Нежданно-негаданно - Ермолаев Юрий Иванович (список книг TXT) 📗
Ну и нахальный! Пришёл к нам в сад и ещё спрашивает, откуда я взялся? Об этом мне надо его спросить.
— А ты откуда? — спросил я.
Долговязый усмехнулся, озорно, сплюнул сквозь зубы и, вместо того чтобы ответить мне, опять спросил:
— Тебя как зовут?
— Утром — Сергеем, а вечером — Авдеем, — нарочно сказал я.
Ужасно не люблю настырных людей.
— А днём? — поймал меня долговязый.
— А днём — Петром, — ответил я ему в тон.
Тут мы оба не выдержали и рассмеялись. Чего, в самом деле, зря пререкаться.
— Петька, значит, — уточнил долговязый и хотел что-то ещё сказать, но в это время на крыльце своей избы появился Яша.
Он тотчас закричал долговязому:
— Женька, ты зачем себе рогатку сделал? Гнёзда разорять?
— Нужны мне твои гнёзда, — отмахнулся от него Женька.
— Лучше сломай рогатку, — предупредил Яша, — а то самому же хуже будет. Я как найду разорённое гнездо, тебя виноватым посчитаю.
Я посмотрел на худенького Яшу с уважением: «В самом деле он бесстрашный. Ведь Женька такого в момент в бараний рог скрутит. Он даже выше меня на целую голову». И, точно угадав мои мысли, Женька пообещал Яше:
— Выйди только, живым не выпущу.
— Кулаками правду не доказывают, — сказал я, заразившись Яшиной храбростью, и на всякий случай взял в руки половник. — Сделал рогатку, так признайся, зачем.
— А этого не хочешь? — Женька поднёс к моему лицу кулак.
Я невольно отодвинулся.
— Струсил! — обрадовался он и толкнул меня так, что половник вырвался из моих рук и перелетел через забор.
Досталось бы мне здорово, но он почему-то не стал драться, а вместо этого сказал:
— Хочешь быть моим ординарцем? Как Петька у Чапаева.
— Не хочу! — отрезал я. — Чапаев справедливый был. Он птичьи гнёзда не разорял.
— Сдались мне ваши гнёзда! — скривился в улыбке Женька.
— А не сдались, так помоги Петьке преступников выловить, — перелезая к нам в сад, пропыхтел Яша.
— Каких преступников? — спросил Женька и подозрительно покосился на меня: нет ли в Яшином предложении нового подвоха.
— Которые лес портят, — сказал я.
— Жуки-короеды, что ли? — присвистнул Женька.
— Зачем жуки? — возразил Яша. — Браконьеры лесные.
— Так разве ж за ними уследишь! — усмехнулся Женька и предложил: — Давайте на опушке леса шалаш построим.
— Давайте, — тотчас согласился я. — За браконьерами из шалаша здорово следить!
— Надо сделать подземный шалаш, — предложил Женька. — Выроем яму и замаскируем ее ветками. А из ямы перископ выставим, как у подводных лодок.
— А потом в нашу «подлодку» чья-нибудь корова ухнется и ноги сломает. Вот будет дело!
— А ну тебя! — махнул рукой Женька и предложил: — Двинем в городок. По магазинам пошатаемся.
— Ты что, разбогател? — спросил Яша.
— Не, — мотнул головой Женька.
— Чего ж тогда по магазинам ходить? — возразил Яша.
— Ну вас! — снова махнул рукой Женька и пошёл к калитке.
Мне почему-то захотелось пойти с ним. У себя в городе я тоже захожу иногда в магазины без денег. Листаю новые книги, пристраиваюсь к покупателям фотоаппаратов или телевизоров. Вместе мы проверяем их, интересуемся, как работают. Тут я был не согласен с Яшей. Разве дело в деньгах? И потом, у меня же есть девять рублей. Мы могли бы что-нибудь купить. Но я не успел сказать об этом ребятам, как Яша схватил меня за руку и зашептал, глядя вслед Женьке:
— Пусть уходит… Вечно у него какие-то несуразные мысли. Пойдём — только зря время упустим. А мы с тобой пообедаем и в лес сгоняем. Знаешь какой у нас лес! Залюбуешься!
— Чего нам время жалеть, каникулы-то только начались, — возразил я, но вместо Яшиного ответа услышал громкий Женькин голос.
— Эй вы, Шерлоки Холмсы, разойдитесь! Сейчас на вашей территории марсианская тарелка приземлится! — закричал он с улицы и швырнул к нам в сад половник, который выбил у меня из рук.
Нет, Женька определённо мне чем-то нравился. Я был о нём совсем другого мнения. Но у меня часто так получается: хочешь одно, а делаешь совсем другое. Так и на этот раз вышло. Поглядел я на готового вот-вот обидеться Яшу и остался с ним. Ладно, схожу с Женькой в городок в, другой раз. Времени-то в самом деле девать некуда.
Глава восьмая. «Злодей»
Я налил две тарелки супа. Себе и Яше.
— Как-нибудь я тебя тоже угощу, — пообещал Яша, принимаясь за еду, — Мне надо много есть, чтобы силачом быть. А то какой из меня укротитель получится? А сегодня я только кашу с молоком похлебал. Мамка-то в городе.
После этого я подбавил Яше ещё половник супа. А сам съел то, что оставалось в кастрюле. Жареной картошки я тоже положил ему на ложку больше.
— Как это ты спорить с Женькой не боишься? — спросил я его за едой. — Ведь он знаешь как может тебя отделать!..
— Боюсь я… — прервал меня Яша с полным ртом. — Только когда я ему против говорю, то представляю, будто передо мной не Женька, а тигр свирепый и я его укрощаю. Накинулся бы он на меня с кулаками, значит, не сумел я укротить тигра; а раз отстал, моя победа! — И довольный Яша запихал себе в рот полную ложку картофеля.
Поели мы и пошли через деревню в лес.
Возле избы с жёлтыми наличниками пожилая женщина стирала бельё. Она приостановилась, стряхнула с рук мыльную пену и внимательно оглядела меня.
— К вам, что ли, приехал? — спросила она Яшу.
— Нет, к Николаю Ивановичу.
Женщина повернулась к корыту и, точно рассердившись на кого-то, начала с силой отжимать детские пелёнки. Когда мы отошли от неё, Яша сказал:
— Страх какая неласковая. Злодея во мне видит. Как одного встречает, всегда спросит: «Скоро тебя, злодей, в армию-то призовут?»
Прозвище «злодей» так не вязалось с Яшиной внешностью, что сначала я даже подумал, что он на себя наговаривает.
— За что же она тебя так?
— Из-за Пятачка всё, — ответил Яша.
— Долг ей не отдал?
— Да нет. Пятачком её поросёнка звали. Вот это, скажу тебе, талант был. Даже жалко, что к зиме его прикололи. Были б у меня деньги, обязательно бы откупил. Я только поднёс к его морде мячик, а он уж сам, точно какой нападающий, повёл его к открытой калитке. Дали бы мне с ним потренироваться, такого бы футболиста сделал, все со смеху валялись бы. А тётя Клава, — тут Яша кивнул в сторону женщины с корытом, — мне к нему даже близко подходить не разрешила. И ещё матери нажаловалась. Меня и мать злодеем зовёт. Потому не понимает, к чему я стремлюсь. Они думают, что я животных ради потехи мучаю. А я хочу их способности выявить. Вот Каштанка, помнишь, какая способная собака была? Читал небось Антона Павловича Чехова? И гусь Иван Иванович тоже… В цирке выступали. А мне ни с кем в открытую упражняться не дают, — Яша нахмурился. — Хоть бы в самом деле поскорей в армию уйти. Там знаешь как наш брат крепчает!
— Мне до армии ещё восемь лет, — сказал я.
— А мне семь и три месяца. Выходит, я старше, — подсчитал Яша и вздохнул. — Вот чего так, старше тебя, а ростом меньше и худее? А отец с матерью у меня толстые.
— Нагонишь ещё, — посочувствовал я. В самом деле, обидно в наши годы казаться третьеклассником. Будь я такого же роста, как Яша, переживал бы не меньше. И я подбодрил его: — У нас в классе один мальчишка не рос, не рос, а потом за лето так вытянулся, что его даже учительница не узнала. Ты витамин «Р» ешь. Он рост ускоряет.
Яша улыбнулся, поднял оброненный кем-то прут и лихо взмахнул им.
— А ты вроде бы хороший, — сказал он и припустился по улице вскачь.
Я побежал за ним, но у сельпо остановился посмотреть на выложенный из кирпичей обелиск с красной пятиконечной звездой. С одной его стороны было написано! «Слава и вечная память героям-воинам нашей деревни, погибшим в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов». А с трёх других шли фамилии и имена солдат. Старуха в черном, которая увидела меня вчера утром раньше всех, сидела на лавочке у своей избы и смотрела на обелиск.
