Дождик в крапинку - Яхонтов Андрей Николаевич (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Минька плохо водил, злобно и понапрасну придирался, доказывал, что заметил движения, которых на самом деле не было. Антон заступился за Любочку, стал с ним спорить.
— Ну и ладно, — опять притворился обиженным Минька. — Играйте сами.
Он надеялся, его опять позовут, а они не стали.
— Может, в лапту? — предложила Полина, когда Минька скрылся во флигеле. Она заметно упарилась, а домой ее все не звали. Угроза окончания веселья нависла над ними, как туча.
Юлька быстрей побежала за мячом. У нее был отличный резиновый, наполовину красный, наполовину синий, с белой полоской, разделявшей два эти цвета.
А Антона попросили принести из дома мел, чтоб расчертить площадку. Он колебался. Вдруг дедушка его перехватит? Но и без мела не обойтись. Делать нечего, пришлось испытывать судьбу.
Открыла баба Таня.
— Антон!
Он побежал, будто не слышал. После яркого дневного света двигался в полутьме коридора почти на ощупь. Закричал еще из закутка:
— Мам, мам, дай мелу!
И застыл на пороге.
Хотя в комнате было светлей, показалось, что зрение окончательно ему изменило. Он напряг глаза…
— Ты, что, не узнал меня, Антон? — спросила женщина, сидевшая против мамы на тахте, и по звуку ее голоса и требовательной интонации, которая так мало сочеталась с привычной домашней обстановкой, Антон понял, что зрение ни при чем.
— Узнал, — сказал он, только теперь по-настоящему испугавшись и лихорадочно соображая, чем вызван ее приход.
— Антонина Ивановна проходила мимо и решила к нам заглянуть, — угадала его мысли мама.
Антон все еще не подыскал нужных слов, чтобы поздороваться.
— А почему не заглянуть? — подхватила Антонина Ивановна. — Мы ведь с тобой почти тезки. Ты Антон. Я Антонина… Ивановна, — помедлив, прибавила она.
На Антонине Ивановне было ее обычное платье цвета томатного сока, подвязанное узеньким пояском. Антон бы наверняка ее заметил, если бы она проходила через двор.
— Антонину Ивановну интересует, как живут ее ученики, продолжала мама.
— Да, — обиженно, или это только показалось Антону, вставила Антонина Ивановна и села поудобней. Тахта заскрипела. — Я сейчас хвалила тебя за прилежание. За то, что стараешься.
Зрение почти вернулось. Антон увидел: клеенчатый сантиметр перекинут через мамину шею, как хомутик. На коленях лежит отрез черного материала. Видно, мама не была готова к приходу гостьи, та застала ее за работой.
— Я вообще-то за мелом пришел, — сообщил он. — Мы в лапту хотим играть…
— Ты что, из школы не можешь принести? — засмеялась Антонина Ивановна.
Он не понял, шутит она или нет. И вообще не знал, как себя держать, подозревая, что внезапное посещение учительницы связано с каким-то его проступком. Вот только каким?
— На, держи. И беги, — протянула кусочек мела мама. Антон переминался с ноги на ногу.
— Беги, играй, — тоже разрешила Антонина Ивановна. — Да смотри уроки не забудь приготовить.
— Нам не задавали, — опять теряясь, сказал Антон.
— А пересказ? Вот я спрошу тебя завтра.
— Ну, пересказ ему дается легко, — поддержала Антона мама. — Да ты чего испугался, глупенький? Антонина Ивановна шутит.
— С чего вы взяли? — снова обижаясь, возразила Антонина Ивановна. — Спрошу. Так что подготовься. Уже у всех по одной оценке. А тебя я еще ни разу не вызывала.
В коридоре его поджидал дедушка.
— Антон, ты готов?
— Мы сейчас играем. И Полине разрешили… — заныл он.
— Антон, — дедушка извлек из бокового кармана пиджака большие круглые часы с ремешком петелькой, — ровно через пять минут я тебя жду.
Девчонки позабыли про лапту, играли в штандр. Красивое, нарядное, прыгающее, как мяч, слово. И игра хорошая. «Штандр!» — кричит водящий и подбрасывает мяч, а все разбегаются. Водящий ловит мяч и снова кричит. Все застывают на месте, а он метит в того, кто ближе.
Бегал, уворачивался от мяча, даже поймал его два раза, запасся форой. Но из головы не шли мысли об Антонине Ивановне.
Что это может быть? Тройка за контрольную по арифметике? Так у многих двойки. Поведение?
Он замер, боясь поверить. Ну да, Антонина Ивановна не раз грозила: если дисциплина на уроках не исправится, нескольких учеников в качестве воспитательной меры придется перевести после первой четверти в параллельный класс. Из «Б» — в «А». А они такие противные. Даже Катя Калинина, хоть и красивая, но чужая. Неужели это из-за того, что он на русском заговорил с Мироновым? Ведь Миронов попросил у него промокашку. Неужели из-за такого досадного недоразумения… И Антонина Ивановна пришла предупредить родителей, чтоб они его подготовили…
Как раз тетя Жанна вспомнила о Полине. Позвала ее.
И он тоже скорей помчался домой. Быть может, еще возможно предотвратить незаслуженное наказание… Объяснить, попросить.
Мама была в комнате одна. Сидела все с тем же черным отрезом.
— Мам… А Антонина Ивановна?.. — он сопроводил вопрос движением руки в сторону коридора и входной двери.
— Да, — поняла его мама.
— Ушла? А чего она приходила?
— Тебя хвалила, — не сразу ответила мама. — За то, что ты начитанный, вежливый…
— Мам… А она собирается меня в другой класс переводить? Да? — Он пытливо за мамой наблюдал.
— С чего ты взял?
— Ну, Антонина Ивановна говорила, некоторых будут переводить…
— Глупость. Она говорила, ты хорошо учишься. Но тебе внимания не хватает. Ты рассеянный, постоянно отвлекаешься…
Из закутка раздалось покашливание дедушки. Он был в брезентовом черном дождевике, в руке держал трость. Мама тоже увидела дедушку.
— Иди. Это за тобой. И не шали, пожалуйста.
— Мам, ну точно не переводят? — желая окончательно удостовериться, спросил он.
— Да нет же!
Они вышли через парадный сумеречный ход. На площадке под лестницей темнел огромный, сколоченный из грубых досок ящик с песком. Зимой дворники посыпали им улицу — чтобы прохожие не поскользнулись. На свежем снегу песок рыжел, как ржавчина.
Это прежде, когда к прохожим относились гораздо менее заботливо, баба Лена упала в гололед и сломала ногу. С тех пор носила высокий, на шнуровке, ботинок.
Возможно, именно ее печальный пример заставил дворников призадуматься и принять меры.
— А ко мне учительница Антонина Ивановна приходила, — решил удивить дедушку Антон.
Информация ожидаемого эффекта не произвела.
— Вполне естественно, — заговорил дедушка. — И баба Лена, когда работала преподавателем, всегда знакомилась с семьями учеников. И они, бывало, к нам приходили. Особенно, если чего-нибудь не понимали. Что же Антонина Ивановна о тебе говорила?
— Что я хорошо учусь. Но что я невнимательный.
— Вот видишь, — остановился и поднял вверх указательный палец дедушка. — И она на это обратила внимание. Давай условимся: мы сейчас будем осматривать экспонаты, а ты постарайся сосредоточиться и запомнить мои объяснения. А вечером расскажешь, что отложилось в памяти. Идет?
Антону не хотелось проверки. Он промолчал.
— История, Антон, увлекательнейшая наука, — дедушка снова двинулся вперед. — Ведь чрезвычайно интересно узнать, как жили наши предки, чем они занимались, какие одежды носили… Вот ты сейчас пишешь ручкой и чернилами в тетради. Верно?
— Ага.
Задумавшись о своем, Антон позабыл, с кем разговаривает. И тотчас получил замечание.
— Таких слов употреблять не надо. Надо отвечать «да». Скажи «да».
— Да, — сказал Антон.
— А предки наши писали на бересте. Знаешь, что такое береста?
— Березовая кора, что ли?
— Именно. Эти письмена нашли под Новгородом. И так и назвали: новгородские берестяные грамоты.
Теперь Антон слушал внимательно.
— А чем вообще знаменит Новгород? Новгородским вече, то есть народным собранием. Вы в школе этого еще не проходили?
Антон мотнул головой.
— А «штандр» какое слово? — спросил он.
— «Штандр»? — дедушку вопрос озадачил. — Как ты сказал? «Штандр»? Видишь ли… А что, собственно, оно обозначает?
