Недопёсок (с иллюстрациями) - Коваль Юрий Иосифович (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Заводило до лисы не долетело.
Волнуясь, он скинул телогрейку и вылез из кабины. Развернул телогрейку, как огромное промасленное крыло, и стал подкрадываться к Сто шестнадцатому.
Сердце у шофера билось отчаянно, боясь упустить такую редкую добычу. Но еще отчаянней стучало сердце Сто шестнадцатого. Оно стрекотало, как кузнечик.
Не доходя двух шагов, Шамов прыгнул и накрыл песца телогрейкой, прижал коленом к земле.
Сто шестнадцатый не дергался и не кусался. Он потрясенно смотрел на шофера Шамова и не мог понять, что же это такое.
— Серую лису поймал! Серую лису поймал! — закричал Шамов. Уши его пылали от радости. Шапка подскакивала на голове.
Он скинул брючный ремень, связал Сто шестнадцатого и вдруг подумал: «Да это ведь не лиса! Это, наверно, со зверофермы зверь».
Тут в голове Шамова началась сложная работа: что делать — затаить ли добычу или везти на звероферму как государственную собственность?
«Затаю — найдут, — огорченно думал Шамов. — Зря, дьявол, ключами кидался».
Лениво нажал он на педаль, поворотил грузовик к звероферме.
— Эй, тетка, — крикнул он сторожихе у ворот, — где у вас начальник? Я тут какого-то зверя поймал. Не вашего ли выводка?
Сторожиха глянула в кабину, ахнула, засвистела в милицейский свисток. И тут же началась вокруг Шамова кутерьма.
Прибежал Некрасов, прибежал бригадир Филин, они хлопали Шамова по плечам, тащили его в кабинет, расспрашивали, где и как и не видал ли он Наполеона Третьего. Потом выдали ему премию — двадцать рублей.
Премия Шамова ошеломила. Он долго мял ее в руках и повторял однообразно:
— Ну как раз к праздникам!
Да, повезло шоферу Шамову. Не искал он в жизни никаких чудес, сроду не гонялся за синей птицей и вдруг — серую лису поймал.
С тех пор шофер Шамов, катаясь по дорогам, всегда зорко глядел по сторонам и нарочно имел в запасе несколько гаечных ключей. Но больше никогда в жизни серая лиса ему не попадалась.
Колпаки и колёса
Когда грохот машины заглох, недопесок вылез из кювета и обнюхал место, где лежал Сто шестнадцатый. Куда делался его спутник, Наполеон не понял, но с дороги решил поскорей убираться.
Пока он соображал, из-за поворота вынеслись два мотоциклиста. Они были в оранжевых колпаках, которые страшно горели над пасмурной землей.
— Смотри, — заорал первый мотоциклист, — лисенок!
Второй не расслышал ничего за ревом мотора, а только весело махнул рукой и помчался по дороге. В последний момент Наполеон отпрыгнул в сторону — мотоциклы промчались мимо.
Не понимая ничего, Наполеон спрятался в кювет, упал на землю и закрыл глаза.
Мотоциклисты вдруг заглушили моторы, слезли с мотоциклов и стали подкрадываться, растопырив длинные руки в зазубренных перчатках, похожих на огромных бабочек.
Недопесок выскочил из кювета, побежал через поле в сторону от дороги.
— Догоняй! Уйдет! — закричали мотоциклисты, завели моторы и дунули вдогонку.
По корявому полю ехать им было трудно — мотоциклы с ревом подпрыгивали на мерзлых кочках. Как тысячи пустых пойлушек, визжали в них стальные шестеренки, снежная грязь фонтаном била из-под колес.
Вправо, влево кидался недопесок, то бежал изо всех сил, то припадал к земле, стараясь спрятаться от этого рева, разрывающего уши.
Наконец один из мотоциклистов неловко поворотил — мотоцикл грохнулся набок. Второй наехал на него, зацепился колесом, подпрыгнул и вылетел из седла — заварилась на поле грохочущая каша из колес и колпаков.
Страшная зазубренная перчатка соскочила с руки мотоциклиста и вдруг подползла к Наполеону, собираясь, видно, схватить его. Наполеон зарычал, укусил перчатку изо всех сил.
С перчаткой в зубах он побежал к дороге и увидел, что под нею проложена какая-то труба. Недопесок нырнул в трубу и затаился.
Бой с дворняжками
Наполеон сидел в трубе и слушал, как ругались мотоциклисты. Они долго не уезжали, что-то подкручивали, подтягивали, стучали ключами.
Искусанная мотоциклетная перчатка жалобно попискивала в зубах Наполеона — звала, наверно, хозяина.
Когда колпаки наконец уехали, недопесок вылез из трубы и побежал вперед, на север. Перчатку мотоциклетную он держал в зубах, и она слабо трепыхалась, пытаясь вырваться.
Теперь недопесок бежал не по дороге, а вдоль нее и, заслышав машину, сразу прятался за какой-нибудь кочкой. Поле пошло в наклон, опустилось в овраг. За оврагом лежала деревня Ковылкино.
Недопесок добежал до забора, не раздумывая нырнул в дыру и увидел другой забор и снова пролез через щель. Но не успел он пробежать и десятка шагов, как опять наткнулся на глухой забор. За ним чернел деревянный горб — дом.
Недопесок побежал было назад, потом — в сторону, но всюду вокруг него были заборы и дома с какими-то нехорошими трубочками, свисающими с крыш. Неожиданно выбежал он к деревенскому магазину. Уже стемнело. Над дверью магазина зажглась электрическая лампа. Поднялся ветер, и лампа со скрипом раскачивалась на проволоке под железным колпаком.
У крыльца стояла желтая дворняжка Дамка. Она поджидала своего хозяина, который уже битый час торчал в магазине. Увидев недопеска, Дамка злобно оскалилась и зарычала. Тут же из-под крыльца выскочила вторая дворняжка. Эта вторая была низенькая, ростом в полтабуретки, и напоминала чем-то поросенка.
Недопесок перепугался, попятился назад, но Дамка стремительно кинулась к нему, разинула острозубую пасть. Наполеон махнул головой — и мотоциклетная перчатка, как большая противная жаба, прыгнула Дамке в глаза. От ужаса Дамка пала на землю, а перчатка уселась на нее верхом.
Но тут к Наполеону подскакала Полтабуретка, отвратительно затявкала и схватила его зубами за шиворот. Огромное количество меху набилось ей в пасть. Она вырвала клок, стала отплевываться и тут же завопила во все горло, потому что песец вцепился острыми когтями ей в морду и потряс хорошенько.
— Наших бьют! — кричала Полтабуретка.
Со всей деревни к магазину стали сбегаться дворняжки, и скоро у крыльца закипела собачья свара.
На шум из магазина выскочил какой-то человек в резиновых сапогах.
— Ку! — заорал он, расталкивая собак сапогами. — Провались! Провались!
Дворняжки разбежались. Только недопесок остался у крыльца на земле, а рядом с ним валялась на снегу изжеванная мотоциклетная перчатка. Человек поднял ее, примерил, и перчатка впору пришлась по левой руке.
— Какая дурацкая рукавица! Неуж из-за нее псы грызутся? — сказал человек и поглядел по сторонам: не видно ли где второй перчатки?
Этот человек был плотник Меринов.
Хороший плотник Меринов
Меринов считался в деревне хорошим плотником.
Он умел рубить избы, баньки, выстругивал ульи для пчел, делал березовые табуретки. Кроме того, он был ложечник, вырезал деревянные ложки, разукрашивал их цветами и птицами, а после возил на базар.
Разглядевши недопеска, Меринов понял, что перед ним щенок.
«Английский шпиц, — подумал он. — Наверно, его дачники бросили».
Плотник Меринов в собаках мало разбирался, но относился к ним добродушно. Во дворе у него жила собака Пальма, которую плотник любил почесать за ухом.
Потолкавши сапогом английского, как он думал, шпица, Меринов хотел идти домой, но шпиц застонал, уткнулся в плотницкий резиновый сапог.
— Что такое? — удивился плотник. — Чего скулишь? Ступай к своим дачникам!
Шпиц английский к дачникам, однако, не пошел, а все, как мертвый, лежал на земле. Потерял Наполеон былую свою красоту и был похож теперь на самого ободранного в мире щенка, в котором нет ни толку, ни породы. Грязными клочьями торчал драгоценный мех, свалялся колтунами. И, глядя на него, никто бы, конечно, не мог подумать, что такие неважные звери выращиваются на зверофермах.
