:
— Все она же, Нелюшка. Недавно решила Стаське Грачёву двойку по поведению поставить за то, что он не захотел после уроков с классом в кино идти. Мы с Серёжей заступились. А она и на нас и на него разозлилась, говорит, что он ябедничает на учительницу.
— Стаська и не ябедничал, мы случайно узнали, — сказал Серёжа. — Он теперь вообще ни на кого не жалуется. Если обижают, молчит или сам отбивается. И отца почти не боится.
