Счастливого плавания, «Шхуна ровесников»! - Подыма Константин Иванович (лучшие книги TXT) 📗
«Шхунатики» оживились.
— Слушайте! — медленно, растягивая слова, сказал капитан. — А ведь Валерий Несмелов подал «Шхуне ровесников» очень дельное предложение! Как считаете?
— Городской конкурс? — с полуслова догадался Шкуратов.
— Только, наверное, не туристских…
— Военно-патриотических! — предложил Корнев.
— По всем школам — отборочные вечера!
— В конце — большой городской вечер-концерт!
— В жюри — впередсмотрящего!
— Призы — пластинки с автографами певцов и композиторов! — со всех сторон сыпались предложения.
— А в следующем номере «Шхуны» дадим условия конкурса… — решил капитан.
Так и договорились о том, что будет в новой странице: сообщение о конкурсе «Шхуны», репортаж из музея — Ларисы Нестеркиной, зарисовка о парне-пловце — Сергея Корнева. Демченко тоже расхрабрился: предложил свои заметки вожатого. И это было очень интересно!
Главное дело закончено. Тогда капитан попросил погасить свет.
— Зачем? — тихо спросил вахтенный.
— Так положено. Традиция.
Дмитриев поставил на стол маленькую гильзу с фитилем, зажег. Такие светильники освещали когда-то блиндажи и госпитали. А теперь фронтовая коптилка зажигается на «Шхуне», когда капитан прощается с командой…
I. Шестьдесят слов о «ШР»
«Шхуна ровесников» — то, без чего не могут жить отчаянные, мечтающие о кипящих буднях, живущие интересами комсомола, города, страны.
Члены команды «Шхуны» — все, кто любит море, чтит традиции «ШР» и, как пламя в груди, несет романтику Революции, романтику «Бригантины».
ДЕВИЗ:
Поднять паруса! Быть ветру!
Лишь в бурях мужают и крепнут!
БОЕВОЙ КЛИЧ:
Смело и бодро вперед!
ПРИВЕТСТВИЕ:
Ротфронтовский салют.
II. На «ШР» существуют:
РАДИОРУБКА
(поддерживает связь с городами и членами команды).
КУБРИКИ.
«Грин» — группа разведчиков интересного (необходимы люди, готовые пойти куда угодно «ради нескольких строчек в газете»).
«Тюбик» — нужны люди, обладающие неиссякаемой выдумкой и… мольбертом.
III. Финансы
«Шхуна ровесников» — безгонорарная страница в газете. Деньги одного номера переводятся на лицевой счет «Шхуны» и расходуются по решению совета «ШР».
IV. Законы и традиции
1. Каждый школьник Новороссийска (14–17 лет) — пассажир «Шхуны ровесников». Войдя в ее кают-компанию для участия в палубном сборе, он становится курсантом.
2. «Сначала сделай — потом напиши» — это закон юнкоров и наш закон.
3. Переступая порог «ШР», сделай шхуновский взнос: стихи, рисунки, заметки, песни, рассказы, фотографии.
4. Каждый курсант обязан нести вахту на палубном сборе, вести судовой журнал, отмечая мели, неизведанные земли, курс, состояние моря, а также быть дневальным и подвахтенным.
5. Курсант! Прими на вершине Сахарной головы морское крещение — испей чашу моря. И ты станешь членом команды «Шхуны» при условии, конечно, если ты пять раз поднимался на эту вершину.
6. Если член экипажа без уважительной причины отсутствовал на трех палубных сборах, он списывается на берег.
7. Провинившийся не выходит «сухим» из воды — он попадает в «Мокрый шкот».
8. Если «Шхуне» необходимо принять особо важное решение, она держит курс к пику Дерзких — Сахарной голове.
9. Все, что ты увидел, почувствовал, понял здесь, запиши в дневник, лежащий у подножия флага-памятника.
10. Как клятва всем павшим за Родину звучат слова «Бригантины», когда «Шхуна» отдает швартовы.
11. Уехавшие из Новороссийска члены экипажа не выходят из состава команды — они переселяются на береговой маяк «ШР».
Утвержден советом «ШР»
(Приказ № 390 от 6 ноября 1972 г.)
Вершина горы Сахарная голова
Глава шестая, как выбирают капитанов
Задержавшись в типографии, я наконец-то выбрался в редакцию. Пройдя по темным комнатам, подошел к кают-компании. Легонько тронул за плечо сидящего у двери Сережу Давыдова, и он подвинулся, дав мне место.
Кают-компания была полна народу. Зыбкий свет выхватывал из темноты ребячьи лица, и было в них столько загадочного и таинственного… Может быть, от тревожного огня коптилки, а может быть, от хорошей песни.
Вон у окна сидит суровый капитан Сергей Дмитриев, художник и фантазер. И рядом — его помощник, мягкий и деловой Толик.
— Ну вот, — начал капитан, — самое главное, что я хотел вам сказать. Ухожу я. Хоть и не прошло три месяца… Пора выбирать нового капитана.
— Почему? — спросил Гречихин.
— Причина? — потребовал ответа Корнев.
— Причина железная! — И Дмитриев пояснил ее коротким, как приказ, словом: — Флот.
— Тебя на флот берут? — оживился Корнев. — Вот это здорово!
— Три года… — сказал Шкуратов.
— Костя, — шепнул мне на ухо Сережа Давыдов, — а кого в капитаны?
— Не знаю…
Тем временем Дмитриев докладывал, что сделал за свое капитанство.
— А как ты в «Шхуну» пришел впервые? — неожиданно спросил Корнев.
— Мне в школе сказали, что «Шхуне» нужен человек, умеющий рисовать. Я пришел. Рисовал заставки, эмблемы… А ты как здесь очутился? — задал Сергей контрвопрос своему тезке.
— Я?.. — смутился Корнев. — Просто взял и пришел…
— Ну, Сережка, память тебя, кажется, подводит! — засмеялся Гена Лашко. — Тебя же мать привела! Забыл?
— Да он тогда еще в пятый класс ходил! — пришел я на помощь Корневу. — Чего смеетесь? И вообще что за цирк, если решаются такие важные дела? У меня вопрос к капитану. Вахтенный, разрешите?
— Пожалуйста, — торопливо сказал Демченко.
— Так вот, Сергей, если по-честному: тебе «Шхуна» дала что-нибудь или нет? Как ты считаешь?
— Ну конечно же… — сказал Сергей и задумался. — Само собой…
Ну конечно же, «Шхуна» ему многое дала!
Раньше совсем не умел спорить. И вроде бы парень не стеснительный, а трудно приходилось, когда надо было что-то доказать. Сейчас — будь здоров! На палубных сборах так спорит, что потом горло болит.
Попробуй-ка убедить, что рассказ плохой, если автор стоит на своем…
И еще… Самое, пожалуй, главное!
Научился он не только придумывать, но и добиваться! Хотела «Шхуна» завязать дружбу с экипажем какого-нибудь танкера. Поговорить поговорили, да этим и могло все кончиться… А Сергей написал в пароходство и договорился. Теперь у «Шхуны» есть свой шеф — танкер «Великий Октябрь».
А кроме того, стал Сергей разбираться в людях. Это ведь тоже не просто! Глянет на человека и определит, нужный он «Шхуне» или нет. Ведь на палубный часто приходят новички-пассажиры, и не все потом остаются в команде, не все приходят даже второй раз. А Сергей сразу видит: это наш человек!
Как-то даже поругался со всей командой. Принимали на палубном мальчишку из шестой школы. Вроде бы парень ничего. На Сахарную ходил? Ходил. Заметки писал? Писал. Кто «за»?
— А я против! — сказал Сергей. — Ненадежный он какой-то. И вообще…
Что это за «вообще» он так и не смог толком пояснить.
Парня приняли в экипаж, дали ему должность радиста. Только не пробыл новоиспеченный радист в «Шхуне» и двух недель, исчез с горизонта. Да не просто исчез…
Пришли все в час ночи к цементному заводу «Октябрь» — проводили очередное восхождение.
— А где флаг? — спросил капитан.
Флаг должен был принести радист.
Только ни радиста, ни флага не дождались.
— Подумаешь! — сказал на палубном не явившийся ночью радист. — Ну, мать не пустила. Я-то что? А флаг он ваш — вот, что ему сделается?
