Юри - Пукк Холгер-Феликс Янович (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗
Её простое обращение, как к родному человеку, словно бы подтолкнуло Юри на откровенность. Он слегка усмехнулся и сказал:
— Не знал, постучать или войти просто так.
Тётя остановилась на пороге кухни, через плечо быстро взглянула на мальчика и по-свойски пошутила:
— Ишь выдумал! Какой тут может быть стук. Я теперь тебе и мать, и отец, и тётя, и… страх и любовь… Заходи — и всё тут!
Юри ничего не сказал. От тётиных слов на душе у него стало тепло. Но… Как эта многоречивая встреча отличалась от спокойного приветствия скупой на слова матери.
Видя, что мальчик всё ещё держит портфель в руках, тётя вернулась, распахнула стенной шкаф и, кивнув в его сторону, проговорила:
— Верхние полки твои. И эта вешалка тоже. Уложи всё сам, как нравится. Но только сначала поешь. Я нажарила картошки. Она уже начинает остывать.
Во время обеда почти не разговаривали. Только по мере надобности тётя произносила короткие замечания. Было похоже, что Эрна Казук иной раз может и помолчать. Но если уж заговорит, то резко, громко и многословно.
Картошка была на редкость вкусной, этого Юри не мог не признать. Поджаристая, жирная, с большими ломтями ветчины. За картошкой последовали блины с вареньем и какао. Как видно, тётя Эрна любила хорошо поесть. Она не давала спуску и Юри. То и дело подкладывала ему то одно, то другое; парень уже не знал, куда деться.
— Ну, наелся? — спросила тётя Эрна, когда Юри поставил на блюдечко пустую чашку.
— Да, спасибо. Даже объелся.
— И прекрасно. А теперь вымой посуду. Мытьё посуды после каждой еды будет твоей обязанностью. Колоть и таскать дрова — тоже, — распорядилась тётя и шутливо добавила: — У нас нежничать не приходится. Кто не работает, тот не ест!
Юри понравилась конкретность заданий, и он быстро принялся за посуду. Тётя Эрна помогала ему, и скоро вся работа по кухне была закончена.
— А теперь — радио и конфеты! — весело скомандовала тётя. Обняла Юри за плечи и повела его в гостиную.
Вечер прошёл как нельзя лучше. Лакомились конфетами, слушали концерт, и под конец тётя начала рассказывать смешные истории о своих школьных годах. Хорошее, невыразимо хорошее настроение стало у Юри, он почувствовал себя дома.
Счастливо улыбаясь, мальчик откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза.
— Ах, что это я всё болтаю да болтаю, ты, бедняжка, уже совсем уморился! — сразу же озабоченно запричитала тётя Эрна. — Давай-ка поужинаем — и на боковую.
Ужин был почти так же обилен, как и обед. Хотя Юри и сопротивлялся, ему пришлось ради тётиного удовольствия умять ещё два огромных бутерброда.
Тётя постелила для Юри постель тут же в гостиной на диване. И впервые за много дней мальчик спокойно и беззаботно заснул.
На следующий день, как раз в то время, когда Юри вытирал вымытую после обеда посуду, тётя окликнула его из гостиной, где прибирала буфет, и сказала:
— Когда освободишься, сходим в подвал, принесём оттуда полку и повесим на стену в кухне — для твоих школьных принадлежностей. Вытирай тряпкой кухонный стол получше, не то испачкаешь книги, когда начнёшь делать уроки.
От неожиданности Юри опешил. Он чуть было не уронил на пол чашку.
— А… а разве я… — начал мальчик, подавшись к дверям кухни.
— Что «а»?
— А наш стол? Разве я не на нём?.. — продолжал Юри запинаясь.
— Стол? — удивилась тётя Эрна, вскидывая брови. — Эээ… нет, — протянула она, показавшись на пороге гостиной. — Зачем же, его и поцарапать недолго!
И, точно опасаясь, что мальчик может усомниться в твёрдости её решения, повторила ещё раз:
— Эээ… нет. Об этом не может быть и речи!
— А дома я всегда… — попытался Юри отстоять свои права на стол.
— Видишь ли, Юри, — тётя Эрна взяла мальчика за руку. — Твой дом теперь здесь. И я не разрешаю портить стол и шкаф в нашей гостиной. Это дорогие вещи, их надо беречь. А ты прекрасно можешь заниматься и за кухонным столом. Понятно тебе?
Юри не проронил ни звука, и тётя добавила уже мягче:
— Кроме того, ко мне часто приходят знакомые на чашку кофе и… Как же ты станешь в гостиной заниматься? Не правда ли? И спать тебе тоже лучше на кухне, там для тебя места хватит. В подвале есть старая раскладушка. Принесём её сюда и…
Весь вечер Юри почти не открывал рта. На сердце у него скребли кошки, как обычно бывает, когда с тобой поступили несправедливо. Мальчик всячески старался убедить себя в том, что тётя, может быть, и права по-своему. Ведь есть такие люди — берегут свои хорошие вещи, словно безумные, ходят в залатанных штанах, а у самих в шкафу полдюжины новых костюмов. Мать однажды говорила ему о таких чудаках, неодобрительно покачивая головой.
Однако чувство обиды не проходило. Каждый раз, когда Юри бросал взгляд в сторону гостиной, ему казалось, стол притягивает его к себе, зовёт, прямо-таки стонет. Но теперь половину стола занимает фикус! Юри начинал всё больше и больше ненавидеть это растение с твёрдыми овальными листьями. Как смеет фикус стоять на столе, за которым работала мать Юри!
— Молодой человек, долго ты там ещё будешь заниматься зубрёжкой? Иди слушать радио! — донёсся из гостиной голос тётки.
Юри очнулся от своих мыслей. Лист тетради, лежащей перед ним, был так же чист, как и тогда, когда мальчик сел за уроки. А ведь Юри надо было догнать своих товарищей по классу, и сегодня он решил повторить весь материал по математике за те дни, когда его не было в школе.
— Мне надо ещё кое-что посмотреть… — ответил Юри нерешительно, но всё-таки встал и прошёл через переднюю в гостиную. Тётя уже хлопотала возле приёмника. Послышалась музыка, пение.
— Успеешь позубрить и потом, — небрежно сказала тётя Эрна. Наконец она настроила приёмник и, тяжело опустившись на диван, добавила: — Но запомни мои слова: неучи мужики умеют делать деньги ничуть не хуже учёных мужей. Вот так-то. Дай-ка мне конфеты и сам тоже возьми.
Юри взял со стола массивную вазу с шоколадными конфетами и поставил на диван между собою и тётей. Тётя брала в горсть конфеты и с удовольствием ела.
По радио передавали интересный спектакль. В нём говорилось о героическом подвиге двух молодых партизан, брошенных в фашистский застенок. Несмотря на пытки, партизаны молчали. И это спасло жизнь их товарищам.
— Ах какая глупость! — воскликнула вдруг тётя Эрна. Поднялась с дивана и раздражённо выключила приёмник. — Всё это было совсем не так. Каждому своя шкура дороже чужой.
Её слова были настолько неожиданны, что Юри даже подпрыгнул на диване. Широко раскрытыми глазами уставился он на тётю. А та взяла из вазы ещё одну конфету и засунула её за щёку. Затем придвинула вазу к Юри и проворчала:
— А чего ты-то не берёшь?!
Но у Юри рука не поднималась.
— Что с тобой? Чего ты на меня уставился?! Бери!
И так как Юри всё ещё не мог двинуться с места, тётя с сожалением пожала плечами и отнесла вазу на стол. Но по пути она многозначительно добавила:
— И нечего на меня так смотреть. Я ведь понимаю, что тебе пришлось не по носу. В школе твою голову забивают побасенками о подвигах пионеров, комсомольцев и прочим вздором… Небось мы её живо проветрим.
Остаток вечера Юри просидел за математикой. В голове, правда, роились всякие посторонние мысли, но Юри мужественно пытался их отогнать. А это занятие не из лёгких, ведь нет такой двери, которую можно запереть на ключ перед мыслями. Так, чтобы ты был по эту, а они по другую сторону дверей. Времени ушло в два раза больше, чем того требовалось, и всё-таки мальчик чувствовал: по-настоящему он правил не усвоил. Придётся завтра или послезавтра их повторять ещё раз.
Во время ужина тётя неожиданно спросила:
— А ты знаешь, где живёт твой отец?
Юри вздрогнул. Рука, державшая чашку, опустилась… Для чего тёте понадобились такие сведения?
— Не знаю.
— Только смотри не ври.
— Я никогда не вру! — Юри возмущённо тряхнул головой.
Увидев оскорблённое лицо мальчика, тётя Эрна рассмеялась.
— Ну чего ты так испугался! Отца придётся найти! Непременно.
