Рыжик - Свирский Алексей Иванович (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Что они делают? — тихо спросил Санька у Левушки.
— Не видишь разве? Танцуют. У них сегодня, наверно, праздник.
— Кто они?
— Они жмудяки, вроде как бы поляки, а не то как литовцы. Только они говорят по-иному…
— А русских нет здесь?
— Ишь ты, чего захотел! Здесь, брат, во всем крае русских нет. В местечках да в городах попадаются русские, а уж в деревнях не ищи лучше… Вот вдоль границы как пойдем, хорошо будет: там через каждые семь-восемь верст кордон стоит, а в кордоне солдаты, славные такие ребята… Всё больше украинцы… А то погоди-ка, я сейчас спрошу, нет ли здесь русских… — неожиданно кончил Левушка и подошел к одному из сидевших на завалинке жмудяков.
Через минуту Стрела сделал знак Рыжику следовать за ним и бодро направился к противоположному концу деревни.
— Ну, брат, есть тут одна русская изба, — проговорил Левушка, когда Рыжик его догнал.
— Где?
— А вон там, на пригорке, видишь, избушка отдельно стоит?
— Вижу, вижу.
— Ну, так вот там и живут русские.
Когда путники подошли к указанной избе, их у самых дверей встретила молодая баба, одетая не по-деревенски, а по-городскому.
— Нельзя ли, ради христа, переночевать у вас? — сняв картуз и низко кланяясь, заныл по-нищенски Левушка.
— Откуда вы идете? — внимательно оглядывая босоногих путешественников, спросила женщина.
— Из Ковно, тетенька, из Ковно, благодетельница… А путь держим мы в Либаву… Там родственники живут наши… Мы сироты…
— Хорошо, — перебила молодая женщина нытье Левушки. — Я пущу вас, только в хате места нет у нас: самим тесно…
— Да нам где угодно хорошо будет, — все тем же ноющим голосом перебил Левушка.
— В таком разе, ложитесь в чулане, вот здесь…
Женщина рукой показала на маленькую, низенькую дверь в сенях.
— Там и сена много… Только глядите, чтоб без огня! — пригрозила хозяйка пальцем и тут же добавила: — А поужинать хотите?
Вместо ответа Левушка поклонился до земли. Женщина повела их в хату и поставила им творог, молоко и каравай хлеба.
Дружно принялись за еду приятели и до самого конца не проронили ни одного слова.
Комната, в которой сидели Левушка и Рыжик, была обставлена совсем не так, как у крестьян. Тут были и стулья, и комод, и цветы на оконцах, и белые занавески, и картины на стенах. Наблюдательный Левушка живо все это заметил и встревожился. Он понял, что попал не к простым мужикам, и какое-то недоброе предчувствие закралось ему в душу.
Другая комната, отделенная от первой деревянной перегородкой, служила хозяевам спальней. Через полуоткрытую дверь Стрела успел заметить в той комнате край высокой деревянной кровати с целой горой подушек и большой револьвер на стене. Вот эта последняя вещь особенно почему-то обеспокоила Левушку.
Друзья поужинали, поблагодарили хозяйку и отправились спать.
В чулане ночлежники почувствовали себя гораздо лучше. Им было здесь просторно и мягко на свежем, ароматном сене.
— Знаешь что, — проговорил Левушка, обращаясь к лежавшему рядом с ним Рыжику, — мы рано-рано уйдем отсюда, когда еще все спать будут…
— Зачем?
— Мне, видишь ли, здесь что-то подозрительно… Тут не мужики живут.
— А если не мужики, тогда что? — заинтересовался Санька.
— А то, что могут паспорт спросить. Вот что, понял?
— Не спросят. Кому нужно?.. — протянул Рыжик и повернулся на другой бок. — А славно здесь как, на сене-то! — прибавил он, сладко зевая.
Левушка ничего на это не возразил. Рыжика стала одолевать дремота. В чулане было совершенно темно, только сквозь узенькую щель дощатой двери, как светящаяся нитка, пробивался свет из просторных сеней. Но вскоре и эта светлая полоска исчезла. Левушка также стал засыпать. Из деревни до его слуха долетали различные звуки. Эти звуки убаюкивали юного скитальца. Стрела заснул в тот момент, когда до его слуха долетел отдаленный собачий лай и отрывистые крики петухов.
Желание Левушки уйти на рассвете не исполнилось. Он и Рыжик так крепко и сладко заснули, что не только проспали восход солнца, но кому-то очень долго пришлось стучаться к ним в чулан, пока они открыли глаза.
— Санька, а Санька, слышишь, кто-то стучит к нам! — прошептал проснувшийся Левушка и дернул Рыжика за плечо.
— Эй, ребята, вылезайте чай пить! Стыдно так поздно спать! — услыхали ночлежники чей-то незнакомый мужской голос.
Чуткое ухо Левушки поймало при этом какое-то позвякиванье, давшее ему повод предположить, что у человека, будившего их, на ногах шпоры. «Куда это мы попали?» — промелькнула мысль в голове Левушки, и сердце у него, как и вчера, болезненно сжалось от какого-то смутного, тревожного предчувствия.
Санька же, наоборот, проснулся веселым и очень обрадовался, когда услыхал, что их зовут пить чай. Недолго думая, он ногою так толкнул легкую дверку чулана, что та чуть было с петель не слетела. Обильный яркий свет солнечного утра широкой волной ворвался в чулан и ударил в глаза приятелям. Оба они зажмурились и поднялись с мягкого ложа. Но каково было удивление и испуг обоих ночлежников, когда, выйдя из чулана, они увидали перед собою жандарма!
— Пожалуйте, милости просим! — добродушно-насмешливым тоном проговорил жандарм, указывая приятелям на открытую дверь комнаты, в которой вчера они ужинали.
— А помыться нельзя будет? — вдруг спросил Рыжик и сам удивился своей смелости.
Жандарм, раньше чем что-нибудь сказать, внимательно, с головы до ног, осмотрел ночлежников и, по-видимому, остался осмотром очень доволен. На загорелом кирпичном лице его появилась улыбка.
— Желтая краска не скоро смывается, — глядя на разлохматившиеся рыжие кудри Саньки, проговорил жандарм. — А умыться жена вам даст… Мотя, — возвысил он голос, — в рукомойнике есть вода?
— Есть, я сейчас налила, — раздался из комнаты ответ хозяйки.
— Пожалуйте, умывайтесь! — с тою же добродушной насмешливостью проговорил жандарм и рукой указал на глиняный горшок с носком посередине. Горшок этот, веревками прикрепленный к потолочной балке, висел в углу сеней над большим глиняным же тазом, поставленным на табурете.
Приятели умылись и вошли в комнату. Хозяин усадил их за стол, сам налил им по стакану чаю и завел с ними беседу, или, вернее, приступил к допросу. На этот раз и у Саньки, как говорится, поджилки затряслись. Он боялся, как бы жандарм не вздумал попросить у него паспорт. Почти все время любезный хозяин обращался с вопросами к Рыжику, но в то же время глаз не спускал с Левушки. Санька заметил, что его приятель не знает, куда деваться от этих жандармских взглядов и что он готов сквозь землю провалиться.
— Стало быть, вы в Либаву отправляетесь? — переспросил хозяин и, звеня шпорами, поднялся с места. — Хорошо делаете, — продолжал он, направляясь в спальню, — Либава — город хороший… Там и торговлей заняться можно.
Последние слова он уже выкрикивал из другой комнаты. Рыжик с Левушкой быстро переглянулись. «Бежим, что ли?» — казалось, говорили их глаза. Но было уже поздно. Не успели они и подумать о бегстве, как из двери спальни вышел жандарм, одетый и вооруженный.
— Ну, вот что, голубчик, — обратился он к Рыжику, — ты можешь продолжать свой путь, а ты, — перевел он глаза на Левушку, — поедешь со мною в Юрбург.
— Зачем? — спросил Стрела, и лицо его побледнело.
— А затем, что я тебя уже два года ищу. Ведь ты сын Андреевой, что вышла замуж за Горанского, графского управляющего?
Левушка низко опустил голову и молчал.
— Ежели ты не веришь, что ты есть ты, то я могу карточку показать. Вот она где…
Говоря это, жандарм расстегнул свой китель и из бокового кармана вытащил фотографическую карточку. Санька мельком взглянул на снимок и сразу узнал Левушку, хотя тот был снят в ученической форме.
— За тебя, брат, награда обещана. Как раз вчера маменька ваша, — жандарм почему-то вдруг стал Левушке говорить «вы», — мимо проезжала из имения в Юрбург и сказала, что проживет в городе денька три. То-то обрадуется она! И сестрички, и братишки, и все ребятишки обрадуются…
