Магия любви. Самая большая книга романов для девочек (сборник) - Кузнецова Юлия (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Одна из одноклассниц попросила Белецкого купить для вечеринки набор одноразовых стаканчиков, поскольку все решили, что прохладительные напитки обязательно должны быть в наличии. Имя одноклассницы Александр не мог не запомнить, поскольку именно так звали его мать, память о которой он изо всех сил пытался вытравить. Девочка по имени Вероника наверняка была такой же, как мать, как все Вероники вообще, и потому симпатий у него не вызывала. Но купить стаканчики он обещал. Раз уж собрался присутствовать на празднике жизни своих одноклассников, чего уж теперь кочевряжиться.
Белецкий плохо представлял, что будет делать на вечеринке, где ничего, кроме танцев, не предполагалось. Нельзя сказать, что ему никогда не хотелось ритмично подвигаться под популярные мелодии, но он привык делать это среди близких людей. А есть ли у него теперь близкие люди? Пожалуй, нет. И одноклассники у него новые. Среди них он все еще чувствует себя чужим. Может быть, на этой вечеринке как раз и получится хоть с кем-то подружиться. Ему, пожалуй, был симпатичен Толик Афанасенков за остроумие, редкостное среди пятнадцатилетних. Шуткам Толика не могли не улыбаться даже учителя. Александр жалел, что прислушиваться к ним начал совсем недавно.
Белецкий уже несколько раз ловил обрывки разговоров девчонок о том, кто с кем хотел бы потанцевать, а потом пройтись по зимней улице хотя бы до дома. Разумеется, его имя названо не было ни разу, чему он был только рад. Коли они не жаждут танцев с ним, он с чистой совестью не будет никого приглашать на медляки. Именно так в обществе одноклассников называют медленные мелодии. А что же он будет делать в это время? Да хоть что! Можно, например, выходить на улицу, будто бы на перекур, хотя он никогда не курил и делать этого не будет. Ему дорого собственное здоровье. Его ни за какие деньги не купишь – он это абсолютно точно знает.
Еще его очень беспокоила новогодняя ночь. Ночью уже не спрячешься среди одноклассников. А идти вообще некуда. У них в этом городе совсем никого нет: ни друзей, ни родственников, ни знакомых. У отца, конечно, имеются сослуживцы, но ни с одним из них он пока не сошелся так близко, чтобы считать другом. Зато у него есть Наталья Павловна. Если отец уйдет встречать Новый год к ней, то это будет невозможно вынести. Со стороны отца это будет настоящим предательством. Сначала Александра предала мать, а теперь, похоже, то же самое собирается сделать отец… Неужели он сможет оставить его в новогоднюю ночь одного? А если не сможет, что тогда? Тогда он, пожалуй, приведет Наталью Павловну к ним в квартиру. И на что же будет похожа встреча Нового года в таком составе? Они с Натальей ненавидят друг друга, и отцу придется как-то лавировать между ними, угождая, что называется, и нашим и вашим. Ничего хорошего из этого явно не получится. А еще хуже будет, если эта Наталья явится тридцать первого днем и начнет в их доме хозяйничать: стричь салаты, печь пирожки. Пожалуй, лучше сидеть в праздник на хлебе и воде, чем есть ее стряпню. А что делать, если отец и впрямь женится на ней? Интересно, а нельзя ли выторговать у отца обещание не жениться, если он, Александр, будет вести себя с Натальей вежливо и даже пай-мальчиком встретит с ней вместе Новый год? Может, стоит закинуть удочку? Да-а… Вот так и сдают крепости, бастионы и позиции… А что делать? Взрослые загнали его в угол.
На следующий день в школе к Александру неожиданно подошел Афанасенков и спросил:
– Сашка, ты на лыжах катаешься?
– Ну… вообще-то… стою…
– Не хочешь в воскресенье сделать лыжную вылазку?
– Я?! – Белецкий никак не мог понять, куда Толик клонит.
– Конечно, ты, раз я к тебе обращаюсь!
Александр в растерянности пожал плечами, а потом все же спросил:
– Вместе с классом?
– Нет! Вдвоем!
– А почему со мной? – продолжал удивляться Белецкий.
Афанасенков улыбнулся и ответил:
– Сам не знаю! Чем-то ты мне симпатичен! Поехали?
– Куда?
– А ты окрестности-то знаешь?
– Нет.
– Так чего мне тогда и рассказывать! Сам увидишь! На тридцать пятом километре от нас в лесу есть питомник, где мой дед елки к Новому году выращивает… Ну и вообще… лесник он… Электрички туда ходят. В лесу отличная лыжня! Можно доехать до Князевой горы, с нее классные спуски. Покатаемся, потом у деда чайку попьем. Надо с ним договориться, когда за елкой приезжать.
– За елкой?
– Ну да, для нашей новогодней тусовки. Сейчас ее еще рано брать, осыплется. Вот мы с дедом и договоримся, когда лучше приехать еще раз.
– А что, позвонить ему нельзя?
– Почему нельзя? Можно! Я уже звонил, что в воскресенье приеду на лыжах покататься. С другом. Так как? Поедешь?
Белецкий замер, во рту у него сделалось сухо и шершаво. Неужели Афанасенков считает его другом? Разве так бывает? Они же почти незнакомы… Нервным движением откинув со лба волосы, Александр переспросил:
– С другом? Мы ж не друзья… Зачем деда обманул?
– Уж прямо обманул! – беспечно откликнулся Толик. – Может, мы с тобой и подружимся заодно! Деду-то что за дело до этого! Так едешь или нет?
– Знаешь… – замялся Белецкий, – у меня вообще-то лыж нет… Мы когда переезжали, много вещей оставили… В общем, не до лыж было…
– Это не беда! У брательника моего возьмем! Ему отец купил, но Макс не любит на лыжах кататься. Ему бы только за компом сидеть, в стреляли да мочилки резаться.
– Ну… тогда поеду… Почему бы не поехать? Говори, когда, куда и во сколько приходить.
Александр Белецкий плохо спал ночь. По большому счету у него никогда не было настоящего друга. Те ребята, которых он считал одноклассниками, друзьями не были. Они все лишь приятельствовали, не более того. Дружба в их кругу считалась таким же атавизмом межличностных отношений, как рудиментарный хвостик у человеческого эмбриона, который потом сам собой исчезает, когда зародыш начинает походить на маленького человека. Одноклассники Белецкого никогда не снисходили до обсуждения отношений друг с другом, поскольку обособленное существование среди них давно считалось нормой. Только тому, кто сам ничего не стоит и не надеется на собственные силы, нужен друг, как костыль или подпорка. Настоящие джентльмены абсолютно самодостаточны. Нельзя сказать, чтобы Белецкий как-то страдал тогда от дефицита общения или одиночества. Ему вполне хватало семьи. Его настоящими друзьями и поверенными маленьких детских тайн были родители. Теперь же, когда семья разрушена, Александр страдал от постоянного чувства дискомфорта. Он думал, что дело только в том, что он не может простить предательства матери, но после предложения Толика Афанасенкова вдруг осознал, что все время после развода родителей ему было очень одиноко. Ему некому стало рассказывать о своих переживаниях и думах, о своих поражениях и победах. Он, что называется, варился в собственном соку. Сразу после развода отец был настолько раздавлен физически и опустошен душевно, что Белецкий-младший как-то сразу для себя решил, что не имеет права досаждать ему своими проблемами. Эти его мелкие проблемы по большому счету таковыми и не были по сравнению с той бедой, что обрушилась на отца. Когда Владимир Анатольевич вошел в норму, Александр уже привык обходиться без него и уже не мог бы без чувства неловкости начать рассказывать ему, например, о том, как тяжко ему в чужой школе, где очень странные порядки. Разве это по-мужски, жаловаться и причитать? Кроме того, в этом городе у отца вдруг очень скоро появилась Наталья Павловна. Несмотря на то что Александр любил отца, жалел его и не желал ему никакого зла, он не мог радоваться тому, что Владимир Анатольевич из-за этой женщины перестал каждый вечер погружаться в бездну черной меланхолии. Белецкому-младшему казалось, что отец слишком быстро забыл мать. Она, конечно, и не стоила его памяти, но разве чувства настоящих мужчин могут быть так же недолговечны и несерьезны, как легкомысленных женщин? Разве любовь так быстро проходит? А если проходит быстро, то зачем она вообще нужна? Отец выглядел настолько потерянно после ухода матери, что Александр серьезно боялся то за его рассудок, то за жизнь. А теперь вдруг выяснилось, что взамен старой любви очень легко найти любовь новую. Зачем же было так мучиться, страдать и болеть? Ответов на свои вопросы Белецкий не находил.
