...Для того, чтобы жить - Дьяконов Юрий Александрович (книги полностью бесплатно TXT) 📗
— Смывайся, Сенька! — вовремя предупредил Олег.
Разомлев от жары, по шпалам шел железнодорожный начальник и заглядывал во все пустые вагоны из-под угля…
— Молодец, Жуков! Порядок! И ко мне никто не прицепится!
— Стараемся, начальник, — усмехнулся бригадир.
В четыре часа бригадир подошел к ним:
— Шабаш, хлопцы!.. А как же вы свой штыб упрете?.. Вот что. — Он обнял большущий куль с углем и, как ребенка, отнес в кусты за деревья. — Тут целей будет. Айда мыться!
На прощание бригадир подарил ребятам еще по бумажному кулю:
— Носите понемногу, а то надорветесь. Еще придете?
— Обязательно! — пообещали Олег с Семеном.
До вечера перетаскали весь уголь домой. Пришли и на следующий день, и после. Приходили и тогда, когда уже закончили заготовку лепешек. Очень уж понравились им веселые и дружные грузчики бригады Николая Жукова.
К концу лета Олег так научился стрелять из своей винтовки, что мальчишки стали называть его снайпером.
Во дворе, у бывшей конюшни, где Олег устроил тир, теперь вечно толклись ребята. Каждому хотелось хоть подержать настоящую винтовку, посмотреть, как Олег сбивает со столбика пятак, попадает в ребро спичечной коробки, отстреливает вместе с огнем верхушку тоненькой церковной свечки.
Как ни экономил Олег, а патроны расходовались быстро. Трудно ведь отказать ребятам. Тому дашь пару раз стрельнуть, другому, а тут третий прибежал. Не дашь ему — насмерть обидится. А патрончики-то кусаются — рубль семьдесят пять пачка! Где их взять?..
Как-то октябрьским утром Феодал привел с собой в конюшню Кешку Быстрицкого, сынка бывшего нэпмана, у которого раньше работал Валя-комсомолец. Оказывается, Кешка никак не хотел верить, что Олег стреляет лучше него.
— Не будь дураком! — шептал Толька Олегу. — Поспорь с Кешкой на что хочешь. У них дома денег куры не клюют!..
Тотчас в конюшню набежали почти все друзья Олега.
Кешка с винтовкой долго умащивался на соломенной подстилке. Просил не шуметь и не подначивать. Целился, целился в большой николаевский пятак с орлом… Бац! И мимо.
— Мазила!.. Попал… пальцем в небо!.. Да в жисть ему не попасть! — закричали, засвистели мальчишки.
— Чего вы ржете?! Может, винтовка не пристрелянная! Я из своего «Монтекристо» хоть десять раз подряд…
— Не пристрелянная?! — возмутился Олег. Выхватил у него винтовку, вскинул к плечу и сразу — трах! Пятак исчез.
— А-а-а! — заорали болельщики. — Видал, как надо?!.
Кешка стрелял еще и еще, но пятак и не шелохнулся.
— Все, — заявил он, — денег больше нету.
— А это что? — усмехнулся Феодал, заглянув в кошелек.
— Так это талончики. Только сейчас в школе купил.
— Давай на талончики! — милостиво согласился Феодал.
Но и талончики не помогли. У Кешки от злости и обиды тряслись руки. Он мазал раз за разом.
Когда, сопровождаемый насмешками, он ушел, Олег выложил из кармана добычу. Два рубля деньгами, перочинный ножичек и пятнадцать зеленоватых талончиков с надписью «Школьный завтрак. 35 коп.» и большой круглой печатью.
— Живем, ребята! — радовался Олег. — Патронов купим.
— А талоны продать можно! — крикнул Феодал. — Как раз-еще на три пачки патронов хватит. Вот постреляем!
Но Олег решил по-своему:
— Ребята, есть хотите?.. Айда в столовую! Я угощаю!..
Изничтожив по четыре манные котлетки с подливкой и выпив по паре стаканов чуть сладкого желто-серого киселя, ребята в самом распрекрасном настроении вышли из столовой:
— Вот это да!.. Каждый бы день так лопать!..
Кешке Быстрицкому до того хотелось утереть нос Олегу и его друзьям, которые не давали ему прохода насмешками, что он раз, а то и два раза в шестидневку появлялся во дворе на Гимназической то с деньгами, то с обеденными талончиками, а то и с куском халвы, кульком леденцов или даже с банкой варенья.
За это время Кешка, который был старше Олега на два года, тоже кое-чему научился. И уж в пятак-то попадал часто. Но до Олега ему было далеко. У Олега глаз — алмаз! Даром что худенький, а лапы у него, как железные. Видно, впрок пошла ему работа тяжелым молотком в Валиной мастерской. Вскинет винтовку к плечу, так она у него не шелохнется. И вытворял он уже прямо-таки цирковые номера. Прилаживал к прикладу маленькое зеркальце. Поворачивался спиной к мишени и, положив винтовку на левое плечо, раз за разом всаживал пули в яблочко. Кто же его перестреляет!
«ТЫ, МОРЯК, КРАСИВЫЙ САМ СОБОЮ…»
Городская окраина, где жил Олег, с давних, еще дореволюционных времен называлась Богатяновкой. И с тех же времен слава о ней ходила недобрая. Парни тут ершистые, на слово дерзкие, на расправу скорые. Чуть что — уже драка.
Жить на Богатяновке и не уметь драться считалось позорным. Даже девчонки на такого смотрели с презрением.
Правила Богатяновки запутаны и противоречивы. Ну вот, например, попросить у кассы кинотеатра несколько копеек, недостающих тебе на билет, зазорно: «Что ты, нищий?!» А стащить с воза на Покровском базаре пару кукурузных початков или всучить бабке-семечнице вместо гривенника натертые ртутной мазью две копейки — веселое приключение, удальство. Обнести фруктовый сад — дело обычное, а украсть у соседа голубя — преступление, за которое надо бить смертным боем.
Хотя Олег не выбирал себе места жительства и богатяновским стал с рождения, не подчиняться неписаным, но твердо сохраняемым правилам и традициям богатяновской братвы он считал невозможным. И дело тут не только в умении драться. Да будь ты хоть силачом, а если не сумеешь жить в ладу с ребятами — плохо тебе будет.
И Олег делал все, что и его друзья-сверстники: лазил по садам, лихо катался на трамвайном буфере, торговал рассыпными папиросами и сам тайком от мамы покуривал, дрался, если считал себя обиженным, и, конечно, старался не отставать от мальчишеской моды.
Летом тридцатого года стали носить ребята черные сатиновые рубахи-косоворотки под узкий кавказский ремешок. Красота какая!.. Олег не успокоился, пока мама не сшила ему такую же. А уж ремешок он сам сделал не хуже покупного.
Еще до косовороток была мода на перочинные ножички с перламутровой обкладкой. Ничего не пожалел Олег: ни денег, заработанных от продажи папирос, ни электрического фонарика. И стал-таки обладателем такого ножичка.
А с весны этого года, как эпидемия ветряной оспы, ребят охватила страсть к «капитанкам». На них просто помешались. «Капитанка» — это фуражка из темно-синего шевиота с круглым донышком и большим прямоугольным лаковым козырьком. На обладателей таких фуражек смотрели с восхищением. Просили дать пройтись в выходной день или хоть примерить да посмотреть на себя в зеркало. И казалось мальчишкам, что в «капитанке» они становились сразу взрослей, красивей.
Олег тоже мечтал о ней. Но «капитанки» продавали только частники на базаре, и стоили они ужасно дорого. Был, правда, способ добыть «капитанку» без денег. К нему прибегали самые хулиганистые и неразборчивые в средствах ребята. Завидев вечером на улице или на окраинных темных аллеях сада чужаков в «капитанках», начинали к ним приставать. Слово за слово — затевалась драка… Когда ноги наконец выносили потерпевших поражение чужаков на безопасную территорию, они с удивлением обнаруживали, что остались без головных уборов. Проходил день-два — и на голове одного из зачинщиков потасовки появлялась шикарная обновка.
Немтырь и Феодал не раз предлагали «смастырить» для себя «капитанки» таким же способом. Но Олег не соглашался.
— Треффи! Треффи! — презрительно кривляясь и тыча ему пальцем в грудь, кричал Алешка.
— Ничего я не дрефлю! — отбивался Олег. — Если б за дело драться — другой разговор. А за фуражки — не пойду!..
Тогда Немтырь и Феодал, перетянув на свою сторону Сеньку, решили охотиться за «капитанками» сами…
