Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Мишка, слушай, я вот тебе поражаюсь, — вдруг задумалась Маша. — Мы как будто с тобой поменялись. Ты стала такой рассудительной…
— Да? Здорово! А то ты меня всегда дурой выставляла. Смеялась над моими эмоциями.
— Я смеялась? — поразилась Маша.
— Ты.
— А теперь ты надо мной смеешься с моим расписанием.
— Это точно. Так смешно тебя слушать, — улыбнулась Мишка. — Но и ты стала другой. С того дня, как мы ходили к Игорю. У тебя вдруг обнаружилась другая сторона. Как там сказал Шашин? Живая, веселая, настоящая. Теперь я знаю, что ты можешь быть искренней. Говорить, что думаешь, показывать чувства. Иногда с тобой по-настоящему легко и весело. Только ты почему-то стесняешься этой своей стороны и называешь ее стервозной.
— Потому что я сразу к парням начинаю клеиться.
— Ну и что? Ты делаешь это мило и весело, никого не обижая.
— А это все правда во мне есть? — недоверчиво спросила Маша. — И это не страшно?
— Да. Ты и такая тоже. А не непонятная мне «хорошая девочка», которую ты выдумала себе и теперь изо всех сил стараешься быть на нее похожей.
— Но ведь, когда я была хорошей девочкой, я всем нравилась. Все меня хвалили.
— Ага, только твою сольную партию во фламенко отдали другой, а Шашин влюбился в тебя, когда ты перестала изображать из себя хорошую девочку. А когда ты снова ею стала — он тебя бросил.
— Но ведь я хотела как лучше! Ведь лучше сразу все выяснить, обговорить, запланировать. Тогда сразу всем все становится понятно. Все знают правила. И отношения становятся спокойными. Появляется уверенность в завтрашнем дне.
— Скука появляется, а не уверенность в завтрашнем дне. Неудивительно, что он от тебя сбежал в ужасе.
— Да просто он — дурак! — обиженно взвыла Машка.
— Ага, а ты — в шоколаде.
— Ладно, ладно. Сейчас я возьму себя в руки и все проанализирую! — Маша решительно прошлась по комнате из угла в угол. — Значит, ты говоришь, что во мне есть две стороны, так? Одна — знакомая мне, спокойная, сдержанная…
— Бесчувственная! — вставила Мишка.
— …контролирующая свои чувства. Которая живет по расписанию, по плану. Рационально. А другая — та, которая выкидывает всякие фортели, поступает импульсивно, не контролирует свои чувства, напротив, демонстрирует их, ввязывается в драки, флиртует с парнями…
— Поступает спонтанно. Так, как сердце велит. Как складывается ситуация, — снова влезла Мишка.
— Ладно, пусть будет «спонтанно». Удачное слово. Вторая часть — спонтанная. Без графика и плана. Но ведь она… она, эта часть, непредсказуемая. Что она может выкинуть в следующий момент? Я не знаю. И я ее боюсь.
— Как ты можешь ее бояться, если она — это ты?
— Я не хочу быть непредсказуемой! Потому что тогда я сама себя начинаю бояться. То красные сапоги, то вечеринка у Игоря, то суть мамбы, то драка с Якушевой. Это же ужасно! Я даже думать не хочу, что это была я. Мне проще считать, что это что-то инородное из меня вылезло. А я — ни при чем.
— Как ты можешь хотеть или не хотеть быть непредсказуемой, если ты такая уже есть? Если это — часть тебя. И не малая часть! — возмутилась Мишка. — Просто перестань эту свою часть представлять в ужасном свете. Да, драка с Якушевой была лишней. Но все остальное — очень даже милым. В красных сапогах ты неотразима. А благодаря сути мамбы — суперпопулярна. А главное, Шашин влюбился в тебя именно в такую! В непредсказуемую и спонтанную. А не в зануду.
— Неужели именно такую он меня и полюбил?
— Он же сам тебе про это сказал прямым текстом.
Маша задумалась. А может, правда, эта ее странная часть не была такой ужасной, как ей казалось? И ролик с сутью мамбы большинством воспринят на ура. И никто не считает ее позорищем школы, наоборот, многие ею восхищаются… И если бы не эта вечеринка, Шашин бы в нее не влюбился…
— А… Что же тогда делать? Что же мне теперь делать? — Маша с надеждой посмотрела на подругу. — Я же не хочу, чтобы он меня бросил? Я хочу, чтобы он был со мной!
— Все просто, — пожала плечами Мишка. — Иди, что покажу.
Маша недоверчиво вслед за Мишкой подошла к компьютеру. Та вылезла в Интернет и… запустила знакомый Маше ролик.
— Hey, mambo! Mambo italiano! Hey, mambo! Mambo italiano! — донеслось из динамиков.
— В чем суть мамбы? — вещала на видео Маша. — В том, что вот я делаю шаг вперед. Бедро вперед. Вся такая неотразимая. К кому я шагаю? Конечно же, к парню! Хэй, мамбо! Ты такой прекрасный, ты мне нравишься, я хочу быть с тобой. А потом тут же три шага назад. Типа, ой, я передумала. И большой шаг с бедром назад. Я боюсь, я отойду… Ай, нет, я — такая непостоянная, наверное, мне все-таки ты нравишься…
— Go, go, go you mixed up sicialiano
All you calabraise-a do the mambo like a crazy with a
Hey, mambo!
— Суть мамбы! — с победным видом провозгласила Мишка. — Вот что надо делать!
— Что? — не поняла Маша.
— Ты же здесь не только о танцах говоришь, об отношениях. О чувствах. Которые меняются: приблизиться-отдалиться, влюбиться-испугаться. Не надо пытаться изо всех сил быть одинаковой, постоянной, серьезной. Надо быть живой. И не бояться этого.
— Да?.. Но я… Я боюсь, — призналась Маша. — Я просто боюсь.
— Почему? Чего боишься? — удивилась Мишка.
Маша еще раз в задумчивости прошлась по комнате.
— Знаешь что? Я поняла… Я все поняла… Все-таки я правда умная! Помнишь, года три назад Дашка Залогина влюбилась в нашего Коновалова? Мы тогда еще совсем маленькие были. О другом думали. А она вдруг влюбилась. Подсовывала ему какие-то анкеты. Записки писала. Валентинку прислала на четырнадцатое февраля! А Якушева всем потом рассказала. Коновалов сходил с ней куда-то. На каток, кажется. А потом тоже всем рассказывал, как она грохнулась на лед. А Дашка тогда ногу сломала. А он испугался и убежал. И никто ее не пожалел, все потом над ней смеялись. Она вообще тогда так глупо выглядела. Весь класс был в курсе.
— Конечно, помню! Мы такие все глупые тогда были. Мне до сих пор стыдно, — вздохнула Мишка.
— …А Коновалов потом даже не смотрел на нее. А она выглядела так жалко. И я тогда дала себе зарок: ни в кого не влюбляться, ни за что не показывать своих чувств. Чтобы не выглядеть так жалко, как Залогина. Чтобы надо мной никогда не смеялись. И придумала себе все свои планы и расписания, чтобы мне не было одиноко. Собаку мне не разрешили завести — я увлеклась орхидеями. Ведь их можно любить, заботиться о них и не бояться, что они не ответят взаимностью. Фильмы, вязание — тоже из этой оперы. Танцы. Чтобы не хотелось любви, не было времени на отношения. Чтобы мне не сделали больно.
— Машка, Машка… Я тебя понимаю. Вот теперь я точно тебя понимаю. Как ты говоришь, пазл начинает складываться. Ты, оказывается, такая ранимая. А я думала — наоборот, непробиваемая, бесчувственная. Оказывается, я тебя совсем не знаю, — вздохнула Мишка.
— Я сама себя плохо знаю, как мы недавно выяснили. Мою вторую часть, — грустно вздохнула Машка. — А еще я поняла, зачем мне все эти бесконечные выяснения отношений с Шашиным. И желание все контролировать. Чтобы чувствовать себя защищенной. Я — в танке! Мне никто не может сделать больно!
— Точно! — обрадовалась Мишка. — У меня часто бывает ощущение, что ты — в танке. Я стучусь к тебе, пытаюсь докричаться, но ты меня не слышишь, ты в танке. А я при этом чувствую себя дурой. Со всеми своими влюбленностями, переживаниями. А тебе нет до этого никакого дела. И ты постоянно как скажешь… Неприятно, в общем, иногда от твоих слов. Ты такая вся умная — того и гляди переедешь меня гусеницами своей железобетонной логики. Мне все время не по себе… — она задумалась, — рядом с тобой я все время чувствовала себя уязвимой. Беззащитной. Я даже иногда тебя боялась!
— Ты меня боялась? — поразилась Машка. — Как же так? Почему?
— Не знаю. Сама ляпнула и задумалась. — Теперь Мишка нервно прохаживалась по комнате. — Ты — моя подруга. Но… Мне неприятно, когда ты в танке. Я только в последнее время стала себя с тобой нормально чувствовать. Легко и свободно. Когда ты влюбилась в Шашина и перестала вещать и учить меня жизни.
