Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник) - Мазаева Ирина (книги бесплатно без .TXT) 📗
Но мамы дома, как обычно, не было, а потому Вика сидела с дневником на коленях и писала, писала, писала. Писала про себя, про Надю, про Славика, про дружбу и любовь, про мечту и чудо. Ей так не хватало рядом подруги, чтобы поговорить об этом!
— Вичка, но ведь я же лучше дневника, я же лучше, правда? Я ведь могу ответить, я могу помочь и утешить, я могу поделиться с тобой своим мнением, а он? Он молчит. Он — мертвый, а я — живая! — днем пыталась убедить ее подруга.
Но только сейчас, сейчас, как никогда ясно, Вика чувствовала, что Надя права. Надя была живой. С ней мог получиться диалог, обмен — те самые сообщающиеся сосуды, о которых писала Вика. «Мог получиться» — потому, что она больше не боялась. Надя прочитала, какая она, и не посмеялась, не бросила ее, а, наоборот, восхитилась ею. Значит, можно больше не писать, а говорить вслух!
И тут на Вику накатило…
Она даже подскочила с кресла, пошла на кухню, включила чайник… А потом вернулась за дневником.
Чайная ложка, чашка и блюдце, Чайник довольный фырчит, нагреваясь, Справа соседки привычно грызутся, Слева — сосед мой на скрипке играет. Вечер люблю я, — охотно сознаюсь, — Первые звезды, и думать так сладко, Дома одна не грущу — улыбаюсь, Ты ведь придешь, а с тобой — шоколадка.
Вика перечитала текст и счастливо улыбнулась: она снова написала стихи! Старательно вывела сверху: «Посвящается Н. Л.». Посмотрела на часы — был час ночи. Но спать ей совершенно не хотелось. Ведь сегодня у нее был такой замечательный, такой ни на что не похожий день!..
— Я так счастлива, — не удержалась и вслух, обращаясь к собаке, высказалась Вика. — Так счастлива…
И Керри тут же кинулась к ней на коленки.
— У тебя не очень чистые лапки! — попротестовала для вида Вика, но с радостью втащила фокстерьершу к себе.
И вдруг запиликал ее домофон. «Надя? Мама забыла ключ?» — мелькнуло у Вики в голове. Она вышла в прихожую и осторожно сняла трубку. Но там только раздался звук открываемой двери — кто-то выходящий уже впустил ее гостя.
Вика замерла. Прослушала, как едет лифт. Потом шаги… В дверь позвонили. Вика открыла.
— Вика, я… я… — на пороге стоял Гена Фролов. — Я люблю тебя.
И с этими словами он решительно протиснулся в квартиру. Вика онемела: ей казалось, что удивительный день уже прошел, но он и не думал заканчиваться.
— Выслушай меня. Я люблю тебя. Я — влюбленный идиот, который готов кричать о своей любви на весь подъезд, — с этими словами Гена решительно распахнул входную дверь и заорал: — Я люблю Вику Сорокину!
Вике же ничего не оставалось, как в испуге — час ночи! — втащить парня обратно.
— Я понял это. Давно. Только не мог признаться. Потому что я никогда ни в кого не влюблялся. Когда мы тогда пошли в кафе, это была затея Черемшина. Он потащил меня просто за компанию. Я, конечно, чего-то хотел, но…
Вика стояла ни жива ни мертва. Она уже совсем забыла о Фролове! Ну… Или почти совсем. Но в любом случае она ведь пришла к выводу, что вся эта «любовь» ей вовсе не нужна. Все эти походы в «Ложный пафос», разговоры при луне, признания. Признания! И тут вдруг до Вики дошло, что Гена Фролов ПРИЗНАЛСЯ ЕЙ В ЛЮБВИ. А ведь до этого ни один парень никогда не признавался ей в любви. А она так мечтала, чтобы однажды это случилось…
И вот это случилось. ЭТО СЛУЧИЛОСЬ. Вика слушала спутанную речь Генки и пыталась понять, что ей нужно или не нужно отвечать. Пыталась понять, что она чувствует, слушая эти самые заветные для любой девчонки слова. Но чувства как будто отключились. В голове крутились только слова, записанные ею с час назад в дневнике: Мне не нужны парни. Мне не нужна их фальшивая любовь, с ложью, обманами, надеждами. Это слишком больно!
И снова вспомнилась вся боль. Как Вика ждала Генку 8 Марта, как гремел праздник у Фокиной, а она сидела в нарядном платье и ждала, ждала, ждала… Часы тикали, а он не приходил… А потом был ее день рождения. И снова ей было больно, больно, больно, снова она ждала, ждала, ждала, а он — не приходил. Сколько раз должен предать девчонку парень, чтобы она, наконец, поняла, что больше ему верить нельзя? Сколько можно терпеть обман?
Но ведь все, что умела Вика, это терпеть. Или нет? Мысли проносились в голове нестройным табуном туда-обратно. Надя говорит, не надо терпеть. Надо заявлять о себе, надо определяться со своими желаниями, добиваться своих целей, получать, что хочешь. Но чего хотела Вика? Большой и чистой любви? Но ведь никто не знает, что это такое, все ее представляют себе по-разному. Чего она хотела вот от этого конкретного, стоящего перед ней парня?
Гена между тем вдохновенно продолжал:
— Ну, то есть ты мне сразу понравилась. Я еще в школе смотрел на тебя, но сам бы никуда не пригласил. Не было у меня в клубе никаких девчонок, ни с кем я никогда не знакомился, ты — первая, с кем я стал общаться. До тебя я вообще боялся девчонок. Я не умею говорить. Я сочинял эту речь две недели. Ты сбрасывала мои звонки и не отвечала на сообщения ВКонтакте. Я знаю, я виноват, а ты права. Мне было так стыдно, что я не пришел поздравить тебя с днем рождения. Я просто испугался. И дело не в том, что мне важнее было пойти с Серегой в клуб, вся проблема, что в клубе все просто, а с тобой наоборот — непросто. Я несу чушь, да?
— Да, — почему-то согласилась с ним Вика.
И оба, сбитые с толку, замерли.
Вика мучительно пыталась сообразить, что же все-таки ему сказать. Что она его любит? Что она его не любит? Что ей вообще теперь наплевать на любовь, потому что у нее есть мотоцикл? Но разве мотоцикл может заменить отношения с парнем?
— Ну и что, что я несу чушь! — воинственно заявил Гена. — Я все равно все это тебе скажу! — и замолчал.
И тут на Вику, напротив, накинулись все чувства и сразу. Теперь она как будто потеряла способность размышлять. Она чувствовала и злость на Фролова, потому что он ее обманывал, и симпатию к нему, и грусть от того, что это его объяснение произошло так не вовремя, не 8 Марта или в ее день рождения, когда она так этого ждала, и радость от того, что он все-таки пришел к ней, и страшную обиду, и чувство вины, и страх от того, что он — врет, и тут же — страх от того, что он не врет, что он правда ее любит, а что теперь с этим делать, она не знает… И почему никто никогда не говорил, что любовь бывает — вот такая, когда чувствуешь все сразу и не можешь понять, как себя вести?
— Ты… Ты — моя звездочка. Я не думал, что так бывает. Я все время думаю о тебе… — продолжал Гена.
— Знаешь, что? Знаешь?… — Вика решила выбрать самый простой вариант: удрать от любви подальше. — Оставь свой ложный пафос при себе!
— Что?..
— Ты меня прости, наверное… Но я… Мне… Мне хорошо и так. Мне не нужна любовь. Мне не нужны отношения. Мне никто не нужен. Мне хорошо одной… Или я это говорила? В общем… Короче… Уходи, наверное, потому что поздно. И… никогда не приходи больше.
— Ты хочешь, чтобы я ушел? — дрогнувшим голосом переспросил Гена.
— Нет. Да! Может быть. Конечно! Что тут непонятного?
— Ну ладно… Это… Я пошел. Пока.
— Пока, — и Вика, запутавшись в собственном замке, наконец, разобралась с дверью и распахнула ее.
— Пока-пока…
— Пока.
И она захлопнула дверь.Вернулась в комнату, села на кровать и заплакала.
Глава 15 Реванш
— Ну и правильно, — сказала Надя, выслушав Вику. — Если он тебя предал два раза — предаст и в третий. Я же всегда говорила: надо себя любить и ценить, и не бросаться на первого встречного парня. Вот я была одна столько лет, ждала своего единственного, и мне встретился Андрей, — и она по пятому кругу пустилась рассказывать, как прошли вечер и ночь после мотофестиваля.
Вика была рада за подругу. И она охотно верила, что сидеть с парнем своей мечты всю ночь у костра в палаточном лагере и петь песни под гитару — самое романтичное, что только можно придумать. Но в голове то и дело вспыхивали какие-то фразы Гены, которые вчера она толком не расслышала, но сегодня вспоминала целый день. «Потому что я никогда ни в кого не влюблялся». «Я знаю, я виноват, а ты права». «Я просто испугался».
