Иду в неизвестность - Чесноков Игорь Николаевич (читать книги без регистрации txt) 📗
Но не сдавался Егорка и добился своего: пошёл в школу. Это была частная, платная школа, единственная на хуторе. Егорка в классе оказался переростком. Ребята уже и читали, и писали. Через два месяца очень упорной учёбы он догнал их, а вскоре и опередил по всем дисциплинам. Дома после школы отец поручал ему разные работы. Егорка легко справлялся и с ними, и с домашними уроками. Учился он с жадностью, торопливо вбирая в себя знания.
Трёхклассную школу Егорка блестяще окончил за два года. По итогам выпускных экзаменов получил вместе с экзаменационным свидетельством похвальный лист, книгу «История русско-турецкой войны» и коробку шоколадных конфет.
Вскоре удалось найти и работу — правда, вдали от хутора. Егорка стал ключником в хозяйстве зажиточного промышленника. Но занятие не пришлось ему по душе: нужно было всем угождать, да и работать приходилось столько, что некогда было «поспать, помыться, богу помолиться». А после того как управляющий однажды стеганул ключника плетью, Егорка не выдержал и, всё бросив, ушёл.
Его приняли мальчиком на побегушках в оптовую лавку Фролова на Кривой косе. Родители стали получать поддержку от сына. Доволен был мальчиком хозяин и через год немного добавил ему жалованья.
Когда Фролов за какие-то плутни выгнал приказчика, исполнять его обязанности временно он поручил Егорке. Убедившись, что Седов неплохо справляется с делом, хозяин оставил его на этом месте.
Егор пристрастился к чтению. Фролов не раз его заставал за этим занятием, когда в лавке не было посетителей. Но все дела у приказчика были в порядке, и потому хозяин не запрещал Егорке читать в лавке, а позволил даже пользоваться своей библиотекой.
Огромный, чудный мир открывался в книгах, нередко ошеломляя Егорку. Больше всего поразило описание Земли, её людей и зверей, океанов и морей, материков и островов, многие из которых мало изучены. Любимой стала толстая книга «Жизнь народов». Незаметно, само по себе, вызрело желание учиться, стать моряком, чтобы увидеть мир.
Однажды ночью приказчик разговорился с молодым шкипером, что привёл к Кривой косе шхуну с солью. Шкипер рассказал, что учился в мореходных классах, в Ростове-на-Дону.
И возникла мысль податься в мореходные классы. Заикнулся об этом дома, но неожиданно получил решительную отповедь и отказ в родительском благословении: «Не пустим неведомо куда. Получил хорошее место — благодари бога».
Но мысль о море уже не оставляла.
И вот весной, это был 1894 год, семнадцатилетний Егор рассчитался в лавке, незаметно взял в сундуке матери свою метрику, свидетельство об окончании школы и вечером того же дня, никому ничего не сказав, покинул хутор. Протопав много вёрст, назавтра он был в Таганроге. Наутро пристроился на отходящее судно и доплыл до Ростова-на-Дону, выполняя за провоз разные палубные работы.
В Ростове прежде всего разыскал мореходные классы.
Заведующий классами выслушал горячего юношу и тут же устроил ему экзамен по русскому и арифметике. Познаниями Егора он остался доволен и пообещал принять в классы, если осенью тот принесёт свидетельство о трёхмесячном плавании на торговых судах.
Трое суток искал работу Егор. Он обошёл несколько десятков судов и на каждом просил принять его на любое место, хотя бы бесплатно, только «за харчи». И везде получал отказ. «Нет вакансий», — отвечали ему.
На небольшом пароходе «Труд» Егор так прицепился к капитану-греку, едва не слёзно прося принять его на работу, что тот не выдержал напора и сдался, взял юношу учеником матроса.
«Труд» возил грузы по Чёрному морю. Егор, с детства знакомый с морем, сильный, расторопный, старательно и быстро выполнял все работы, которые ему поручали. Через два месяца он стал рулевым. Трудился Егор безо всяких условий и даже не знал, заплатят ли ему, и был уверен, что не заплатят. Когда же настало время уходить, матрос Седов получил свидетельство о плавании с лестным отзывом о своей работе, рекомендательное письмо к заведующему мореходными классами, сто двадцать семь рублей жалованья и приглашение вновь работать на «Труде» в будущем году, во время каникул.
Егор ликовал.
Ростовские мореходные имени О. Е. Коцебу классы размещались в небольшом, выбеленном двухэтажном здании с приметной, словно маяк, башенкой наверху и со шпилем на ней. А неподалёку, в доме у пожилой вдовы, Егор устроился квартировать. Он послал письмо родителям со своим фото, где снят был в форменной тужурке с морскими пуговицами. В ответ получил письмо с родительским благословением. В доме Седовых несказанно обрадовались вести от Егора. По хутору ходили разные слухи о нём: и что босяк-то он, и что вор, и что в тюрьме уж небось давно сидит. Наталья Степановна ходила теперь из хаты в хату и с гордостью показывала хуторским бабам фотокарточку сына.
Мореходные классы были в то время платными. Содержали себя учащиеся тоже сами. Сбережений Егора не хватило бы до лета, не питайся он так скудно, как только было возможно.
Занимались будущие капитаны с девяти утра до пяти вечера.
Очень трудно давались ежедневные восемь уроков да ещё домашние задания по вечерам. Некоторые ребята, не вынесшие напряжения, вынуждены были оставить классы из-за неуспеваемости.
Егор не сдавался. Он старался накрепко запоминать услышанное на уроках, упорно готовился к занятиям по вечерам да, бывало, ещё и некоторым другим успевал помогать, кому трудно давалось учение. Вскоре он вышел в первые ученики. Заведующий классами отметил исключительные способности Седова. Без экзаменов его перевели во второй класс и раньше срока отпустили в летнее плавание.
Вновь пароход «Труд», и снова Седов — рулевой.
За летнюю навигацию, заставив себя быть бережливым, он скопил достаточную для продолжения учёбы сумму денег, а часть из них послал даже родителям.
Так же, как и прошлым летом, пришёлся по душе капитану и команде «Труда» молодой матрос. Узнав о его бедствиях во время учёбы, капитан уговорил хозяина парохода Кошкина помочь парню окончить курс обучения. Судовладелец согласился, но выдвинул условие: после учёбы Седов должен отработать свой долг здесь же, на «Труде».
Вторая зима была для Егора уже не столь невыносимой, как первая. Помогали двадцать рублей ежемесячной стипендии от пароходства. Егор стал получше питаться, потеплее одеваться. Он сумел даже пригласить в Ростов младшую сестру Марию, устроил её на курсы модных портних, заботился о ней, помогал, как мог.
После второго курса Седов успешно выдержал экзамен на звание штурмана малого (каботажного) плавания.
В очередные каникулы он вновь на пароходе «Труд», но теперь не матросом, а вторым помощником капитана.
Наконец, третий, последний год обучения. Как когда-то на хуторе, и здесь, в своём классе, Егор оставался первым во всём, и прежде всего в учёбе. Учёбу Седов закончил блестяще. Государственные экзамены сдавал (так уж случилось) в городе Поти. Высших оценок удостоился по всем предметам и получил диплом штурмана дальнего плавания, диплом с отличием. Но ожидал его, увы, каботажный пароход «Труд».
Прибрежные рейсы с грузом керосина из Батуми в Ростов и Мариуполь, разумеется, скоро надоели Седову, мечтавшему о дальних странах. Отработав долг, двадцатидвухлетний старпом, уже Георгий Яковлевич, расстаётся с каботажным пароходом и едет в Одессу в надежде получить место на судах дальнего плавания, однако там его ожидает разочарование. Мест нет даже матросом. И огромная очередь желающих пойти в дальнее плавание. Седов узнал, что при поступлении на пароходы Добровольного флота, полувоенной организации (на случай войны она мгновенно переходила в руки военно-морских сил), преимущество отдаётся тем, кто имеет морской офицерский чин. Не долго думая, Георгий отправляется в Севастополь и вступает добровольцем в военно-морской флот. Три месяца строевой муштры и матросской выучки на военно-учебном судне «Березань», и вот Седов уже унтер-офицер. Он упорно изучает военные дисциплины и ещё через два месяца с успехом выдерживает экзамен на чин прапорщика запаса флота и увольняется. Командир «Березани» дал Седову рекомендательное письмо в Добровольный флот. Но и с рекомендацией не сразу удалось ему попасть в дальнее плавание. «Нет вакансий», — слышит он опять. Предложили, наконец, подвернувшуюся должность матроса на пароходе «Царь». Седов согласился.
