У кольца нет конца - Цюрупа Эсфирь Яковлевна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Снизу тянуло холодом.
— Пока солнышко над головой, может, передумаешь?
— Нет!
Тут и правда из-за туч вылезло солнце и осветило всю площадь и ржавую чугунную крышку своим золотым светом. Сразу над асфальтом заструилось нежное, как дыхание, облачко пара, засияли стёкла в домах, и автомобили на повороте пустили быстрых зайчиков. Никите очень не захотелось прощаться с солнышком, но он лишь коротко вздохнул и стал спускаться.
— Молодец! — слышал он снизу голос Никиты Кузьмича. — Молодец, тёзка! — И Никита чувствовал, как сильная рука брала его ногу и помогала ей нащупывать следующую перекладину.
Так они спускались по крутой лестнице вниз, и становилось вокруг них всё холоднее, всё темнее, и Никита Кузьмич трижды спрашивал снизу: «Как дела?» — и трижды Никита отвечал: «Хорошо!» — хотя голосок у него стал теперь совсем тоненький и дрожал.
— Прыгай! — скомандовал наконец старший, и Никита зажмурился, отцепил руки и прыгнул вниз.
Здесь совсем не было страшно. Они оказались в круглом, как труба, туннеле. Светила неяркая электрическая лампа в проволочной сетке.
Два Никиты — старший и младший — стояли на мостике с железными перилами, а под мостиком, по дну туннеля, катила мутные воды река и крутились маленькие островки грязной пены.
— Вот она, моя Незнайка! — сказал Никита Кузьмич.
— А зачем она? — спросил Никита. — Всё равно её никто не видит.
Никита Кузьмич удивился его вопросу и как будто даже обиделся. Он снял очки и внимательно поглядел в светлые Никитины глаза.
— Да, — сказал он наконец, — твоя правда: мою речку никто не видит. Незнатная речка, в географиях не обозначена, рыбы в ней не наловишь и корабли по ней не плывут, но…
— Плывут, плывут! — вдруг закричал Никита. Вон, плывёт!
И в самом деле, зарываясь носом в бугорки пены, вертясь в тёмных омутах, плыл по подземной реке кораблик.
— Щепка прорвалась, — сказал Никита Кузьмич.
— Нет-нет! — закричал Никита. — Это мой кораблик, я его сам сделал! Поймайте его!.. Пожалуйста!
— У нас тут, тёзка, нырять не полагается. Пусть плывёт дальше, в Москву-реку…
Но кораблик прибило к мокрой бетонной стенке туннеля, и, пока он покачивался на воде, Никита Кузьмич подцепил его багром и вытащил.
Это была совсем незнакомая щепка. Но Никите так хотелось думать, что именно его кораблик плывёт по подземной реке!
— Мой! — сказал Никита. — Только парус потерял. — И он засунул свой трофей в калошный мешок.
— Всё! Теперь полезем, тёзка, обратно наверх.
— А свёрток с сокровищами? — напомнил Никита.
— И свёрток захватим.
Никита Кузьмич открыл и закрыл какой-то скрипучий железный ящик и вынул свёрток. Он оказался обыкновенным бумажным пакетом, перевязанным простой верёвочкой.
Никите очень захотелось сейчас же посмотреть, какие в нём сокровища. Может, камни-самоцветы? Они всегда хранятся в ржавых сундуках в подземельях.
Но он не стал опять приставать с расспросами. Он только сказал:
— В бумажном — плохо. Может порваться, какая-нибудь одна штука потеряется.
— Не потеряется! Они все в одной цепочке! — Старший Никита взял младшего за бока и поставил на первую перекладину лестницы: — Лезь!
Только Никита собрался лезть, старший опять скомандовал:
— Стоп!
Никита опустил обратно уже поднятую было ногу.
— Несподручно мне со свёртком, — сказал Никита Кузьмич. — Дай я его тебе в мешок пока что засуну. Донесёшь?
— Донесу! — сказал Никита. — Я даже Серёжу Лопатина один раз поднимал, а он во какой — самый первый на зарядке стоит!
Тут Никита поскорей замолчал, потому что опять прихвастнул и побоялся, не получилась бы неприятность, как с Васькой и мышью.
Никита Кузьмич засунул свёрток в Никитин мешок, затянул потуже верёвочку, и они полезли. Вскоре дохнуло им в лица свежим ветром, запахло дождём, где-то возле самых ушей Никиты зашелестели шины по мокрому асфальту. И вдруг глазам стало светло.
— Ой! — сказал Никита и замер от восторга и удивления.
Низкое солнце стлало по площади свои лучи, и из-под колёс машин, у самой земли, вставали маленькие радуги.
— То-то! — ответил Никита Кузьмич. Его голова уже тоже показалась из колодца. — Эти радуги никто на площади не видит, только мы с тобой снизу.
Подошёл милиционер.
— Сынка водил подземное царство показывать? — спросил он Никиту Кузьмича.
— Да, водил сынка, — ответил тот.
Милиционер протянул руку, помог Никите вылезти.
— Видал, парень, какой речкой твой батя заведует, а?
— Ему речка не понравилась, — усмехнулся Никита Кузьмич. — Говорит, не видна никому.
— Объяснить требуется, — сказал милиционер, и глаза у него сразу сделались строгие и неподвижные, как на фотокарточке. — Вот что, малый, без неё, без речки, наша столица чистой не будет. Она всю грязь собирает со дворов и улиц, все талые воды и уносит из города долой. Сделай, парень, конкретный вывод: не всякое дело, важное для народа, — на виду!
— Он не поймёт, мал ещё, — махнул рукой Никита Кузьмич.
— Нет, пойму! — сказал Никита громко, так громко, что на него посмотрели все прохожие с тротуара. — Я пойму обязательно.
Когда до высокого дома осталось дойти совсем немного, старший Никита подал младшему руку.
— Будь здоров, тёзка, — сказал он. — Теперь я пойду в гости, а ты отправляйся прямиком домой. Договорились?
Никита грустно кивнул.
Он ещё постоял на краю тротуара, глядя вслед Никите Кузьмичу. Вот тот поднялся на широкие ступени, вот уже вошёл в высокую дверь, в самую главную башню… Счастливый! Сейчас поднимется на самый верх, на двадцать шестой этаж. На таком высоком этаже, может, даже мама никогда не бывала. А Марина уж наверняка! А Серёжка Лопатин прямо лопнул бы от зависти, если б Никита забрался так высоко…
Но теперь делать нечего, надо уходить.
И тут ноги его начали гудеть, что они устали, и живот ворчать, что он хочет есть, и плечи жаловаться, что им надоело таскать мешок.
В самом деле, верёвка от мешка стала почему-то острой и режет плечо. Калош в мешке нет — вот они, на ногах у Никиты. Почему же мешок тяжёлый?
И вдруг он вспомнил: да ведь Никита Кузьмич забыл в мешке свёрток! Свёрток с сокровищами! Бедный Никита Кузьмич! Где ж он будет искать Никиту — ведь он даже адреса Никитиного не знает.
И, не теряя ни секунды, Никита что есть духу помчался к высокому дому, к самой главной башне.
Лифт был открыт. В нём на табуретке тихохонько сидела лифтёрша и читала толстую книжку.
— Мне надо поскорей на двадцать шестой этаж, в поднебесье, к Анне Ивановне, — выпалил одним духом Никита.
— Ну что ж, поедем к Анне Ивановне, — согласилась лифтёрша, закрыла книжку и повернула на стенке рычажок. Дверь в лифт сама собой закрылась.
Никита хотел рассказать лифтёрше про сокровища, которые он везёт, но только он открыл рот, как лифтёрша объявила:
— Вылезай! — И дверь сама собой опять открылась.
— Не вылезу! — сказал Никита. — Мне ехать надо!
— Приехали! — ответила лифтёрша.
— Мне на самый верх надо! — возразил Никита.
— Да мы и есть на самом верху, — сказала лифтёрша. — Просто лифт у нас неслышный и быстрый. Ты и не заметил, как мы быстро поднялись. Вот тебе двадцать шестой этаж, вот тебе дверь Анны Ивановны. Вылезай, пассажир дорогой!
И Никита вылез.
За то, что Никита принёс забытый свёрток, все его хвалили. За то, что он такой молодец, ему позволили смотреть в окошко сколько он захочет. И ещё дали бублик.
На двадцать шестом этаже высокого дома, под самой золотой звездой, жила Анна Ивановна с дочерью, десятиклассницей Зиной. Над их окном плыли хлопья рассеянной тучи, а ниже подоконника летали птицы.
