Тайный Союз мстителей - Бастиан Хорст (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Вольфгангу никак не удавалось разобраться во всём этом. Он понял одно: так жить, как он жил до сих пор, он уже не может. Но что же делать? Изменить мстителям он не мог. С ними все его старые друзья, столько они пережили вместе! И потом, они ведь тоже за правду и справедливость. А вдруг есть две правды: одна у мстителей, другая у пионеров?
Они сидели и ждали Ганса. Он наконец вошел и хотел было извиниться за опоздание, но Альберт махнул рукой.
— Вижу, — сказал он. — Тот, кого называют твоим отцом, опять напился.
Правый глаз Ганса был закрыт.
— Каждый день одно и то же, — заметил он равнодушно. — А трезвый — жалеет.
— А когда он трезвый-то бывает?
— В том-то и дело.
— И откуда он только водку берет?
— Откуда? Сам гонит.
— Да вылей ты бурду эту!
Взглянув на Длинного, Ганс сказал:
— Вылить? Хорошо бы. Но знаешь, что потом будет? Убьет он меня, вот и все. А мне что-то еще неохота… Вроде рановато. Понял?
— Ну, а если мы перебьем всю его музыку — аппарат и прочее? — Глаза Калле сверкали решимостью.
— Правильно! — подхватил Альберт.
Со всех сторон послышались одобрительные возгласы.
— Ну, а как это сделать? — спросил Ганс, обдумывая новое предложение.
— Очень просто! — ответил Альберт. — Заберемся ночью и переколошматим всю его посуду. Но только сначала все вынесем. Узнать, кто это был, он не узнает, а в полицию не заявит — гнать самогон запрещено.
— Гм… — отозвался Ганс. — Это еще куда ни шло. Ладно. Я вам потом скажу.
— Идет… — решил Альберт. — Теперь очередь Вольфганга. Давай выкладывай!
Вытянув ноги, ребята сидели на ящиках и посасывали самокрутки. Одежда большинства из них была уже латана-перелатана, да и вообще все это было очень похоже на сборище малолетних конокрадов.
Желая оттянуть время, Вольфганг принялся долго и обстоятельно сморкаться. Потом, опустив голову, уставился на свои сбитые деревянные туфли. Он говорил так тихо, что его слова лишь с трудом можно было разобрать.
— Что выкладывать-то? Руди и Сынок ничего про Союз не рассказали, ни слова я не слышал. В синие они не записались, да и Родика тоже. И потом… вообще синие — хорошие ребята. — Теперь он поднял голову и робко взглянул на своих кровных братьев. — А потом, мне неохота больше шпионить. Не буду! Вот и все… — Вольфганг как-то весь съежился, но, очевидно, был полон решимости не отступать, если даже его и побьют.
Никто не произнес ни слова. Все уставились на Вольфганга, как на чудо. Неужели и он взбунтовался? Переглядываясь, ребята вертели головами. Неужели они не ошиблись? Слух не обманул их?
Прицелившись, Альберт плюнул в стену. Плевок пролетел над самой головой Вольфганга. Все ожидали, что шеф вот-вот взорвется. Но Альберт встал, подошел к Вольфгангу и тихо произнес:
— Вставай!
— Зачем? Бей, если думаешь — так правильно. Для этого мне и вставать не надо.
Рывком Альберт поставил его на ноги. Словно изучая, он долго смотрел в лицо Вольфгангу, потом вытолкнул его за дверь.
— Ступай во двор, но совсем не уходи, — сказал он очень тихо. «Да, даже этот Вольфганг подвел, даже у него оказалось свое собственное мнение!» — подумал Альберт, присев на ящик и уронив голову на руки.
— Отхлестать его кнутом и выгнать! — предложил Калле в полной тишине.
— Тоже придумал! — сказал Ганс, состроив рожу.
Длинный безнадежно вздохнул.
— Прямо как болезнь какая-то с этими синими! — проговорил Манфред. — Стоит кому-нибудь прикоснуться к ним — и готово, заразился.
— Может, ты еще что-нибудь сморозишь?! — заорал на него Альберт. — Умник нашелся!
— Я бы сказал, да еще скажешь чего-нибудь не так. Нет, лучше уж ничего не скажу, — заметил Вальтер.
Но Альберт немедленно же набросился на него:
— Ну и молчи! «Сказал, скажу» — сказалкин какой!.. — Гнев его с каждой минутой нарастал — он ведь и сам не видел никакого выхода. Ряды мстителей поредели, и исключение еще одного могло привести к развалу всего Союза.
— А ты чего молчишь, как в рот воды набрал? Тебя это не касается, что ли? — наскочил Альберт теперь на Другу, который молча вырезал ножичком.
— Очень даже касается! Я как раз думаю, почему все так случилось?
— Думаешь? У тебя крыша над головой горит, а ты, значит, думаешь, отчего это она загорелась. Тушить надо, а не думать! — И Альберт постучал пальцем по лбу.
— Чего ты кричишь? Я не глухой.
— Вот как? А какой еще ты?
— Я тебе что, опротивел? Чего ты ко мне пристал?! — Теперь уже Друга зло взглянул на Альберта.
Альберт выдержал его взгляд, но как-то сразу весь обмяк и, устало махнув рукой, слабо улыбнулся.
— Не мели, Друга! Сам же понимаешь, что к чему.
— Ладно уж!
Альберт опустился на свой ящик. Снова воцарилась тишина. Даже дрова в печурке горели, не потрескивая.
— Так просто его ведь не выгонишь, — заметил наконец Друга, высказав то, что думали все остальные. — А что, если он не последний? И в конце концов от нашего Союза ничего не останется. Надо вот что сделать: путь ему отрезать! Да, да, это будет лучше всего.
— Как это «путь отрезать»?
— Заставить его поругаться с синими, и завтра же. Пусть там сломает что-нибудь. А не сломает — наша месть на него обрушится!
— Недурно, — согласился Альберт. — Только как мы можем ему отомстить?
Пожав плечами, Друга состроил такую мину, будто ему задали очень трудную арифметическую задачу.
— Придумал! — немедленно выскочил Манфред. — Отец его собирает на зиму хворост и складывает в кучи. Хорошая идея?
— Какая идея-то?
— А мы возьмем да подожжем этот хворост. У него три большие кучи заготовлены. Они там, у Рощи призраков. Как останутся на зиму без топлива, Вольфганг еще подумает, стоит ему нам изменять или нет… — Манфред передернулся и застучал зубами.
— Ты бы почаще высказывал нам свои предложения, — одобрил Альберт, — иной раз они у тебя и толковые бывают.
Манфред почувствовал себя польщенным.
— Вы и сами могли такое придумать! — сказал он. — Во всяком случае, мы его теперь крепко держим.
Альберт кивнул и велел Калле сходить за Вольфгангом.
В Бецове выла собака. По черному гладкому небосводу скользнула звезда. Ночью обещали заморозки на почве. Предвещая зиму, ветер нес с собой запахи снега и, как подручный самой смерти, пригибал травинки еще ниже к земле.
— Скоро опять кто-нибудь помрет.
— Почему это? — спросил Друга.
— Собака воет. Это всегда так. Сам увидишь.
— Это же случайное совпадение. Каждый месяц кто-нибудь умирает. Ну и каждый месяц какая-нибудь собака воет.
— Ничего ты в этом не смыслишь! — отрезал Альберт, позевывая.
— Ладно.
Они сидели вместе со всеми членами Союза на холодной каменной лестнице Бергов и ждали Вольфганга. Когда накануне они сообщили ему о своем решении, Вольфганг даже побелел. Ушел он от них со слезами на глазах.
Мстители были уверены, что он выполнит приказ. Однако пионерский сбор, должно быть, давно уже кончился, а им все еще ничего не сообщили. В двадцать ноль-ноль должен был явиться Вольфганг и доложить, что он сделал. Они ждали уже час, а его все не было.
— Не придет он совсем, — сказал Калле, делая приседание, чтобы согреться.
— И откуда у него такая смелость? — вслух размышлял Альберт.
— А вдруг он… вдруг он взял да и донес на нас? — высказал свои опасения Вальтер.
— Нет, не посмеет он! — сказал Друга. — Знает же, что мы из него котлету сделаем, как только он нам один попадется.
— Почему же он тогда не идет?
— Я откуда знаю!
— А может, он струсил и решил: никто, мол, все равно не узнает, что он мог предотвратить пожар и спасти дрова.
— Может, и так, — согласился Друга.
— И так и этак, лучше предусмотреть, чем недосмотреть, — сказал Альберт. — А теперь пошли, братва!
Гуськом, спотыкаясь, они брели через пашню к лесу. Никто не разговаривал. Лишь изредка раздавался чей-нибудь сдержанный кашель. Под деревянными туфлями скрипел песок. Перед самым носом Альберта выскочил заяц и помчался зигзагами прочь.
