Лис Улисс - Адра Фред (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Хм… Я подумаю.
— Послушай, он все равно скоро уедет со своим театром! — произнес Улисс несколько эмоциональней, чем собирался. — Он же здесь только на гастролях!
— Как, разве ты не знаешь, что Тристан — уроженец нашего города? — удивилась Барбара. — После окончания гастролей по другим городам он приедет, и надолго.
— Вот как… — растерялся Улисс. Говорить о закате, прибое и ветерке уже не хотелось.
Потом он проводил Барбару домой, и она попрощалась с ним совсем не так тепло, как днем раньше. На встречу с друзьями Улисс явился в довольно тоскливом настроении, несмотря даже на то, что волчица согласилась встретиться с ним завтра.
А о чем в этой поездке размышлял Марио, никто не знает, потому что именно сейчас шпиону вздумалось соблюдать максимальную секретность и конспирацию. Глядя на выражение его морды можно было заключить, что Соглядатай не думает ни о чем. И, разумеется, решить так было бы ошибкой.
Опустим то, как наши авантюристы прибыли в гостиницу, как Евгений преобразился в больного павлина, и как друзья дотащили его до двери номера Изольды Бездыханной. Опустим все это, ибо вид страданий несчастного пингвина способен заставить сжаться даже самое безжалостное сердце, и читатель решит, что наше повествование достойно сцены Большого Трагического Театра. Оно, конечно, не лишено некоторой доли драматизма, но все же не до такой степени, как это принято в спектаклях, где героиня Изольды Бездыханной никогда не доживает до занавеса.
Евгений выжил. Да и до финала пока далеко. Пингвин даже нашел в себе силы постучать в дверь, хоть это оказалось непросто — крылья были заняты букетом и бутылкой шампанского. За несколько мгновений до того, как дверь распахнулась, Евгений вспомнил, что забыл распустить хвост, быстро переложил бутылку в крыло с цветами, и освободившимся крылом дернул за веревочку в кармане. Веер за его спиной раскрылся павлиньим хвостом, в тот же момент дверь номера распахнулась, явив Изольду Бездыханную, облаченную в красное вечернее платье. Длинную шею гусыни украшали жемчужные бусы. Номер за спиной актрисы оказался погруженным в мягкий интимный свет, в котором тоже преобладали красные тона. Здесь все застыло в ожидании страстей.
Встреча повергла в оцепенение и Евгения, и Изольду. Затем в глазах гусыни отчетливо проявилось недоумение. Актриса посмотрела налево, потом направо, убедилась, что в коридоре больше никаких павлинов не наблюдается, и снова уставилась на визитера. Теперь ее взгляд выражал немой вопрос, и Евгений понял, что отвечать надо немедленно.
— Это я, — выдавил он из себя. Хотя это заявление допускало различные трактовки, Изольда поняла правильно. Но решила уточнить:
— Вы?
Визитер кивнул.
— Я. Евгений. Павлин.
Медленным взглядом актриса окинула Евгения с головы до пят. Затем обратно. Цель этой инспекции была очевидна, и Евгений затряс задом, привлекая внимание к своему роскошному хвосту. Привлек. Но на всякий случай добавил:
— Извините за несколько необычный вид. Недавно перенес болезнь… Знаете, такую, от которой пухнут тело и шея. Я бы ни за что не показался вам, если бы не боялся, что вы вот-вот уедете, и тогда я вас вообще не увижу… Еще раз извините. — Евгений вспомнил указания Улисса: главное в отношениях с неуверенной самкой это напор и натиск. Павлин протянул гусыне букет. — Это вам! Обратите внимание на цветовую гамму, она выражает мое раскаяние. Наверное, мне не стоило приходить. Это было ошибкой, встречаться с вами после этой ужасной болезни, от которой пухнут тело и шея. Что же я наделал! Я немедленно, сию же секунду удалюсь. Прощайте!
— Нет-нет! — возразила Изольда. — Что вы, не уходите! Должна признать, выглядите вы действительно несколько… ммм… необычно. Я представляла павлинов иначе. Сильно иначе…
— Проклятая болезнь, — напомнил Евгений.
— Я поняла, — кивнула Изольда. — От которой пухнут тело и шея. Ужасно. Но я ценю ваш приход. Это смелый поступок.
— Да? — удивился Евгений.
— Конечно! После болезни, когда вы выглядите столь необычно… для павлина. Честно говоря, вы сейчас больше похожи на пингвина.
— Неужели?
— Да, похожи.
— Меня это радует, — сказал Евгений. — Я очень уважаю пингвинов. По-моему, это самые потрясающие птицы. После павлинов, разумеется. — Он немного подумал, сообразил и добавил: — И гусей.
— Что же мы стоим на пороге! — спохватилась Изольда. — Заходите!
Затрепетавший от мысли, что ему удалось проникнуть на территорию «объекта», Евгений переступил порог. Номер актрисы оказался небольшим, но уютным. У двери на балкон стоял столик и два кресла. На столике Евгений увидел вазу, два бокала и бутылку шампанского — такую же, как та, что он держал в крыле. Изольда перехватила взгляд гостя и рассмеялась:
— Мы даже предпочитаем одну марку шампанского, как интересно!
Витавшее в воздухе напряжение, не выдержав громкого смеха гусыни, с обидой испарилось. Изольда поставила букет в вазу и уселась в одно из кресел.
— Садитесь, прошу вас, — произнесла она. — Да отпустите же вы это шампанское!
Евгений присоединил свою бутылку к бутылке актрисы. А вот садиться он не торопился. Ведь для этого пришлось бы свернуть хвост и совсем уж потерять сходство с павлином. В поисках объяснения пингвин перебрал в голове фрагменты из прочитанных книг.
— Я не смею сидеть в присутствии своего кумира! — заявил Евгений. Изольда удивленно посмотрела по сторонам.
— Какого кумира? — спросила она.
— Вас, конечно! — объяснил Евгений.
— Да бросьте, какие кумиры! Вы же просто мой гость. Садитесь, садитесь.
— Ни за что! Я не попру понятий чести! — гнул свою линию Евгений. Хвост должен быть на виду, садиться нельзя. И все тут.
— Не попрете? Ну, как угодно, — улыбнулась Изольда.
— Благодарю, — сказал Евгений и растерянно замолчал. Ну и как ему свести разговор к карте?
Изольда тоже молчала. Она считала, что инициатива в беседе должна исходить от самца. Так ее учили. Но, похоже, самец получил иное образование, он переминался с ноги на ногу и прятал глаза. Что ж, придется ей самой.
— Вы приехали издалека? — спросила Изольда.
Евгений вздрогнул.
— О да! — ответил он. — Издалека.
— Откуда же именно?
«Из Антарктиды», хотел ответить гость, но вовремя спохватился:
— С далекого юга. — Вот так. По сути то же самое, но вызывает ассоциации с джунглями и пальмами, а не с вечными льдами.
— Какой вы неразговорчивый, — заметила Изольда.
— Я волнуюсь, — признался Евгений. — Впервые вижу вас так близко.
Изольда подарила собеседнику снисходительную улыбку.
— Вы любите театр? — спросила она.
— Обожаю! — отозвался Евгений. — Особенно спектакль про несчастную Лауру.
— Почему именно его? — удивилась Изольда.
Потому что других я не видел, подумал Евгений, но снова вовремя спохватился.
— Он вызывает во мне бурю эмоций, — сказал он.
— Правда? А разве вы не считаете, что сама пьеса ужасна?
— Считаю! Такую бурю во мне вызывает, такие чувства! Ужасная пьеса!
— Я не это имела в виду, — заметила Изольда.
— Я тоже, — сказал Евгений.
— Я хотела сказать, что пьеса плохая.
— Я тоже хотел это сказать.
— Но вы этого не сказали.
— Вы правы.
— Почему?
— Правы, потому что я этого не сказал.
— Я о том и спрашиваю — почему вы этого не сказали?
— Что она плохая?
— Да.
— Потому что я сначала хотел это сказать, а потом расхотел. Вы правы.
Изольда окинула Евгения долгим взглядом.
— Вы странный… — произнесла она.
— Спасибо, — ответил Евгений.
— И что же в этом спектакле заставило ваше сердце трепетать? — поинтересовалась актриса.
— Он созвучен моим чувствам, — ответил Евгений. — Это про меня спектакль.
— Вот как? Почему же?
— Потому что я тоже влюблен, как Лаура! Отчаянно и безнадежно!
Гусыня покрылась краской смущения.
— Ну почему же безнадежно? — кокетливо произнесла она.
