Заоблачные истории - Дорофеев Александр (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Есть, товарищ капитан!
Поглядел я недолго на звезды и впрямь заснул. И тек надо мной Млечный Путь. Тепло от него шло, будто от парной молочной реки. И спал я крепко, спокойно, как пожелал капитан Крапива.
Вот что значит приказ командира. Посильнее любого явления природы.
Таков закон природы!
История восьмая
— Смекалистый ты солдат, Николай, — говаривал старшина Верзилкин. — Да жалко — хиловат! Оглядись, Николай!
Чего же тут оглядываться? Ребята у нас в роте, конечно, богатыри. Мускулы перекатываются под кожей, как волны на море.
— Качаемся! — говорит Королев.
— На чем? — спрашивал я, думая о каких-то секретных качелях.
— Не на «чем», балда, а «что»! Мышцу качаем.
Верно, то и дело тягают они с пола под потолок гири да штанги — покачивают ими, как пуховой подушечкой.
А я срам терплю. Подсадят меня, к примеру, на турник — и болтаюсь там, как белье на прищепке.
— Отставить висеть! — подходит старшина Верзилкин. — Подтянись!
Легко сказать! Ногами во все стороны дрыгаю. Извиваюсь. Кое-как достану подбородком до перекладины.
— Отставить кривлянье! — сердится Верзилкин. — Качай мышцу!
«Какая там мышца?! — думаю, — Меня, верно, земля сильнее притягивает, чем всех прочих. Никак не совладаю с притяжением. Разве что во сне».
Ребята на турнике «солнце» крутят, а я крутанусь полкруга, если, конечно, хорошенько подтолкнут, — и застряну.
— Что такое? — хмурится старшина. — Полумесяц?! Запомни, Тетя, солдат или хороший, или никудышный. Среднего солдата не бывает.
Ой, до чего же неохота в никудышные попадать, стыд в глазах прятать!
Принялся я силу свою растить и воспитывать. И гири пудовые таскал, и на руках по плацу ходил. То в позе льва посижу, то в позе змеи. Есть такие особые упражнения — не поймешь, где нога у тебя, где рука. Но голова на месте, конечно, и представляет, что отважен ты, как лев, и мудр, как змея.
Бывало, бежит наша рота кросс. Долго уже бежим. Чувствую — силы оставляют. Упаду сейчас — и пропади все пропадом. Глаза сами закрываются. И чудится, что лежат мои силы тихонько в сторонке, на обочине, лежат, дремлют. «Ах так! — думаю. — Я тут бегу надрываюсь, а вы ваньку валяете?! Назад! На место!»
Конечно, силы мои поартачатся — и так и сяк. Но все же возвращаются. Сразу бежать легче. Потихоньку я их приучал, полегоньку… И вот пошло дело — вроде бы отпустило меня земное притяжение. Перво-наперво справился с турником.
— Товарищ старшина, поглядите, какое «солнце»! — И кручусь колесом на перекладине.
— Одобряю! Светит ярко! — прищурился Верзилкин. — А почему такой вид? Руки из рукавов граблями торчат. Штаны из сапог вылезают. Как беспризорный! За формой следить надо, Николай!
Поглядел я в зеркало на плацу — точно, чучело чучелом. Что за оказия? И вдруг понял — расту! Недаром во сне летал, недаром на турнике висел часами. Расту!!!
Видно, все мои силы разом вверх меня потянули. Не по дням, а по часам. Может, даже по минутам. Разогнался я — всем на диво!
— Кончай, Тетя! Жми на тормоза, — говорит Фокин, он обмундированием заведует в роте. — Тебе что — каждый месяц новый комплект выдавать?
— Не ожидал! — смеется Королев. — Скоро этак всех перегонишь. Не на ком будет глазу отдохнуть!
А старшина Верзилкин подбадривает:
— Дуй в гору, Николай! Ты удивительное явление природы. Видать, сила духа у тебя богатырская.
Теперь-то уже не был я заячьим хвостом в строю. Хоть и стоял последним, но уверенно.
Как на плацу построимся, капитан наш Крапива приказывает:
— Рота, на-пра-во! Еще — на-пра-во!
Поворачивается рота спиной к командиру.
— Улыбнуться! — командует он. — Шире! Еще — ши-ре!
Улыбаемся, как велено, во всю ивановскую — рты до ушей.
— Отлично, — говорит капитан Крапива. — Щеки со спины видны! У всех, кроме Тети. Ну да пока длинный вширь растет, короткий вверх тянется. Таков закон природы!
Крепость тела и ума
История девятая
А поглядели бы вы на нашего старшину Верзилкина! Он бы мог чемпионом мира стать в любом виде спорта. Хоть по штанге, хоть по шахматам. Да не хочет. Я, говорит, десантник — и все тут…
В зале рукопашного боя повесил он плакат во всю стену:
«Сперва головой думай — потом руками делай»
Сидят ребята на полу с таким видом, будто сложные задачи в уме решают. Подготавливаются к занятиям, которые проводит старшина.
Затем боевой танец — руками-ногами в стороны. Раз-рраз-р-ррраз! Очень красиво.
— Переходим к работе с головой! — говорит Верзилкин. — Испытания на кирпичах.
А надо сказать, у старшины Верзилкина специальный запас кирпичей. Настоящие строительные кирпичи, без обмана.
— У нас договор с кирпичным заводом, объяснил мне старшина и положил один кирпич на невысокие козлы. — Царев!
Подошел Царев. Примерился. И вдруг — бац! — лбом по кирпичу. Я глаза зажмурил. А кирпич и вовсе — пополам.
Старшина спрашивает:
— Семью восемь?
— Пятьдесят шесть! — отвечает наш Царев без запинки.
— Принято! — говорит старшина и укладывает два кирпича.
Царев, долго не церемонясь, — шарах! Только половинки отлетают.
— Трижды шесть? — спрашивает Верзилкин.
— Восемнадцать! — говорит Царев.
— Принято. — И старшина уже кладет три кирпича.
Вздохнул Царев, выдохнул. Сосредоточился, как штангист на помосте.
Тарарах! — хрустнули кирпичи.
— Дважды три? — прищурился Верзилкин.
Недолго подумал Царев.
— По-моему, шесть, товарищ Старшина? А как по-вашему?
— Все верно. На сегодня хватит!
— Да что вы, товарищ старшина! — просит Царев. — Кладите четыре!
— Пока с тремя поработаешь, — не соглашается Верзилкин. — Без крепости ума нам крепость тела не нужна!
Это у старшины Верзилкина любимая поговорка. Сам-то он шутя семь кирпичей разобьет. Да еще помножит в уме трехзначные числа.
Таков наш старшина Верзилкин. Крепок — и умом, и телом!
Штабная карта
История десятая
Начались войсковые учения. Подняли нас ночью по тревоге, и капитан Крапива поставил боевую задачу:
— Захватить штаб условного противника. Штаб отлично замаскирован и усиленно охраняется. Главное — добыть штабную карту. Доставить в целостности и сохранности!
— Есть — в целостности и сохранности! — На солдатской службе другого ответа и быть не может.
И сразу в самолет. В полной боевой выкладке: автомат, молчаливый Роман Денисыч — хорошо упакован, два парашюта, основной и запасной. Десантирование в тыл «противника»!
Сколько ни прыгай, а я вам скажу — все равно сердце замирает. И с Капитоном ласковые разговоры ведешь: «Не подведи, мол, Капитоша, сделай все на совесть!»
Время непонятно как движется, когда летишь в самолете на задание — вроде стоит, а вроде вскачь несется. Близко ли, далеко ли улетели? Что там, под крылом? Горы, степь, море? Где наш противник, где его штаб?
— Приготовиться!
Лег самолет на боевой курс.
— Пошел!
Тусклый свет в самолете. За бортом стремительная тьма. И туда уходят ребята. Вот и я «пошел». Несколько шагов до выхода, под куполом до земли, а там — определимся на местности.
Ветер ходит по высотам в разные стороны. Тьма прозрачна и холодна. Сияют звезды, и белеет под ними сплошная снежная равнина — рукой подать! Успеет ли парашют раскрыться?!
И проваливаешься беззвучно в эти небесные снега, в облака, полные не просыпавшимся еще на землю снегом.
Тихо в облаке. Едва слышно, кажется, шуршит оно. Лицо будто иголочки покалывают. И летишь вроде бы медленно-медленно, неизвестно куда. Бело и мутно, как во сне.
И как из сна — выплывает вдруг земля.
Она черная! Снега почти нет. А мы в белых маскировочных халатах. Да, замаскировались! Легче легкого обнаружит нас условный противник. Противник-то условный, но от капитана Крапивы нам безусловно влетит, коли не выполним задание.