Дарю веснушки - Млодик Аркадий Маркович (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Он так это всё рассказал, что я зажмурил глаза...
— Видишь, старик, не годится твоя эскадрилья. Но артистическая реакция у тебя есть. И ты —настоящий мужчина! Как мужчина мужчине скажи: согласен быть моим сыном?
Мне показалось, что клоун стал разговаривать со мной, как с детсадовским несмышлёнышем. Я решил ответить так, чтобы он понял: кое-что, между прочим, и я соображаю и тоже умею пошутить.
— Я бы согласился, — говорю. — Только у меня уже есть папа... Потом... как я могу быть вашим сыном, если вы называете меня... стариком?
Сказал это и начинаю двигаться поближе к выходу. Но клоун остановил меня и стал объяснять, что взять в цирк он меня сейчас не может. Для этого надо учиться на артиста не один год. Стариком он называет тех, кого уважает. Ну, а насчёт сына... Так он у моего папы меня не отберёт. Сыном его я буду понарошку.
Сам он должен сниматься в кино клоуном. Там ему нужен будет сын, который тоже будет выступать в цирке. Своего сына у него нет. А я ему ужасно подходящий сын. Тем более, признался он, что у нас есть сходство. Да и веснушки мои очень ему нравятся.
— Досадно, что я не вправе сам себе выбрать сына, — закончил он объяснять. — Надеюсь, режиссёр мне поверит. В конце концов, пусть приедет и познакомится с тобой! Но ты уж меня не подведи. Чтобы отметки в школе были... сам понимаешь! И дисциплина в норме. Уговор?
Он похлопал меня по плечу. Я слушал его очень внимательно. И качал головой. Но он вдруг спохватился:
— Всё это хорошо! Но ты-то хочешь быть моим сыном?
А у меня в голове какая-то каша. Мне стыдно, что плохо подумал о нём. Кто бы из наших ребят не захотел сниматься в кино! И я пролепетал, что всю жизнь мечтал сниматься в кино чьим-нибудь сыном. Только боялся признаться. Уж очень я невезучий!
Напрасно я ляпнул про мечту всей жизни. Клоун хитро подмигнул мне и справедливо подкусил:
— Так уж и всю жизнь! Преувеличиваешь, старик! Но раз говоришь — мечта жизни, вот тебе деньги, беги к фотографу, чтобы сделал с тебя портретный снимок. — Он ещё раз смешно подмигнул мне и открыл передо мной дверь. — Дорогу найдёшь? Ну, беги быстрее. Одной ногой здесь, другой — там.
И я что было силы побежал.
Автомат обкрадывает
Подбегаю к фотографии, а на дверях табличка: «Обед». Посмотрел я на неё, и мне есть захотелось. Вспомнил, что бабушка дала мне денег на завтрак. Хотел уже пойти за пирожками, но на другой стороне улицы увидел фотоавтомат. Забыл я про него клоуну сказать. Он гораздо скорее, чем живой фотограф, работает.
«Что же мне теперь делать?—задумался я. — Деньги клоун дал для живого фотографа на портрет. Их тратить нельзя. Но автомат же не дурак! Вроде робота. Тоже, наверно, понимает, как портреты делать? Стоит проверить!»
Переложив деньги клоуна в другой карман, пересчитал я свои монеты. Кроме двадцати бабушкиных копеек у меня осталось пять копеек от предыдущего завтрака. Ровно на один глоток автомату. На пирожки ничего не остаётся...
Есть ещё больше захотелось. Как тут быть? Проглотив слюну, отдал я свои двадцать пять копеек сожрать автомату.
Вообще-то я с ним знаком. Вместе с ребятами строил ему как-то рожи, чтобы узнать, у кого смешнее получается. Теперь я не гримасничал. Сидел перед ним серьёзный. Только чуточку щёки надул и голову приподнял.
Выбросил автомат мои карточки. Посмотрел я на них и не поверил. Не я это — и всё! Вру, конечно. Это был я. Только очень уж получился на карточке красивый и гордый, как настоящий артист.
«Такая фотография, — решил я, — клоуну обязательно понравится».
Не стал я дожидаться, пока живой фотограф кончит обедать, и понёс автоматовы карточки клоуну. Проходя мимо булочной, всё-таки не выдержал. Присвоил одиннадцать копеек из тех, что дал клоун. Купил рогалик и бублик.
Подбежал к Дому культуры, а клоун меня у дверей дожидается. Спросил:
— Ну, как?
У меня во рту кусок бублика.
— Прожуй сперва! — советует мне клоун.
Я прожевал. И, прежде чем показать ему фотографии,, поспешил сказать:
— Простите меня, пожалуйста, я ваши одиннадцать копеек на рогалик и бублик потратил. Завтра вам обязательно отдам...
Больше он мне не дал рта раскрыть. Как завопит:
— Голубчик ты мой! Я же не догадался накормить тебя. Пошли!
И мы пошли. По пути показал ему автоматовы карточки. Смотрит он на них, а сам чего-то про себя бормочет и всё головой качает. Остановился. И спросил:
— Сколько автомату за карточки отдал?
— Двадцать пять копеек, — отвечаю. Вынимает он кошелёк. Достаёт оттуда четырнадцать копеек и отдаёт их мне.
— Фотографии теперь мои, — говорит. Сам он весело хохочет. — Подожди меня здесь. Я быстро. Только за гримом схожу. Ну, и билеты на спектакль прихвачу.
Зачем ему грим понадобился? А билеты для кого? И понравились ли ему фотографии? Почему о них ничего не сказал? . . Никак не пойму.
Вернулся клоун. И мы пошли искать закусочную или столовую. Я показываю на «Кафе — самообслуживание». Он меня туда и повёл.
Иду, а про себя соображаю: неудобно же за счёт клоуна есть. Будет угощать — откажусь. У меня самого теперь четырнадцать копеек, как раз на пирожок и газировку хватит.
В кафе ни газировки, ни пирожков нет. Я прикинул: можно компот с булкой взять...
— Вот что, старик! — хлопнул меня по плечу клоун. — Давай по-мужски. У нас, клоунов, так положено: если угощают, отказываться нельзя. Выбирай по вкусу. Принуждать не стану.
Посадил он меня за столик. А сам — чего только не нанёс! Заливную рыбу. Сосиски с пюре. Компот. Лимонад. Какао. Мороженое. И ещё пирожных.
— На меня внимания не обращай, - предупредил. — Я уже обедал. С чего начнёшь?
Я, конечно, начал с мороженого. Потом лимонаду выпил. Потом компот. В рыбе вилкой поковырялся. Ничего, можно есть. Чувствую, дело подходит к сосискам. Взял я капельку пюре, еле проглотил. Оно мне и дома надоело. Сосиски, чувствую, тоже, в рот не полезут. Наверное, бубликом себе аппетит испортил. Как тут быть?
На этот раз я оказался везучим. Клоун зачем-то подошёл к кассирше, я пару сосисок с пюре успел завернуть в салфетки и засунуть в карман.
— Смотрю, старик, ты здоров уплетать. Молодчина!— похвалил он. — Хочешь ещё мороженого?
Подставляет он мне своё мороженое. Пожадничал я. И его порцию съел. Уговорил меня попробовать какао с пирожными. Отказываться неудобно. Я меренгу с какао в себя протолкнул. Больше, чувствую, хоть умри, всё равно не полезет.
— Возьми с собой! — посочувствовал мне клоун. Положил пирожные в кулёк и отдал его мне. — Дома прикончишь. Идём! Времени у нас в обрез.
Мы вышли на улицу.
— Скорей к фотографу, — торопит меня клоун.
— Зачем к фотографу? Меня уже автомат снял.
— Вор твой автомат. Обокрал он тебя.
Я хотел спросить, что он у меня украл. Но увидел: проклятое пюре вылезает из кармана. И онемел.
А клоун смотрит на меня и смеётся.
— Что? Фокус-покус подвёл? Ладно! Не огорчайся! Со мной тоже такое случалось.
Выбросил я сосиски из кармана. Клоун принялся счищать пюре с моего пиджака.
— Больше не трогай!— говорит. — Пятно останется. Потом водой смоешь.
Кто не знает Кирилла Яковлева!
Мне, конечно, стыдно было. Опустил я голову. Он молчит, и я молчу. Так и не сказали мы больше с ним ни слова, пока в фотографию не вошли.
На столике у фотографа графин с водой стоит. А во рту у меня от мороженого, какао, пирожного — такая сладость... Я — к графину. Наливаю стакан. Выпиваю залпом. И дёрнуло же меня оправдываться!
— Сосиски больно солёные...
Соврал и осёкся. Конец, думаю. Прогонит меня клоун. Вот какое будет кино! Он не прогнал. И не выдал.
— Сплошная соль! — подтверждает. И показывает всем мою фотографию: —Смотрите, какой прекрасный снимок фотоавтомат сделал. Жаль только, веснушки украл. Чудесный парень — и без веснушек.
Вот, оказывается, что у меня автомат своровал. Все загалдели:
