Верность Отчизне - Кожедуб Иван Никитович (читаем книги .TXT) 📗
Однажды полк получил задание прикрыть группу в восемнадцать пикирующих бомбардировщиков, которым приказано разбомбить днепропетровские мосты.
Тщательно изучаем карту. Предстоит сложный и опасный полет: 160 километров над территорией, занятой противником, к цели и столько же обратно. Горючего в обрез: туго придется, если завяжется воздушный бой.
Выполнение задачи возлагалось на мастеров бомбометания. Командиром группы бомбардировщиков назначен был испытанный летчик, майор Скоробогатов, которого мы уже хорошо знали. Нашу группу возглавлял майор Подорожный.
Вечером того же дня снимаемся с нашего аэродрома и по приказу командования перелетаем на Центральный харьковский аэродром — в Основу.
Огромный аэродром с бетонными капонирами был недавно оставлен врагом.
На аэродроме нас встретили летчики-истребители 193-го братского полка нашей авиадивизии. Весь полк во главе с командиром Пятаковым вместе с нами должен сопровождать бомбардировщики. Вскоре на аэродром сели и они. Встреча с экипажами «ПЕ-2» была шумная, радостная — наконец-то увиделись на земле!
Дружески разговаривая, шли мы по аэродрому, вспоминая наши вылеты, позывные. У какого-то здания я увидел двухпудовую гирю. И конечно, не удержался — начал ее выжимать. Летчики-бомбардировщики окружили меня, кто-то заметил:
— Недаром бочки вертите! Понятно теперь, почему такие перегрузки легко переносите.
Раздался властный голос командира Скоробогатова:
— На отдых, товарищи! Пораньше ложитесь: завтра на рассвете предстоит ответственная задача.
На новом месте, да еще перед трудным боевым вылетом, не сразу уснешь. Но мы волевым усилием заставили себя уснуть и проснулись бодрыми еще затемно.
И вот мы в кабинах своих самолетов. Бомбардировщики запускают моторы. Вылетают до восхода солнца. Дорога буквально каждая минута. Мы, истребители, поднялись в воздух вслед за ними.
Надо экономить горючее: у нас все точно рассчитано по времени. Бомбардировщики принимают боевой порядок, мы быстро пристраиваемся к ним. Группа берет курс на Днепропетровск.
Светает. В шлемофонах тихо — соблюдаем строгую радиодисциплину, чтобы не засек враг.
Вот и линия фронта. Ждем разрыва зенитных снарядов. Нет, все тихо: очевидно, немцы нас не ждали.
Воздух спокоен. Впереди уже виден Днепр. Заметна и полоска через реку — это главный днепропетровский мост.
Мы начеку: противник нас наверняка встретит и начнется ожесточенная схватка. Но в воздухе по-прежнему тихо.
Взошло солнце. Река засеребрилась. Из мглы начал выплывать Днепропетровск.
Слева впереди нас прошла группа вражеских бомбардировщиков в сопровождении истребителей. Фашисты держали курс на Донбасс,
Вражеские истребители заметались — увидели нас. Но никто из наших не произнес ни слова — все молчали. Мы знали: врага встретят наши боевые товарищи с другого фронта.
Подходим к цели. Бомбардировщики вытягиваются в кильватер — по девятке, тремя звеньями. И отвесно несутся вниз. Великолепно пикируют! Вот чудеса — такой крупный объект, а зенитки не стреляют! Бомбы летят в мост. Скоробогатов с пикирования бросает бомбы точно в основание моста у самого берега.
Задание выполнено. Группа быстро приняла боевой порядок. Истребители непосредственного прикрытия сзади — подковой — охраняют бомбардировщики. Сверху — сковывающая группа, для боя с истребителями. Только мы построились, как сзади стеной поднялся сплошной зенитный огонь. Но дело уже было сделано.
Враг нас засек, надо ждать истребителей.
Ведущий передал по радио:
— Усилить осмотрительность!
Не прошли мы и полпути, как заметили погоню: большую группу истребителей. Они догнали нас у самой линии фронта. Наша сковывающая группа лихо развернулась на них. Хотелось нам подраться с фашистами! Но раздался голос Подорожного:
— Идите спокойно.
Противник в бой не вступил и повернул вспять. Бомбардировщики, поблагодарив за сопровождение, ушли, а наша группа села на своем аэродроме,
В районе Полтавы
Приближалась осень, и мы усиленно готовились к ненастью. Наблюдали за поведением самолета на малой высоте, изучали, как воздействуют на полет потоки у земли, как влияет на психику летчика и сам бой, когда земля рядом. Отрабатывали новые боевые порядки и тактику ведения боя на малой высоте. Готовились пилотировать по приборам, так как во время боя непроизвольно можно попасть в облака, упорно тренировались в распределении внимания.
— Помните простую истину: при невнимательности и просчетах в технике пилотирования в этих условиях можно столкнуться с землей, — часто повторял Семенов.
Мы не только в теории изучали пилотаж на малой высоте вплоть до бреющего: прилетая с боевого задания, выполняли его, овладевая техникой полета.
Между тем войска нашего фронта, непрерывно ведя бои, продвигались к Днепру. Фашистские захватчики отходили к Кременчугу. Как мы узнали потом, они рассчитывали укрыться за Восточным валом — так немцы называли укрепленный рубеж по высокому правому берегу Днепра, где построили множество долговременных оборонительных сооружений. Враг оказывал упорное сопротивление. И все же отступал.
Мы мерили расстояние от линии фронта до Днепра по карте.
Оно все сокращалось, и мы с нетерпением ждали приказа о перебазировании ближе к переднему краю.
Наконец наш полк, а одновременно с нами и братский 193-й авиаполк перелетают на аэродром в район Полтавы, освобожденной 23 сентября.
Отсюда немецко-фашистские самолеты вылетали бомбить Москву, Горький и другие наши города. Отсюда 14 августа, когда мы сопровождали разведчика «ПЕ-2», вылетали «мессершмитты» и сбили нашего боевого друга Никитина.
Немцы при отступлении успели уничтожить все здания на аэродроме; каким-то чудом уцелел лишь один дом, одиноко стоявший среди развалин.
Всем летчикам там отведен ночлег. Но дом внушает нам недоверие.
— Уж не заминировали ли его гады при отступлении? — говорят одни, подозрительно оглядывая жилье.
— Да нет, не может быть! Саперы тут хорошо поработали, — возражают другие.
Погода стоит нелетная, и, пока техники приводят в порядок самолеты, мы едем на грузовике в Полтаву. Прекрасен старинный город на берегу Ворсклы, но повсюду следы недавних боев — развалины, пепелища. На каждом шагу автомашины, орудия, впопыхах брошенные гитлеровцами.
По-новому звучат сейчас стихи, заученные еще на школьной скамье:
Душевно, радостно приветствуют нас жители. Мы им машем руками, тоже кричим слова приветствий. И вдруг за машиной побежала старая, седая женщина. Она что-то кричала по-украински и протягивала к нам иссохшие руки. Водитель приостановил машину. И мы услышали:
— Сынки, гоните гитлеровское отродье с нашей земли! Смерть захватчикам!
Она отстала и, видно, все твердила эти слова. И мы, глядя на нее, повторяли:
— Смерть захватчикам!
Навсегда мне запомнилась старая украинка, ее голос, неукротимая ненависть к фашистам.
Ночь прошла без чрезвычайных происшествий, если не считать, что над окраиной аэродрома пролетел фашистский разведчик.
Войска трех фронтов — Центрального, Воронежского и Степного — вышли к Днепру на протяжении 600 километров: от Лоева до Днепропетровска.
В один из тех дней у нас в полку зачитывалось и обсуждалось обращение Военного Совета фронта. В нем говорилось, что истребительная авиация призвана оказать помощь войскам во время переправы через Днепр и, чем надежнее будет прикрытие, тем быстрее будет освобождена Правобережная Украина.
25 сентября войска нашего фронта форсировали Днепр на участке Мишурин Рог, Домоткань; 29-го освобожден Кременчуг. Мы знаем, что наземная обстановка в районе переправ и плацдарма крайне сложна: правый берег выше и у немцев всё на виду. Да и к тому же войска все время под угрозой налета воздушного врага. С великим мужеством, отвагой, упорством форсировали они Днепр — мощную водную преграду — и проявили при этом поистине массовый героизм. Множество подвигов свершили в те дни и советские летчики.
